1028«Мне горько это слышать, – сказал герой в ответ, —Хотел бы я исправить вам причиненный вредДля нашей общей чести, служеньем без обману».Кудруна отвечала: «Я вашей вовеки не стану».
029Повел он уговоры уже на новый лад:«Вы знаете, Кудруна, что мне принадлежатЗдесь города и веси, и подданные тоже.Ну кто меня повесит, коль я к вам возлягу на ложе?[115]»
1030Она в ответ: «Я это злодейством назову,Какого не знавала, покуда я живу.Ведь все князья другие сказали бы с издевкой,Что Хагенова внучка в Нормандии сделалась девкой»,
1031Он молвил: «Что за дело мне до чужих речей,Коль вы меня любили б за это горячей?Когда я коронуюсь, вы – королевой будьте».«Об этом, сударь Хартмут, – сказала Кудруна, – забудьте.
1032Ведь вам известно, сударь, как дело обстоитИ сколько причинили мне горя и обид,Когда меня схватили, угнали на чужбину,Вы насмерть уложили отца боевую дружину.
1033Вы знаете, доселе душа о том болит,Что мой отец был вашим безжалостно убит.Будь рыцарь я, меня бы он должен опасаться.Зачем же спать мне с вами? Зачем вам меня домогаться?
1034Обычай достославный идет из рода в род,Что рыцарь благородный жену себе беретПо склонности взаимной», – так дева отвечала.Отца воспоминая, глубоко она горевала.
1035А Хартмут молвил гневно: «Теперь мне дела нету,Пусть даже, королевна, вас тут сживут со свету,Коль вы со мной венчаться короною не рады,Что сеете, – пожнете, дождетесь желанной награды».
1036«Награду заслужу я, как делала уже,Служа придворным дамам и грозной госпоже,И княжеской дружине, печалуясь о многомС тех пор, как на чужбине живу я, забытая богом».
1037Пригожую Ортруну, воителя сестру,Задабривать Кудруну послали ко двору,Чтоб ласковая дева и все ее подругиКудруну упросили взять юного князя в супруги.
1038Ей брат сказал открыто: «В награду вам, сестра,Не пожалею злата и всякого добра,А вы мне помогите, чтоб только королевнаСвою печаль забыла и так не скорбела душевно».
1039Ответила сестрица: «Ну так тому и быть,Я и мои девицы согласны ей служить,Все силы приложу я, Кудруне угождая,Главу пред ней склоню я, как будто ее крепостная».
1040Благодарила дева княжну за доброту:«За то, что вы хотите увидеть сиротуНа троне вместе с князем, я отслужу вам верно,Но только изнываю я здесь на чужбине безмерно».
XXI авентюра
Как Кудруна должна была стирать
1041Отвергла королевна корону, и ееСтирать с утра до ночи заставили белье,Но после поплатились все, кто ее терзал.И с Хервигом сраженье норманнский король проиграл.
1042Сначала приказали прекрасной деве встать,Отправиться к Ортруне и с нею отдыхать,Весельем наслаждаться, пить доброе вино.Но знатная девица все также твердила одно:
1043«Не надо мне короны. Ведь вам известно, князь,Я быть женой законной другому поклялась,Меня с ним обручили родные и вельможи.И если он погибнет, ни с кем я не лягу на ложе».
1044А князь сказал: «Поверьте, вам не о чем тужить.Никто нас, кроме смерти, не сможет разлучить,Так мирно пребывайте с моей сестрою вместе,Ортруна вас утешит, я вам обещаю по чести».
1045Он льстил себя надеждой, что нрав ее смягчится,Ведь всем, чем только можно, поделится сестрицаС несчастной полонянкой. Брат и сестра мечтали,Что дева перестанет теперь предаваться печали.
1046Княжна все дни сидела с Кудруной, и онаЛицом порозовела от доброго винаИ кушаний отборных. Но можете поверить,Ни за какие блага она не могла лицемерить.
1047Когда герой учтиво склонялся перед ней,Отраднее на сердце не становилось ей,О тяжком плене дума красавицу терзала,И боль свою угрюмо в упреках она вымещала.
1048 Так это продолжалось, покуда, осердясь,«Прекрасная Кудруна, – ей не промолвил князь, —Я Хервига не ниже, с кем сблизиться вы мнитеСебе великой честью, а вы меня тяжко казните.
1049Для нас обоих лучше вам так не поступать.Когда вас обижают, мне больно это знать,Я сам безмерно стражду, обидой уязвленный.Хоть вы меня отвергли, я вас увенчал бы короной».
1050И князь пошел к дружине, окончив эту речь.Велел героям земли и честь его беречь.«Меня, – размыслил Хартмут, – так сильно ненавидят,Что, видно, много горя от этого в будущем выйдет».
вернуться
115
Немецкие судебники XIII в. предписывали виновного в изнасиловании женщины или девушки карать повешением, А в «Саксонском Зеркале» (между 1224 и 1230 гг.), дошедшем в огромном количестве рукописей, за это преступление полагалось отрубить голову (см.: Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы. М., 1961, с. 364). Другое дело, что эти постановления далеко не всегда выполнялись, о чем свидетельствуют слова норманнского князя.