- Это не я! – протестовала девушка, стирая слезы с глаз кулачками. – Я не брала ничего! Не воровала! Это не я!
– Тебя видели! – жестко припечатала директриса, злобно глядя на стоящую перед собой воспитанницу. – Сразу несколько человек. Нечего отнекиваться! – Это не я, – упорно продолжала утверждать Аня, заведомо зная, что бессмысленно пытаться что-то доказать. Женщина размахнулась и залепила хрупкой девушке пощечину. – Заткнись и иди собирать вещи! Немедленно! – выпалила, шипя, Ангелина Викторовна. Аня схватилась ладошкой за горящую щеку и с горечью и жгучей обидой смотрела на стоящую перед ней безжалостную женщину. Она прекрасно знала, что директриса не отличается добротой и справедливостью, но впервые столкнулась с этим лицом к лицу. А ведь вышло все так глупо. Ее просто подставили. Свои же. Это и было самым обидным. Она выросла вместе с этими ребятами в этот самом детском доме. Вместе с ними терпела побои и небрежность персонала. А они так легко отказались от всего, что их объединяло. И от этого было больней всего. Только на подобии дружбы и держалась вся эмоциональность Ани, поскольку ничего другого она не видела. А теперь и этого не было. Все было затоптано и забыто. Но она не винила никого. Не смела. Другим здесь живется так же плохо, и каждый сам за себя. Она наверно просто наивная дурочка, которая одна из всех живущих в приюте детей верила в добро и счастливый конец. Откуда в ней это, она не знала. Ей самой порой казалось, что она слишком мягкая и даже изнеженная для той, кто вырос в детдоме. Но ничуть не жалела о своей слабости. Так она хотя бы на человека походила, а не на зверя, какими здесь были все – начиная от младших детей и заканчивая персоналом. Их детский дом находился в глухой, забытой деревне. И доживал свое. Никто не интересовался тем, что происходит в его стенах. Здесь не было правил, не было комфорта и минимальной заботы о брошенных детях. Здесь не было закона. И Аня понимала, что слова Ангелины о том, чтобы она собиралась и уматывала отсюда, были не пустым звуком. Да, ей еще не исполнилось шестнадцати, и никто не имел права выгонять ее раньше времени из этого места, которое было слабым подобием дома. Все знали это правило, но кто его соблюдал? Никто. Вот и она стала изгоем. А Аня не хотела уходить. То есть хотела, но было некуда. Так же как и многим другим, ей было некуда податься, только поэтому она оставалась здесь и не сбежала, как сделали многие отчаянные ровесники годами ранее. А ведь это было легко – никто никого не контролировал. А иногда она видела, как воспитатели облегченно вздыхали, стоило какому-нибудь подростку «уйти» раньше срока. Но Аня была слишком слаба для такого отчаянного шага, и теперь просто стояла и смотрела на директрису, пытаясь придумать, что бы сделать, чтобы остаться. Но как бы она не молила и не просила, никто не поверил и не посочувствовал ей. И уже через час, девушка стояла за воротами двора, со слезами на глазах глядя в злобные лица детей в окнах, что смеялись над ней. Она не могла отвернуться, поскольку так оставался еще один миг понимания, что ты еще здесь своя. А стоит это сделать и посмотреть на пустынную дорогу и все – назад пути не будет. Но его и так не было. И девушка знала это, только никак не могла отвернуться и все смотрела. Смотрела долго, пока зрителям не надоело и они не отошли от окон. Тогда она смотрела в тускло светящиеся в темноте светлые пятна на стенах. – Шла бы ты, дочка, – сказал ей со вздохом старый дедушка-охранник. – Стоишь тут полдня и не шевелишься. Аня только головой покачала, продолжая крепко сжимать в онемевших уже руках хлипенький пакет со всеми своими вещами, что успела взять, прежде чем ее вытолкали за ворота. – На вот, возьми, – старик сунул Ане в руку пятьдесят рублей. – Хватит на автобус до города. Авось там работенку какую сыщешь. – Спасибо, – хрипло прошептала