Толпа, окружавшая нас, моментально исчезла.
— Фи! — сказала Таня. — Тоже мне оркестранты!
И удалилась.
Ребята тоже заторопились домой. Откуда-то появился Костя и молча утащил контрабас.
А мы с Женькой долго бродили по двору и грустили.
— Подумаешь! — сказал я. — Сегодня не получилось, получится завтра. Чего ты расстраиваешься, Женька?
— Ничего у нас не получится, Федя, — ни сегодня, ни завтра. Разве это оркестр? В настоящем оркестре знаешь сколько музыкальных инструментов? Ты же помнишь оркестр, который играл в Кремле…
— Хорошо, когда много инструментов, — согласился я.
— Это намного лучше, Федя, — грустно откликнулся Женька. — Когда их много, совсем другое дело.
— Знаешь!.. — воскликнул я. — Мне в голову пришла хорошая мысль. — Давай всех ребят, которые живут в нашем доме, агитнём в оркестр. Представляешь, что будет?
— Представляю. — Женька насмешливо посмотрел на меня. — Ну и дурак же ты, Федя. Какой смысл звать ребят всего дома, раз никто играть не умеет? Ты сам подумай!
— Тогда выход один — музыкальная школа! — решительно сказал я. — Сами научимся играть, других научим и — готово дело. А ты, Женька, будешь нашим дирижёром. Решено?
Но мой друг сказал:
— Так-то оно так, но ведь там, говорят, дикий конкурс.
— Мало ли что говорят!
— Всё-таки, Федя, конкурс этот не простой, а музыкальный. А что там происходит? О чём спрашивают? Кто его знает!
— Давай у кого-нибудь узнаем. Подстережём кого-нибудь из музыкальной школы и спросим. Видишь, идёт девочка, которая выручила нас тогда, в Кремлёвском театре?
— И правда! — обрадовался Женька.
Девочка сразу узнала нас и спросила:
— Ну, понравился концерт? Я там выступала.
— Ты?
Женька так и уставился на девочку.
— Хочешь, программу покажу?
Она поставила на поднятую коленку папку с нотами, щёлкнула замочком, вытащила программу кремлёвского концерта и показала нам строчку, где было написано:
МОЦАРТ, ФАНТАЗИЯ…
Исп. ученица 5-го класса
МУХИНА ЛЕНА
— Вспомнил! — воскликнул я. — Тебе ещё «бис» кричали… Только ты сама на себя совсем не похожа.
— Это со сцены всегда так, — сказала Лена. — Трудно потом кого-нибудь узнать.
— Чудно как-то, — не то с удивлением, не то сомневаясь, сказал Женька. — Моцарт… Фантазия… И Мухина… Тебя, наверное, Мухой называют в школе?
Я хихикнул:
— Муха!
Лена разозлилась и стукнула меня нотной папкой по голове — и угодила замочком. Да так, что прямо искры из глаз посыпались. Никогда не думал, что папкой можно так здорово драться!
— Будешь дразнить — получишь ещё, — сказала Лена, и я понял, что с Мухиной шутки плохи.
Молча потирая шишку, я больше не участвовал в беседе.
А Лена вдруг воскликнула:
— Ой, мальчики, совсем заболталась с вами! На урок опаздываю!
Не успели мы и глазом моргнуть, как она скрылась.
— Забыли спросить про конкурс! — ахнул Женька. — Чего же ты зевал, Федя?
Моя мама — парламентёр
Шишка была средних размеров и не очень болела. Но когда мама пришла пожелать мне спокойной ночи и по привычке погладила по голове, её тёплая ладонь прошлась по незнакомому бугорку.
— Честно заработал? — спросила мама.
— Честно, — ответил я. — Так мне и надо.
И я рассказал ей всё по порядку: о неудавшейся репетиции, о непонятном конкурсе в музыкальную школу, о Лене Мухиной и о том, что мы так ничего и не узнали про конкурс.
— Не горюй, Фаготик, — ласково сказала мама. — Я завтра пойду в школу и всё разузнаю. Почему ты сразу меня не попросил?
Хороший человек у меня мама, надёжный!
С такими мыслями я уснул, а утром сказал ребятам:
— Всё в порядке. Моя мама пойдёт в музыкальную школу и всё уладит. Я ей и список дал. Всех записал: Женьку, Ваську, Костю, Серёжку и даже Гришу. Что мне — жалко? Встал чуть свет и аккуратненько всех перечислил. Вот только Таню не стал записывать. Зачем она нужна, раз не хочет играть на тромбоне?
— Ну и правильно, — сказал Женька. — Терпеть не могу кривляк.
— Это ты хорошо сделал, — сказал Васька. — Всё равно в музыкальную школу без своих инструментов не принимают.
— Откуда ты знаешь?
— Сам слышал. Соседка рассказывала. Говорит, что там первое дело спрашивают: «Музыкальный инструмент есть? Нету? Ну и поворачивайте обратно!»