Поэтому неудивительно, что тема пира часто встречается в текстах и изобразительном искусстве Древнего мира9. Литературовед и теоретик искусства Михаил Бахтин писал: «Пиршественное торжество – универсально; это торжество жизни над смертью»10. Наиболее древние изображения пира представляют собой два шумерских произведения искусства: знаменитый «Урский штандарт», или, как его еще называют, «Штандарт войны и мира», датируемый 2600–2400 годами до нашей эры, который был открыт английским археологом Леонардом Вулли11, и рельеф с изображением шумерского лугаля (правителя) города-государства Лагаша Ур-Нанше, который датируется примерно 2500 годом до нашей эры. «Урский штандарт» – это две панели, где на лазуритовом фоне перламутровыми пластинами выложены сцены из мирной и военной жизни. На пластине, посвященной миру, сидят гости – как можно предположить, придворные – и поднимают кубки, вероятно, с пивом, в честь своего правителя. На рельефе с изображением правителя Лагаша Ур-Нанше также представлены две сцены, но обе мирного характера. В верхней части Ур-Нанше руководит строительством храма, а в нижней – пирует, по-видимому, после завершения строительства.
В поэме о двух шумерских божествах – Эмеше, олицетворяющем сухое и жаркое время года, и Энтене, олицетворяющем холодное и влажное время года (эти понятия условно переводятся как «Лето» и «Зима», так как в календаре шумеров было два сезона, а не четыре) – дважды говорится о пирах, а заканчивается текст такими строками:
Пиры сопровождали течение мирной и спокойной жизни, прекращаясь с началом войны. В «Плаче о разрушении Ура» изображен лежащий в руинах город, в котором никто не пирует:
Когда появилась приготовленная на огне пища, возникли и «рестораны» – это слово берем в кавычки, так как все же настоящие рестораны появились в XVIII веке во Франции15. Первым известным по источникам «ресторатором» в истории человечества была жившая в XXIV веке до нашей эры женщина, будущая правительница III династии шумерского города-государства Киш Ку-Баба, которая, по сообщению «Списка царей Шумера и Аккада», начала свою карьеру как «хозяйка корчмы»16. Ку-Баба благочестиво почитала богов и приносила жертвы в их храмы, а когда дала хлеб рыбаку и повелела ему принести рыбу в храм Эсагилу – «Дом основания небес и земли», главное святилище бога Мардука в Вавилоне, – Мардук «вверил Ку-Бабе, хозяйке таверны, верховную власть над всем миром»*.
8
Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии / Пер. с аккад.; сост. В. К. Афанасьевой, И. М. Дьяконова. М., 2000. С. 61.
9
Вейнберг И. П. Человек в культуре Древнего Ближнего Востока. М., 1986. С. 78; Козырева Н. В. Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности (VII тыс. до н. э. – середина II тыс. до н. э.). СПб., 2016. С. 105–106.
10
Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965. С. 307.
12
Клочков И. С. Пиры в литературе и искусстве Месопотамии // Одиссей. Человек в истории. 1999. Трапеза. М., 1999.
13
Игорь Клочков, переводчик этого текста, поясняет: «Дословно еще лучше – „лежит на траве голодный“».
14
Клочков И. С. Пиры в литературе и искусстве Месопотамии // Одисей. Человек в истории. М., 1999. С. 50–62.
*
Grayson A. K. Assyrian and Babylonian Chronicles. Winona Lake, IN, 2000. P. 145–150. Представление бога Мардука главным божеством в эпоху Ку-Бабы является явным анахронизмом, поскольку Мардук стал главным божеством Месопотамии в эпоху первой Вавилонской династии (XIX–XVI века до н. э.). Этот анахронизм объясняется тем, что «Хроника Эсагилы» – текст вавилонского периода, повествующий о благословениях, которые боги даровали более ранним правителям, приносившим жертвы богу Мардуку в храме Эсагила в Вавилоне, чтобы показать величие бога Мардука и древность храма Эсагила. Большинство этих царей правили в третьем тысячелетии до нашей эры, когда Вавилона и храма Мардука, скорее всего, еще не существовало.