девушка, крепко-крепко сжимая в руке бумажку. Это была первая в ее жизни доброта к ней. Даже Ангелина Викторовна не подумала о том, что ей надо на чем-то доехать хоть куда-то. По щекам опять потекли слезы. – Иди. Еще успеешь на последний автобус. Он через двадцать минут отъезжает, – поторопил Аню дедушка, знавший, что еще чуть-чуть и директриса выйдет и оттолкает девочку подальше со своих глаз. Аня сделала последний судорожный глубокий вдох и повернулась спиной к дому, где прожила практически с рождения, в последний раз взглянув на здание в сгущающихся сумерках. Здесь она прожила всю свою жизнь, ужасную и несправедливую. Но то, что было впереди, страшило ее не меньше того, что она оставляла позади. Аня успела попасть на последний автобус. Кроме нее в город ехала старушка – утром продать молоко городским. И больше никого. Все деньги девушка отдала за проезд. Села в самый дальний угол и, подложив под голову пакет, постаралась заснуть, чтобы больше не плакать и не думать хоть чуть-чуть о том, что ее ждет по приезде. В желудке уже довольно долго сердито ворчал голод. Но к его присутствию Аня уже привыкла – часто приходилось буквально бороться за кусок хлеба с товарищами – и могла продержаться день-два. А вот что будет потом, она не знала. А думать не хотелось. В два часа ночи автобус прибыл на шумную конечную остановку. Громкое скрипение и шуршание автобуса во время пути ни разу не потревожило сон девушки. А вот городская суета сразу же разбудила. Аня, затаив дыхание, смотрела на толпу людей на остановке. Ей было удивительно все: начиная от света городских огней и заканчивая таким количеством людей в столь поздний час. Она ни разу не была где-то за пределами деревни. Их никогда не возили никуда, кроме болотистой речки летом, когда в приюте ограничивали поступление воды, которой едва хватало на готовку повару. Крепко прижимая к себе пакет с вещами, Аня широко распахнутыми глазами смотрела по сторонам, выйдя из автобуса. Люди толкались и куда-то спешили, а она все стояла и смотрела. Все казалось ей сказочным и нереальным. И пусть здесь было не меньше грязи и пыли чем в деревне, пусть была та же погода, но жизнь здесь была другая. Новая и интересная. И Аня поглощала ее с таким восторгом, что на миг забыла обо всех своих заботах. Но заботы не забыли о ней. И уже через два дня после приезда в город, глаза девушки не сверкали восторженностью и любопытством. Она устала, была голодна и почти не спала все это время. И по самой банальной причине – негде было. Пару часов она подремала в парке в ночь приезда. Но утром, когда кругом закопошились люди, ей пришлось уйти, чтобы не попасть на глаза кому не стоило. А на следующую ночь так же пару часов проклевала носом на вокзале, пока ее не попросили уйти, явно сочтя за лицо без определенного места жительства, проще говоря – за бомжа. Но ведь так оно и было… И сейчас к концу второго дня, Аня была в отчаянии. Эти два дня девушка потратила на то, чтобы найти себе хоть какую-то работу. Но все безрезультатно. Ей не было шестнадцати, что подтверждал паспорт в руках, а брать на работу младше этого возраста никто не хотел – это уголовная ответственность. О ее внешнем виде вообще не стоило упоминать. Тощая, в потасканной, не отстирывающейся одежде, с грязными, спутанными волосами, убранными кое-как на макушку, она привлекала отнюдь не нужное внимание. Ее не взяли даже мусор выносить в туалетах на автовокзале. Возможно, где-то в большом городе все же нашлось бы хоть что-то. Но перемещения девушки были ограничены по двум простым причинам: во-первых, она не знала города, а во-вторых, не было денег, чтобы проехать вглубь и поискать что-нибудь там. На улице темнело, а Ане снова некуда было идти. По щекам струились привычные за короткую жизнь слезы, вытирать которые уже не было ни сил, ни желания. Девушка подняла глаза к небу и просто смотрела на