— Очень неприятная ситуация. И как мне быть?
— Разорвать контракт не получится, даже если ты будешь отсутствовать в школе, это ничего не даст, так что остается только усиленно готовиться. Мы будем тебе помогать, всем, чем сможем.
— Очень страшно идти вперед, точно зная, что ловушка уже на пути и свернуть нельзя.
— Гарри, турнир не является самоцелью, так что погибнуть тебе не дадут, а вот ради чего это будет организовываться, вот про это узнать бы. Будь внимателен, может, из косвенных замечаний мы сможем сложить по кусочкам мозаику, задуманную директором.
Конец октября в этом году выдался холодным. С неба шел дождь со снегом и дул сильный ветер. В шесть часов вечера все желающие собрались у главного входа в замок. Делегация Шармбатона приземлилась первой, состояла она из представительниц прекрасного пола, слишком легко, не по шотландской погоде, одетых. Карету, в которой прибыли девушки, поставили недалеко от входа, в ней предстояло жить француженкам, а пегасов, которые были в нее запряжены, забрал Хагрид, счастливо улыбающийся от того, что именно ему предстоит за ними ухаживать. Хогвартские юноши оценили красоту промелькнувших перед глазами девушек. Старшекурсники распушили хвосты, а младших райвенкловцев больше интересовало, насколько сложные чары наложены на карету, ведь внутри она должна была быть намного больше, чем снаружи.
Претенденты из второй школы — Дурмштранга, неожиданно прибыли на корабле. Он, как подводная лодка всплыл из глубин Черного озера, словно корабль — призрак из магловских легенд. Фрегат поразил воображение всех мальчишек от мало до велика, а уж когда спустили сходни и на берег в теплых, подбитых мехом мантиях спустились одни лишь симпатичные парни, а во главе их, рядом с директором Дурмштранга Игорем Каркаровым народ углядел звезду болгарской команды Виктора Крама, радость охватила не только женское население Хогвартса, но и ярых фанатов квиддича.
В Большом зале директор распределил французскую делегацию за стол к Райвенкло, а парни из Дурмштранга попали за Слизеринский. Оба приехавших, вместе с кандидатами от своих школ, директора и делегация министерских работников устроились за немного расширенным по такому случаю профессорским столом. Дамблдор и его приветственное слово, как всегда, почти убаюкали весь зал, до основного он дошел только через полчаса.
— Сам выбор будет происходить на праздничном ужине завтра, 31 октября, и допущены до него будут лица старше 17 лет, а подать заявку можно начиная с этого момента.
На этих словах, Филч внес в Большой зал сундучок и поставил его на стол, находящийся перед столом преподавателей, директор спустился, в торжественной тишине был извлечен артефакт, в виде огромного кубка. Директор обошел по кругу инсталляцию и объявил о начале отбора, добавив, что за очерченную линию, которая в этот момент вспыхнула и погасла, претенденты моложе 17 лет, якобы, не смогут попасть.
То, что введено ограничение на возраст, сильно расстроило многих Хогвартсовских учеников, некоторые из них собирались проверить защиту на прочность, но только близнецы Уизли решились на попытку обмана Кубка перед всей школой, перед завтраком на следующее утро, впрочем, она закончилась седыми бородами по колено и больничным крылом. Кстати, некоторые хитрованы, но с других факультетов, как они потом рассказали, были там уже с ночи. А на завтраке, очень организованно, все претенденты от Дурмштранга, по очереди подходили к кубку и кидали в него пергамент с собственным именем. Девушки из Шармбаттона, такой организацией не заморачивались.
Весь день в Большом зале толпилась куча народу, всем хотелось посмотреть кто дерзнёт и бросит имя с пергаментом в кубок огня. К ужину интерес взлетел до невозможных высот. Известных кандидатов обсуждали, раскладывали и собирали сплетни и правду и ждали вечера.
И вот ужин закончился, и началось то, ради чего всех собрали в Хогвартсе.
* «Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер.
Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато — белым, и Дамблдор громким, отчетливым голосом прочитал:
— «Чемпион Дурмштранга — Виктор Крам».
Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.
Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате.
— Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание!