В следующие дни — двенадцатого-восемнадцатого января 1920 года — интернациональная конференция коммунистов. Делегаты всего Туркестана. Тысячелетних городов, нефтепромысловых и рудничных поселков, прибрежных долин, оазисов, гор, кочевий. Военнослужащие. Также бывшие военнопленные. Соседи внимательные из Бухары, Хивы, Ирана, Афганистана, Синьцзяна. Заинтересованные наблюдатели из Турции, Индии…
Снова доброе, обнадеживающее начало. Ответное послание Ленину.
«Дорогой товарищ Ильич!
Ваше письмо, обращенное к нам, туркестанским коммунистам, является долгожданным руководящим началом всей нашей политики здесь, на Востоке.
Мы, туркестанские коммунисты, работавшие на дальней окраине Великой Советской республики в условиях полной отрезанности, всегда чувствовали отсутствие руководящего влияния нашего ЦК РКП. Поэтому, естественно, в некоторых сторонах советской и партийной работы в Туркестане проявлялось кустарничество и нами были совершены ошибки, но ошибки вполне исправимые, ибо мы работали ощупью и так, как нам подсказывала революционная совесть и пролетарский инстинкт.
Теперь же с приездом Турккомиссии, к которой мы питаем полное доверие и с которой работаем рука об руку, мы убеждены, что задачи, намеченные нашей партией, будут нами с честью выполнены.
Поэтому, приступая к исправлению ошибок прошлого, мы торжественно обещаем Вам, дорогой товарищ, точно руководствоваться всеми указаниями ЦК РКП, строго соблюдая все его директивы, и выполнить великое дело освобождения Востока, как бы это трудно ни было и каких бы жертв и усилий это ни стоило».
Доклады Туркестанской комиссии об общей, военной, экономической политике. Полное одобрение. Так же, без усилий особых, наиважнейшее решение — все национальные коммунистические организации Туркестана сливаются в единую партию. Ручейки в один поток могучий. Куда лучше!
С утра обстановка переменится. Сработает свобода действий, опрометчиво предоставленная Рыскулову. Отбросит Валериана Куйбышева на незавидную позицию.
Была фальшивая нота. Стала вся музыка фальшивой.
Турар Рыскулов — самобытная, яркая личность[33]. Авторитет в эту пору в Туркестане из самых значительных. Фальшь в его исполнении незамеченной не останется. Собьет, потянет за собой. Нельзя ставить докладчиком по взрывчатому вопросу — национальному. Элементарный просчет со стороны Туркестанской комиссии. В январе двадцатого Рыскулов не союзник. Противник. С ним скрещивать оружие. На многие месяцы.
Набив шишки, Куйбышев дойдет до истины. «Позиция Рыскулова должна рассматриваться как явление социальное, вытекающее из условий Туркестана… Рыскулов стоит во главе части партийной мусульманской интеллигенции, мешающей установлению тесных контактов Советской власти с трудящимися-мусульманами».
Пока что Рыскулов — докладчик. «Коммунисты-мусульмане висят в воздухе между крайкомом РКП и мусульманским Бюро…Партия должна приобрести название «Коммунистическая партия тюркских народов» и управляться своим центральным руководящим органом… Необходимо получить свою тюркскую автономию. Узбеки, таджики, казахи, туркмены, киргизы, вообще все тюрки, проживающие на территории бывшей царской империи, составляют одну нацию. Национальное самоопределение — Тюркская республика. Пришлое население генерал-губернаторства Туркестанского гражданских прав тюркской республики не получает. Посему все немусульманские воинские части выводятся безотлагательно, их сменяет тюркская армия…»
Делегат Кактынь Рыскулову в упор: «Нельзя в Коммунистическую партию вносить национализм!»
Замешательство. Взоры вопросительные в сторону Турккомиссии. Что думают люди Ленина?
Не дает Турккомиссия боя. Не говорит единственно возможного: доклад Рыскулова — песнь песней пантюркизма. Интересы класса, интересы освободительного движения на Востоке Рыскулов перечеркивает, подчиняет полностью стремлениям националистическим. Поощрять, поддерживать уклон к национализму, тем паче пантюркизм, конференции коммунистов никак нельзя. Противоестественно!
Медлит Туркестанская комиссия — набирает силы Рыскулов. Уговаривает, припугивает. Сколачивает большинство. Голосование в пользу «Коммунистической партии тюркских народов».
Ждать теперь до конца февраля. Приедут Фрунзе, Бокий. Впервые в полном составе соберется комиссия. Признает — уступлена позиция чрезвычайной важности. Введение явочным порядком решения о «Тюркской компартии» дает горькие плоды. Ядовитые. Там и здесь возникают конфликты, распри, междоусобицы. Охотников воспользоваться более чем достаточно — на землях туркестанских, в государствах сопредельных.
Говорят, задним умом человек крепок. Исправлять все-таки труднее, чем предвидеть. Силы, развитые Рыскуловым, административным приказом, к сроку такому-то, не обуздать. Тем более не подрубить под корень. Предстоит борьба терпеливая, упорная — многомесячная.