сгущающиеся ночные облака, не в силах что-либо изменить. Хотелось просто закрыть глаза и никогда больше не открывать. Неожиданно внимание девушки привлек шум чуть в стороне. Аня опустила глаза и увидела невдалеке от лавочки, где сидела, старушку, которая, кряхтя, пыталась подняться на ноги. Рядом валялась тяжелая по виду сумка, которая видимо и свалила бабушку с ног. Мимо нее равнодушно проходили люди, не торопясь помочь, будто и не замечая вовсе человека под ногами. Аня, не раздумывая, встала с лавочки и подошла к бабушке. Потихоньку помогла ей встать с коленей и подала палку, что отлетела в сторону. – Спасибо тебе, деточка, – искренне произнесла старушка, на вид лет семидесяти пяти. – Сама бы я не справилась. – Не за что, – пожала плечами Аня, поднимая тяжелую сумку с земли. То ли она слишком ослабла, то ли сумка и вправду была очень тяжела, но девушку буквально повело под ее весом. – Как же вы такую тяжесть потянете? – спросила Аня. – Сама о том же думаю, – вздохнула бабулька. – Меня баба Таня зовут. – Аня, – представилась девушка. – Анна. Красивое имя, – улыбнулась беззубо старушка. – Мою маму Анной звали. Девушка выдавила из себя улыбку. – Вы далеко живете? Может помочь донести? – спросила Аня, в глубине души надеясь на то, что возможно доброе дело аукнется чем-то хорошим для нее. Вдруг по дороге к дому бабы Тани она найдет место, где смогла бы сегодня прикорнуть? Мало ли лавочек во дворах домов. Баба Таня безумно обрадовалась предложению помочь и потихоньку пошла в сторону дома. Дорога была не длинной, но из-за медлительности старушки и тяжести сумки они шли около получаса. Ане показалось, что за это время она ослабла еще больше. Живот уже давно не просил еды, видимо понимал, что бесполезно, а ноги заплетались. Всю дорогу бабулька жаловалось на то, какой «нынче народ злой» и какие люди безразличные. Аня лишь в нужное время кивала головой – большего и не требовалось. Возле нужного дома баба Таня повернула в сторону своего подъезда. – Почти пришли. Я на втором этаже живу. Сначала Аня отнесла на площадку сумку, а потом вернулась помочь женщине, заслужив улыбку на лице и слезы в глазах от старушки. – Спасибо тебе, деточка. – Не за что, – вымученно улыбнулась Аня и, пожелав спокойной ночи, повернулась, чтобы уйти. – Погоди, – остановила ее баба Таня. – Заходи. Я тебя хоть чаем напою. У Ани даже слюни потекли, и живот сразу заурчал. И предложение было столь манящим, что она не нашла в себе сил отказаться, хотя делала все это не для того, чтобы напроситься на подобную благодарность. На маленькой кухне бабы Тани, Аня очень медленно пила горячий чай и так же медленно жевала печенье, чтобы желудок не взбунтовался после долгого перерыва. Тепло кружки в руках и сладость на языке казались сейчас истинным благословением. А пока девушка пила чай, Татьяна Игоревна внимательно рассматривала свою спасительницу и гостью. И снова слезы на глаза наворачивались. Девушку явно жизнь не баловала. Грязная, истощенная и с потухшими, но по-прежнему красивыми зелеными глазами. Старушка видела, как трепетно она делает каждый глоток и как жадно смотрит на тарелку с галетными печеньями, не решаясь взять еще одно. У женщины сердце сжималось от тоски и боли за девочку. А потому она не выдержала, села напротив и сказала: – Рассказывай. Аня сразу поняла, чего от нее хочет бабулька. Она никогда в жизни ни разу никому не жаловалась на судьбу и несправедливость. Но сейчас было так трудно, что держать в себе все это больше не было сил. И она выложила как на духу всю свою жизнь. А под конец рассказа уже рыдала на плече доброй женщины, а та в свою очередь тоже тихонько плакала, поглаживая девочку по волосам. – Вы не подумайте, что я жалость пытаюсь вызвать или еще что, – всхлипывала Аня, – просто… – Прекрати, – осадила ее Татьяна Игоревна. – Хватит с тебя на сегодня слов. Давай-ка лучше иди, прими