– Она была экономкой у моих родителей. Сама с острова Гейлер, это в Зёйдерзе. Наверное, вы догадались, что тамошние жители слегка… как бы это сказать… консервативны в одежде. Герта живет у нас считаные месяцы, но вы видели, как она обращается с Труди.
– А что Труди?
– Труди восемь лет. Ей было восемь лет пятнадцать лет назад, и ей всегда будет восемь лет. Наверное, вы уже догадались, что она мне не родная. Но я не смог бы никого полюбить сильнее. Это дочь моего брата. Мы с ним служили на Кюрасао, я в полиции по борьбе с наркотиками, он в охране голландской нефтяной компании. Его жена умерла несколько лет назад, а в прошлом году он и моя жена погибли в автокатастрофе. Кто-то должен был приютить Труди, вот я и приютил. Сначала не хотел, а теперь жить без нее не могу. Она никогда не станет взрослой, мистер Шерман.
И все это время подчиненные, должно быть, считали ван Гельдера удачливым начальником, у которого нет других забот, как упрятать за решетку побольше злодеев.
В сочувственных комментариях, как и самом сочувствии, я никогда не был силен, а потому лишь спросил:
– Когда появилась зависимость?
– Бог знает. Много лет назад. Задолго до того, как о ней узнал брат.
– Я заметил свежие следы инъекций.
– Она проходит курс лечения абстинентного синдрома. По-вашему, уколов слишком много?
– По-моему, да.
– Герта за ней следит как ястреб. Каждое утро водит ее в парк Вондела – Труди любит кормить птиц. Днем Труди спит. Но бывает, к вечеру Герта устает, а я часто работаю допоздна.
– Вы пробовали следить за Труди?
– Много раз. Не знаю, как у них это получается.
– Через нее они пытаются добраться до вас?
– Пытаются на меня давить. А какая еще может быть причина? У Труди нет денег, чтобы платить за дозы. Эти кретины не понимают, что я буду смотреть, как она медленно умирает, но не позволю себя скомпрометировать. Вот и не оставляют попыток.
– Можно же приставить к ней круглосуточную охрану.
– Но это делается официальным порядком. И в таких случаях автоматически информируются органы здравоохранения. А дальше что?
– Спецучреждение, – кивнул я. – Для умственно отсталых. И оттуда ей уже не выйти.
– И оттуда ей уже не выйти.
Я не придумал, что еще сказать, кроме «до свидания», поэтому попрощался и ушел.
Глава 4
Вторую половину дня я провел в номере, просматривая составленные по всем правилам архивного дела, снабженные перекрестными ссылками уголовные дела и анамнезы, которые мне предоставило ведомство полковника де Граафа. Они охватывали все известные случаи употребления наркотиков и соответствующие расследования, как успешные, так и неудачные, в Амстердаме за последние два года. Весьма занятное чтение, – конечно, если вас интересуют вопросы деградации личности, преждевременного ухода из жизни, крушения карьеры и распада семьи. Я же не находил в этом ничего интересного. Без толку потратил час, тасуя факты и пытаясь связать их друг с другом, но не выявил ни одной мало-мальски значимой закономерности.
Я сдался. Уж если такие высококвалифицированные спецы, как де Грааф и ван Гельдер, уйму дней ломали голову над этими досье и не обнаружили никакой связи между преступлениями, то на что, спрашивается, надеяться мне?
В начале вечера я спустился в фойе и сдал ключ. В улыбке помощника управляющего уже не было саблезубости, она стала почтительной, даже извиняющейся. Должно быть, ему велели испробовать новый подход ко мне.
– Добрый вечер, добрый вечер, мистер Шерман!
Слащавое заискивание импонировало мне еще меньше, чем прежнее хамство.
– Боюсь, вчера мой тон показался вам резковатым, но дело в том…
– Это пустяки, мой дорогой друг! Даже не стоит упоминания. – (Уж кому-кому, а не стареющей гостиничной обслуге тягаться со мной в учтивости.) – В столь ужасной ситуации ваше поведение абсолютно оправданно, ведь вы получили сильнейший шок. – Я глянул на парадную дверь, за которой хлестал ливень. – А вот об этом путеводители умалчивают.
Он расплылся в улыбке, будто не слышал тысячу раз эту глупую шутку, и лукаво произнес:
– Не самый погожий вечерок для английского моциона, не правда ли, мистер Шерман?
– И все же придется выйти – мне сегодня нужно быть в Зандаме.
– В Зандаме? – Он состроил гримасу. – Сочувствую, мистер Шерман.
Похоже, о Зандаме он знал куда больше моего, ведь я наугад выбрал название на карте.