— Всегда одно и то же, правда? — спросил Фрэнк.
— Что?
— Мой дом моя крепость. А внутри чудеса творятся. Все, казалось бы, примерные граждане. Лили, школьная учительница, врезала соседке по физиономии. Оливия, логопед на пенсии, заводит молодого любовника, а потом выкидывает трюк с фотографиями. И еще вымогание бесплатных тряпок у Элисон, которая и сама тоже непроста — одному богу известно, что там у них с Холли за душой. Еще покопаемся…
— И кто знает, что еще накопаем, — сказала Эмма.
Фрэнк мрачно улыбнулся.
— Кто-то из них мог ее убить. Ирония в том, что, уверен, многие из ее соседей обрадовались ее смерти. А теперь мы начали копаться в их делах, и у них началось выяснение отношений между собой. Пожалуй, теперь им кажется, что раньше все шло не так уж плохо.
Фрэнк взял стакан и посмотрел в окно. В гавани покачивались яхты, от их огней по волнам бежали желтые блики.
Не очень-то ему нравятся такие бары. Но здесь неплохо.
Эд и Амелия
№6
Впервые за долгое время Эд померил давление перед сном. Высокое, намного выше нормы. Как тогда, в те тяжелые дни, когда приходилось столько волноваться.
Уж эти родственнички! Убьют и не оглянутся.
Удивительным образом, по сравнению с Эдом, Амелия отличалась завидным здоровьем. В последние годы она постоянно прибавляла в весе, несмотря на их поездки. Она отличалась хорошим аппетитом, любила выпить, а ее грушевидная фигура и замедленный обмен веществ не слишком хорошо сочетались с таким образом жизни. Но у Амелии не было проблем с кровяным давлением. С чем бы они ни сталкивались, она сохраняла спокойствие.
Оливия всегда казалась Эду привлекательной женщиной, несмотря на несколько жесткое выражение лица. Видимо, это из-за ее недоброжелательного отношения к окружающим. Оливия и сама не сознавала, насколько не любила людей. Нетерпимая. Так бы ее определил Эд.
С другой стороны, она напоминала ему Амелию. Оливия тоже умела очень эффективно добиваться своего. Эд часто задумывался, как сложилась бы жизнь, будь он с Оливией, а не с Амелией.
Однако не судьба. У них с Амелией слишком большой багаж совместного опыта.
— Опять высокое, Эд?
Амелия вышла из примыкающей к спальне ванной в бледно-голубом халате, который уже едва сходился спереди.
Эд кивнул.
— Сто сорок на девяносто, — ответил он.
Амелия цокнула языком.
— Ложись, — распорядилась она. — Помассирую тебе виски, а ты выбрось все из головы, слышишь? Особенно эту глупую, мерзкую бабу.
Эд откинулся на мягкие колени жены, и она принялась массировать ему голову и завела бесконечную тираду про Оливию Коллинз, «эту глупую, мерзкую бабу». Он старался не слушать.
Лили
№2
Оставаться дома было невозможно.
Лили стояла у парадной двери, вбирая в легкие прохладный вечерний воздух.
Когда полицейские ушли, она рассказала Дэвиду все. Что она ела. Что она покупала.
И это еще не все. О, все гораздо хуже! Она еще и курила. После того как похоронила обоих родителей, умерших от рака легких. Как можно быть такой идиоткой?
Дэвид слушал молча, только осуждающе покачивал головой.
В конце концов она замолкла. Сама устала себя слушать. Она ханжа и лицемерка. Столько лет она тихо презирала Дэвида, считая его насквозь фальшивым, а в итоге оказалось, что это у нее отсутствуют моральные устои. Нет характера.
Особая ирония заключалась в том, что ее двойная жизнь вышла наружу благодаря смерти Оливии Коллинз. Вот бы эта интриганка порадовалась!
Сама толком не понимая почему, Лили направилась в сторону дома Элисон Дэли.
Несмотря на почти одинаковый возраст, Лили и Элисон всегда ограничивались исключительно дежурными вежливыми фразами: «Чудная погода, не правда ли? — Как ваши дети? — Как Холли? — Заходите как-нибудь ко мне в магазин».
Лили представляла себе Элисон деловой женщиной, и ей казалось, что у них не может быть ничего общего. Нелепо, учитывая профессию ее мужа.
Очередное теоретическое умозаключение, выведенное в ее комфортной башне из слоновой кости.