ванну, да я тебе на диване постелю. Сегодня у меня останешься. – Нет, – затрясла девушка головой. – Я не могу. Ей было жутко стыдно. Казалось, что она рассказала все это в надежде получить подобное предложение. Но ведь это было не так, и девушка стремилась это доказать. Вот только старушка все это и так знала. Видела, что не будет Аня врать и изворачиваться. Не такая она. С огромным трудом Татьяна Игоревна убедила Аню принять предложение. А обессиленная девушка, в конце концов, согласилась. Лежа в горячей воде, девушка была почти счастлива. Она жестко соскребала с тела грязь и смывала с волос пыль, впервые за долгое время наслаждаясь чистотой. Зимой в приюте это было редким явлением – горячая ванна. А летом и подавно. Все что имели воспитанники – это речка, где и купались. В воде, в которой Аня искупалась, она постирала все свои грязные вещи, надеясь, что к утру они высохнут. Когда гостья вышла из ванной комнаты, Татьяна Игоревна и не узнала бы в этой девушке Аню, если бы ни глаза. Чистая, умытая, с расчесанными, как оказалось длинными и густыми, русыми волосами, Аня не походила на ту оборванку, что встретилась ей на улице. Девушка была невысокого роста, излишне худа и смущена. С дрожащих губ без перерыва срывались слова благодарности, а у старушки сердце сжималось от жалости к этому несчастному созданию. Прервав благодарственный лепет, баба Таня отвела девушку в комнату, где рядом со своей кроватью разложила хлипенький диван и застелила его чистым бельем. Стоило голове Ани коснуться подушки, как она тут же уснула. А женщина, постояв над изможденной девушкой еще минуту, легла к себе. Проснулась Аня только к вечеру следующего дня. Она так сильно устала, что проспала почти сутки, и от этого чувствовала себя неловко перед Татьяной Игоревной. Старушка отмахнулась от смущенного извинения девушки и позвала ее за стол. Это был первый нормальный ужин за последнее время, который съела Аня. И это притом, что на столе только и были макароны с жареным яйцом. – Сама понимаешь, пенсия у меня не большая, поэтому, чем могу… Аня неловко прервала теперь уже смущенную старушку. В молчании они доели нехитрый ужин, а потом баба Таня спросила: – И что собираешься делать? – Не знаю, – тихо ответила Аня. – Попробую работу найти. – Да куда ж тебя такую возьмут, – сочувствующе вздохнула старушка. Аня даже не хотела думать об этом. Да, она привела себя в порядок, но вряд ли чистота такой уж большой критерий для приема на работу. Неожиданно Татьяна Игоревна встрепенулась. – Вот я старая карга! – хлопнула себя по лбу женщина, почти счастливо глядя на ничего не понимающую Аню. – Сиди, сейчас приду. Аня проводила удивленным взглядом бабу Таню до двери из квартиры. Через пару минут старушка вернулась с еще одной гостьей. – Анечка, это Тамара, моя соседка. – Очень приятно, – вымолвила девушка, разглядывая женщину. Тамаре на вид было около сорока. Высокая, крепкая, даже мужеподобная женщина, с суровым лицом, но добрыми глазами. – Анечка, – закряхтела баба Таня, – Тома работает на Центральном продовольственном рынке. И она может помочь тебе найти работу. – Правда?! – неверяще воскликнула Аня, вскакивая на ноги и нервно сжимая руки. Ее и без того огромные глаза стали еще больше, а в них сверкала дикая радость и почти счастье. – Правда, – улыбнулась Тамара. – Нужен продавец на овощи. Только у нас полный рабочий день, без выходных. – Я согласна! – тут же выпалила девушка. – Вот и хорошо. Завтра утром я тебя забираю с собой и все покажу и расскажу. Аня как болванчик закивала головой в знак согласия. Соседка напоследок улыбнулась не менее довольной бабе Тане и, пожелав спокойной ночи, ушла к себе. – И как я раньше не вспомнила о Томе, – причитала бабулька, сидя на стуле, пока Аня убирала со стола. – Спасибо вам большое, – не в силах сдержать слез, снова начала благодарить Аня. Она не знала, что еще