Над Гришиной головой сгущались тучи. Мне стало его жаль, и я тихо сказал:
— Он ещё маленький, может, не нарочно?
— Внимание! Сейчас Федя заплачет, — ехидно сказал Серёжка.
— Видно, Геннадий Максимилианович пришёл за штрафом, — удручённо сказал Женька.
Я отозвал Серёжку и Ваську в сторону и шепнул им:
— Зачем зря Женьку томить? Давайте расскажем ему, что собрали почти все деньги. А недостающие нам и на слово поверят…
Но мы ничего не успели сказать Женьке: во дворе появился Женькин отец. Он взял Женьку за руку и сказал:
— Пойдём-ка, сынок, выяснять некоторые подробности твоей биографии.
Он увёл Женьку, и последнее, что мы услышали, было:
— Почему ты скрыл от меня…
Дверь подъезда захлопнулась и проглотила остальные слова. Да и без слов всё было понятно: мы были сражены, так сказать, брошены на обе лопатки.
— Надо было сразу Женьке всё рассказать! — воскликнул Васька. — И чего ты, Федя, мямлил?
— А всё Гриша…
— Письмо! — вдруг вспомнил я. — Гриша видел, как мы его прятали!
Мы бросились к тайнику. Письма там не было.
Последний взнос
Вернувшись обратно, мы принялись обсуждать посещение Геннадия Максимилиановича. А через некоторое время увидели его самого и быстренько спрятались за мусорные ящики.
Геннадий Максимилианович, крепко держа за руку Гришу, прошёл в двух шагах от нас, а поравнявшись с ящиками, неожиданно приподнял шапку-пирожок.
— Спокойной ночи, — как ни в чём не бывало сказал он.
Соблюдая все меры предосторожности, мы крались следом за Геннадием Максимилиановичем в надежде, что тот отпустит Гришу. И я, откровенно говоря, не завидовал Грише.
Но Гриша был под надёжной охраной: Геннадий Максимилианович довёл его до самой двери квартиры, сдал его, как говорится, с рук на руки и ушёл.
— Что теперь будем делать? — спросил кто-то.
— Пошли к дяде Стёпе, посоветуемся…
— Что толку? Он говорил, что ещё трёх рублей не хватает. Где мы их возьмём?
Костя, до этого не произнёсший ни звука, вдруг сказал:
— Была не была! Ждите меня здесь. Я сейчас.
Он убежал, и мы принялись с нетерпением его ждать.
Прошло минут десять — пятнадцать.
— А ну его! — сказал Серёжка. — Айда по домам.
— Может, ещё подождём? — спросил я.
— Хватит, — сказал Васька.
— Просто дурачит нас, — подхватил Серёжка. — А завтра будет дразнить…
Только он произнёс последнее слово, смотрим — идёт Костя. В руках несёт что-то, завёрнутое в тряпку.
— Чего у тебя там? — с любопытством спросили мы.
— Кот.
Костя сдёрнул тряпку, и мы увидели коричневого гипсового кота с голубым бантиком на могучей шее. Нос и уши кота были изрядно потёрты. На загривке зияла узкая белая щель.
— Копилка! — вскричал Васька. — Вот это фокус!
— Ох, ребята, влетит же мне за этот фокус!.. — простонал Костя.
Он потряс копилку. В утробе кота сыто урчала и перекатывалась мелочь.
— Сколько там? — спросил Серёжка. — Давай разобьём и сосчитаем.
— Я те разобью! — сердито сказал Костя. — По монетке будем тянуть, ясно? Ровно три рубля — и баста! В долг, слышите? Все свидетелями будете!
И Костя принялся за работу. Он наклонял кота, поворачивал его на бок, чуть встряхивал, гладил по головке и даже что-то приговаривал. Но жадный котище не выпускал из себя ни единой копейки.
Я смотрел, смотрел на эти манипуляции и понял, что ждать милости от бездушного кота бесполезно. Тогда мне в голову пришла отчаянная мысль.
— Давай сюда, — говорю. — У моей бабушки была такая копилка. Я шутя справлялся с ней. Тут сноровка нужна!
Костя недоверчиво передал мне семейную сберкассу. Я взял копилку двумя руками, чуть приподнял её и, замирая от страха, разжал пальцы. Копилка грохнулась на асфальт. Гипс вперемешку с медяками брызнул в разные стороны.
Костя ахнул.
Но немая сцена продолжалась недолго. В следующее же мгновение я получил первую затрещину. И пока ребята опомнились и кинулись мне на выручку, Костя успел надавать мне ещё не одну.
Не знаю, сколько бы ещё бушевал Костя. В чувство его привёл возглас Серёжки:
— Смотрите, сколько я насобирал!
Его ладонь была полна мелочи.
Костя, забыв обо мне, упал на колени и стал ползать по холодному асфальту, собирая монеты.
Мы последовали его примеру.
Все собранные деньги мы побросали Косте в шапку.
Костя зло посмотрел на меня, повернулся и пошёл прочь.
— Костя! — взмолился я. — Будь другом, выручай — нам нужно всего три рубля… Ты же обещал. Мы обязательно отдадим, вот увидишь!