***
Автомобильные часы показывали одиннадцать часов. Погода стояла такая, словно подталкивала сделать что-нибудь необычное. На небе возвышались высокие, похожие на взбитые сливки, башни из облаков, медленно уплывая за горизонт. И хотя вокруг лежал снег; слышались легкие треньканья синиц, а воздух пах весною.
Мимо мелькали дома, магазины, рядом двигались машины. Кто-то из них сворачивал, кто-то обгонял, а кто-то, наоборот, отставал. За мной ехал серебристый автомобиль. Я заметила его, когда остановилась у светофора: он так близко затормозил от моей Искорки, что чуть не тюкнулся в нее. Я всмотрелась в зеркало заднего вида. За рулем автомобиля сидел молодой водитель, моложе меня. Глаза наглые, вид самоуверенный. «Вот такие частенько и провоцируют ДТП! Сейчас будет давить на меня! Мол, уступи дорогу, или езжай быстрее. Не понимаю таких водил! Нравится, что ли, выводить людей из себя? Или чувствуют себя при этом королями?». Старалась не думать о том, что сама за рулем становлюсь другая – более жесткая.
Красный цвет светофора пожелтел, но дорога не освободилась. По пешеходному переходу не спеша двигалась девица в кожаной куртке и рваных джинсах. Возле уха держала мобильник, с кем-то увлеченно болтая. Вид у девицы такой, словно шла не по шоссе, а прогуливалась по комнатам своей квартиры. «Ну что ты ползешь, как виргинский древолаз. Быстрее двигай ногами! Видишь же, что машины ждут! – я нервно сжала руль. – Даже по сторонам не смотрит. А если машина не остановится?». Я вновь поймала себя на мысли, что меняюсь за рулем: становлюсь далеко не мягкой и покладистой. Видимо, какие-то древние инстинкты просыпались внутри. Дорога освободилась, и я рванула с места.
Серебристый автомобиль не отставал, очень близко держался к Искорке; как в танце, повторял все ее движения. Иногда казалось, что он вот-вот заденет машину. «Да что же это такое! Ладно, сейчас я тебе покажу!». Включила аварийные огни и сбросила скорость. Преследователь резко затормозил. Медленно ползла я вперед, поглядывая в зеркало заднего вида. «Вот так-то, – радовалась, – Не будешь липнуть, как тесто к рукам!». Серебристый держался на расстоянии. Чересчур близко больше не подъезжал. «Понял. Соображает, оказывается.» – я победно улыбнулась, снова набрала скорость и отключила аварийные огни. Потом серебристый пропал. Я не видела, куда он свернул.
Глава 4. Красная Горка
Дедушка запомнился с того дня, когда приехал за мной. Мне только что исполнилось тогда четыре года.
Дверь открыла тетя Зоя, я пряталась за ее спиной. Перед нами стоял высокий седой старик, одетый в куртку, похожую на штормовку, с рюкзаком в руках. Дед принес с собой что-то особенное и неповторимое. Я не могла понять, что: какие-то необычные запахи – природы, вольных лесов, свободы; и еще чего-то, что можно только почувствовать.
Он шагнул внутрь квартиры, и посмотрел на меня. Глаза карие, строгие; внимательный взгляд. Седые небритые щеки. Я должна была испугаться. Но глаза его изменились: в темных глубоких зрачках заплясали золотистые искорки, а губы тронула едва заметная улыбка. У мамы такие же глаза, когда смеется.
– Дед Мороз. – я улыбнулась в ответ.
– Поедешь со мной на Красную Горку?
– Да, – кивнула в ответ, – Поеду.
С Дедом Морозом отправлюсь куда угодно. Он добрый, а мама в последнее время перестала улыбаться: только плачет и молчит.
***
Мы прибыли в деревню, когда солнце скрылось за деревьями. Я не увидела никакой горки, да еще красной. Длинная белая песчаная дорога, по обеим сторонам от которой – деревянные дома, за ними рос густой лес. Неужели дедушка обманул?
– Деда, а где Красная Горка?
– Так вот она, перед тобой. Красная Горка – это название деревни.
Я нахмурилась:
– Но я не вижу никакой горки. Тут все ровно!
Дед усмехнулся:
– Покажу я тебе горку! Только сначала пойдем, познакомимся с Мишкой.
– У тебя медведь есть? – удивилась я. – А какой он?
– Есть. – серьезно ответил дедушка. – Большой, черный, с белым пятнышком на груди.