Голос дружеский Москвы. Восьмого марта ЦК коммунистов сообщает в Ташкент:
«На территории Туркестана должна существовать единая Компартия с Центральным Комитетом во главе… Туркестанская партия входит в состав Российской на правах областной организации»…
Недвусмысленное такое же «нет» тюркской автономии, «Тюркской республике». По причине неумолимой — отсутствию в природе тюркской нации.
Рыскулов резонов никаких во внимание не берет. Ни-ни, не слышит! Никто так не глух, как тот, кто слышать не хочет… Шумное окружение Рыскулова в ход пускает нехитрую выдумку: «В центре настоящей правды не знают. Турккомиссия пользуется… Надо собирать делегацию для защиты тюркского дела!»
Прямого сговора нет. Просто у многих, очень многих, свои интересы в священном «тюркском деле». У Турара Рыскулова. У Мадамин-бека, Курширмата, Халходжи — курбашей, предводителей басмаческих. У тихого американца — консула и майора разведывательной службы Роджера Тредуэлла. У английского джентльмена, полковника Бейли, с компаньонами Блеккером и Маккартнеем. У полковника царской службы Соколова[34]. У самого атамана Дутова…
С осени семнадцатого жизнь часто сталкивает комиссара Куйбышева с атаманом, полковником, теперь генералом Дутовым. Так, в защиту «тюркского дела» монархист Дутов трогательно взывает к курбаши Иргашу, «командующему армией пророка» в Фергане:
«Еще летом 1918 года от вас прибыл ко мне в Оренбург человек с поручением связаться и действовать вместе. Я послал с ним вам письмо, подарки: серебряную шашку и бархатный халат в знак нашей дружбы и боевой работы вместе. Но, очевидно, человек этот до вас не дошел. Ваше предложение работать вместе мною было доложено войсковому правительству оренбургского казачьего войска, и оно постановлением своим зачислило вас в оренбургские казаки и пожаловало вас чином есаула.
В 1919 году летом ко мне прибыл генерал Зайцев, который передал ваш поклон мне. Я, пользуясь тем, что из Омска от адмирала Колчака ехала миссия в Хиву и Бухару, послал с нею вам вновь письмо, халат с есаульскими эполетами, погоны и серебряное оружие и мою фотографию, но эта миссия, по слухам, до вас не доехала.
В третий раз пытаюсь связаться с вами. Ныне я нахожусь на границе Китая, у Джаркента. Со мной отряды всего до 6000 человек. Теперь я жду только случая ударить на Джаркент. Для этого нужна связь с вами и общность действий. Буду ждать вашего любезного ответа. Шлю поклон вам и вашим храбрецам».
Куйбышев в состоянии сравнить, знает в подробностях военные действия на Волге — от верховьев до устья, в барханах Закаспия, теперь в благодатной Фергане. Не военные операции, не фронт — басмачи! Бессмысленное, чудовищное надругательство над жизнью, над вечными ценностями человека. Ночи, захлебывающиеся предсмертным криком «вайдот!». Отрезанные, выставленные напоказ головы. Искромсанные тела. Колодцы, забитые детскими трупами.
Атаман Дутов — командующему армией басмачей: «Шлю поклон вам и вашим храбрецам…»
Член Военного совета Куйбышев — командующему кавалерийской дивизией, направленной им в Фергану: «Ваши меры по организации Советской власти и оказанию помощи разоренному населению одобряю. В этом направлении сейчас должна вестись работа политотдела и всего военного аппарата… В свободное от боевых действий время должны помогать местному населению в хозяйственных занятиях. Прошу строго руководствоваться письмом Владимира Ильича Ленина «Товарищам коммунистам Туркестана».
33
«Рыскулов незаурядная фигура и может обработаться в Москве в недюжинного коммуниста», — напишет Куйбышев секретарю ЦК Елене Дмитриевне Стасовой, чтобы взяла во внимание при назначении Турара Рыскулова на новую работу. Станет Рыскулов видным государственным деятелем — заместителем председателя Совнаркома Российской Федерации.
34
У Соколова при аресте нашли безупречные документы, несколько порошков хины — в Туркестане свирепствовала малярия — и самодельный, любительский английский словарь. Полковник ждал извинений. Доброжелательно — устно и письменно — излагал задачи организованной им экспедиции по исследованию лесных богатств пограничного с Кашгаром Нарына. Покуда в одну из бессонных ночей чекисты отыскали в порошке хины клочок папиросной бумаги — подробную дислокацию советских войск в Закаспии и Фергане. А любительский словарик после расшифровки оказался вполне профессиональной инструкцией, составленной британским генералом Маллесоном для Соколова.
Темы дальнейших собеседований с Соколовым вышли за рамки исследования лесных богатств. Стали более животрепещущими — о шпионской сети, укрывшей весь Туркестан, о связях с басмачами, о курьерах из Кашгара, Мешхеда, Бухары…