Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня? (Как мы знаем, эти слова Господь впоследствии произнесет на Кресте.) Далеки от спасения моего слова вопля моего. (Отец не спас тогда Своего Сына, Тот был распят и умер.) Боже мой! я вопию днем (Христос был распят именно днем), – и Ты не внемлешь мне, ночью – и нет мне успокоения. Но Ты, Святый, живешь среди славословий Израиля. На Тебя уповали отцы наши; уповали, и Ты избавлял их; к Тебе взывали они, и были спасаемы; на Тебя уповали, и не оставались в стыде. Я же червь, а не человек (Действительно, Христа унижали и жестоко издевались над Ним.), поношение у людей и презрение в народе. Все видящие меня ругаются надо мною, говорят устами, кивая головою: он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему. (Мы знаем, что все это сбылось дословно: когда распинали Христа, проходившие мимо глумливо посмеивались: «Если Он угоден Богу, пусть сойдет с креста!») Но Ты извел меня из чрева, вложил в меня упование у грудей матери моей. (Так появляется образ Божией Матери.) На Тебя оставлен я от утробы; от чрева матери моей Ты – Бог мой. Не удаляйся от меня, ибо скорбь близка, а помощника нет. (И, действительно, у Христа в тот день не оказалось помощников.) Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня, раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий. (Именно так выглядели первосвященник Каиафа [2] и воины Пилата [3] ) – и Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось как воск, растаяло посреди внутренности моей. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильпнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной. (Христос умер и был погребен.) Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. (Римские воины пробили руки и ноги Христа, о чем свидетельствует Плащаница Христова.) Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище. (Пилат вывел Иисуса к народу, сказав: «Вот человек». На Его голову надели терновый венец и вложили в руку палку вместо царского жезла.) Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий. (Так и произошло: одежды – это хитон [4] Христов, тканный Его матерью, о котором бросили жребий, а ризы были разделены между воинами.) Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою; спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня.
Вот образ страданий Христа. Вот плачевная песнь, которая могла быть воспета только на Голгофе, хотя прозвучала за тысячу лет до нее…
А вот что писал живший в VIII веке до Рождества Христова пророк Исаия, которого иногда даже называют «ветхозаветным евангелистом»:
Кто поверил слышанному от нас, и кому открылась мышца Господня? Ибо Он взошел пред Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни (Здесь уже не просто описываются некие грядущие события, а раскрывается их внутреннее, догматическое содержание.), а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши (Иоанн Креститель скажет потом: Вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира (Ин. 1: 29).), наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас. (Здесь едва ли не отчетливее, чем у евангелистов, говорится об искупительном значении смерти Христа, о том, что Он взял на Себя наши грехи. В самих Евангелиях эта мысль выражена не столь четко, впоследствии она будет развита апостолами.) Он истязуем был, но страдал добровольно (То есть Христос не просто «попал в беду», а страдал по Собственной воле, ведь у Него были все возможности избежать мучений.), и не открывал уст Своих (Известно молчание Христа на суде Каиафы и Пилата.), как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят (Действительно, после того, как ночью в Гефсиманском саду Христос был схвачен, Его заключили в узы. По сей день сохранилась темница, в которой Господь провел несколько ночных часов. Он и на самом деле был осужден.), но род Его кто изъяснит? (И в самом деле, род Христа – это мировая загадка.) Ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь. Ему назначали гроб со злодеями (Христос был распят вместе с двумя разбойниками. По обычаю тела казненных преступников сбрасывали на посрамление с Голгофы – с крутого холма. Со стороны Иерусалима он достаточно пологий, и на него легко можно подняться, а с другой стороны резко обрывается. Именно такая участь и ожидала Христа.), но Он погребен у богатого (Иосиф Аримафейский, один из богатейших людей Иерусалима, успел договориться с Пилатом о том, чтобы снять Тело Христово и предать Его погребению в новом гробе – пещере, купленной заранее, которая находилась рядом, в саду.), потому что не сделал греха, и не было лжи в устах