Но я была уверена, что и не подумаю что-то предпринимать. Зачем? Я получила право тут жить, читать книги и помогать библиотекарю. Меня кормили на кухне, и у меня была своя кровать. Да еще и жалованье обещали. Что еще нужно? Меня все устраивало, и нарушать это хрупкое, с таким трудом достигнутое равновесие мне не хотелось. Ну, подумаешь, красивый и привлекательный дракон. И что? Встревать и лезть в его жизнь я точно не собираюсь. Мне не надо. Наоборот. Если я хочу сохранить свою свободу и независимость, мне стоит хотя и находиться рядом с драконами, но при этом держаться подальше и быть как можно незаметнее.
Надо отдать им должное, они не приставали и обращали внимание только на тех девушек, которые сами их провоцировали и зазывали. Я же шарахалась и пряталась, и на меня никто внимания не обращал. Зачем возиться с непонятной и дикой служанкой, пусть и достаточно привлекательной, когда есть так много других, которые готовы на всё? А то, что со мной будут проблемы, говорили мои нахмуренные брови, поджатые губы и недовольный взгляд. Я уже не упоминаю, что я тут же сжималась и отступала, стоило мне увидеть кого-то из братьев.
Словом, я старательно охраняла свою неприкосновенность, и у меня пока все получалось.
И снова наше представление имело оглушительный успех. Актеров вызывали на бис и долго хлопали. И разумеется, не обошлось без слез, которые простые сердобольные крестьяне вытирали не стесняясь, когда юные Ромео и Джульетта погибали. Тем более, миниатюрная Джульетта была больше похожа не на дочь дракона, а на крестьянку или служанку. То есть, своя!
Наш директор, довольно кланяясь, вышел на сцену и собирался объявить о том, что сейчас будут танцы. Только он открыл рот, чтобы сообщить, что наши музыканты готовы играть всю ночь, где-то далеко бабахнуло!
Я лично ничего сначала и не поняла, а насторожилась только тогда, когда увидела откровенную панику на лицах крестьян и слуг. И то, что все драконы встали со своих мест. А потом, так же переглядываясь, они устремились на башню отлета. Первым, разумеется, шел глава Стейнмод «Камень мужества» Кальдера. И я, признаться, прониклась уважением к этому дракону. Он не почивает на лаврах и не руководит, сидя на троне, а в первых рядах летит навстречу неприятностям. А то, что неприятности пришли, я поняла по огромному столбу дыма, что поднимался от одного из окружающих замок и долину горных пиков.
Я увидела, как Сольвейг рванула на башню с остальными девушками, кому было позволено провожать драконов, и обнимались они уже без пафоса, быстро, но более проникновенно. Бенедикт, девушка Стейна, плакала и цеплялась за своего дракона одной рукой, второй крепко прижимая к себе ребенка. Я уже знала, что у нее дочка от Стейна и ее назвали Стейнмунн «Ласковый прибой» Кальдера. Она была пока единственной внучкой главы Вулканических драконов.
Бенедикт была невысокой, рыженькой и конопатой. Она не была красивой, а скорее миловидной, и точно очень доброй и бесхитростной. Я уже знала, что ее в замке почти все любили.
Сигурд кстати обнял именно эту девочку на руках у матери, когда улетал. Он поцеловал младенца в румяную щечку и погладил по черным кудрявым волосикам. А потом, обратившись, быстро взмыл за братьями в воздух. С Сольвейг зато обнимались все остальные братья, и она была очень встревожена.
Я схватила ее за руку, как только она спустилась, и потащила на стену, где вид был лучше всего. Сольвейг сначала не поняла, но потом сообразила и рванула впереди меня, показывая дорогу.
Мы, запыхавшись, прижались к каменной стене, и я спросила:
‒ Это вулкан проснулся?
‒ Да, ‒ хмуро подтвердила она.
‒ Это плохо? Но они же летали вчера…
‒ Летали. Обследовали и ждали этого. Они вчера потушили самый опасный вулкан, который должен был вот-вот взорваться. Предотвратили и рассчитывали, что остальные успокоятся. Но… Сама видишь, ‒ и она показала на огромную гору, что сейчас плакала длинными лавовыми ручейками.
Столб пламени поднялся внезапно вверх, и я вздрогнула. Фигуры драконов только летели к нему, но мне уже казалось, что угомонить эту стихию не подвластно даже драконам.
Кроме нас, на стену высыпали остальные жители и гости замка и с волнением наблюдали за извержением. Многие девушки и женщины плакали, прижимаясь к своим мужьям. Мне тоже очень бы хотелось прижаться к сильному мужскому плечу, но в моем распоряжении были только серые камни стены, к которым я сейчас льнула.
Когда драконы приблизились к вулкану, то стали кружить, а потом влетать ненадолго в столб огня. Они как будто пили огненное пламя, насыщаясь им и поглощая. Все братья так делали, и только глава поливал оживший вулкан снежно-ледяной струей.