говорить, но что-то сказать было необходимо. Эта женщина стала буквально благословением на ее пути. А она даже отблагодарить ее никак не могла. Очень рано утром за девушкой зашла соседка Тамара и повезла ее с собой на рынок. Ане было очень стыдно, что она не может оплатить даже проезд за себя, но женщина успокоила ее и попросила забыть об этой мелочи. По пути к новому месту работы Тамара посвящала девушку в детали. – Не воровать, продукты без разрешения не брать. Место без присмотра не оставлять. Таких коротких реплик за дорогу было много. Как только женщина вспоминала какую-то деталь, сразу же говорила об этом. – Там же на рынке есть вагончик для тех, у кого нет жилья. За проживание там из зарплаты вычитают, но совсем немного. В туалете есть несколько душевых. Ты, как я поняла, не собираешься оставаться у Татьяны Игоревны? Девушка отрицательно покачала головой. Сегодня утром она твердо решила не обременять пожилую женщину своей компанией. О чем и сообщила ей. Баба Таня была возмущена, но переспорить девушку не смогла. – Как знаешь, – только и вздохнула старушка. – Но ты хоть не забывай меня. Приходи в гости. Аня не знала, где будет ночевать, но на дворе было лето, а спать под открытым небом она привыкла. А к осени надеялась найти что-нибудь по зарплате. И тут такая удача. – Значит, я договариваюсь о месте в вагончике? – уточнила Тамара. Аня благодарно закивала головой. Тамара чуть заметно улыбнулась девушке. Еще вчера днем ее соседка поведала о невеселой судьбе Анюты, и женщина очень сочувствовала этой девочке. Потому и согласилась сразу же на просьбу бабы Тани помочь с работой. – Запомни, – по пути от маршрутки до рынка, продолжала наставления Тамара, – старайся и не отлынивай. Если хозяин заметит – выгонит без вопросов. Он у нас достаточно неприятная личность. А лучше вообще не попадаться ему на глаза после сегодняшнего дня, – посоветовала женщина. Глеб Романович, хозяин рынка и большинства павильонов, был человек жестокий, злой и жадный. Платил мало, требовал много, а на недовольство просто закрывал глаза. Тамара работала на рынке много лет лишь благодаря своему терпению. А за девушку очень переживала, хотя и понимала, что Аня сделает все, чтобы задержаться на этой работе подольше. Ей, несовершеннолетней, некуда было идти. А таких мест как этот рынок, где брали всех подряд, в городе было мало. И Ане повезло, что совсем недавно освободилось место. – Сейчас пойдем к Глебу Романовичу. Стоишь и помалкиваешь, опустив глаза, – напутствовала Аню Тома, – я сама все скажу и расскажу. Беру тебя под свое попечительство, так что уж не подведи. Намудришь ты – спросят с меня. Поэтому не стесняйся и спрашивай все, что надо. Поняла? Аня кивнула и принялась осматриваться по сторонам, так как они пришли непосредственно на место работы. Рынок был крытым, было душно и многолюдно. Павильоны стояли один к одному, где продавалось все – от овощей и фруктов до молочных продуктов и мяса. Тамара уверенно двигалась сквозь толпу. Ей, с ее ростом и телосложением, это давалось легко. А вот Аню все время толкали и шпыняли, почти не замечали. Девушка с трудом не потерялась, опять-таки благодаря заметной фигуре Томы. По пути к месту обитания хозяина заведения, женщина показала, где находятся туалет и места, где жили работники. – На ночь рынок прикрывают, есть охрана, так что можешь не бояться по этому поводу. А вот в вагончике присмотрись к соседкам. Есть воровитые, а есть и неплохие. Прячь деньги к себе поближе, чтоб не украли. Продуктов много не покупай – пропадут. Купи, что надо и сразу же съешь – холодильника личного у вас нет. Аня послушно кивала головой и все запоминала – она очень рассчитывала продержаться здесь подольше. Кабинет владельца рынка находился у складов. Большое просторное помещение, с большим столом и не менее большим хозяином за ним. Глеб Романович был приблизительно ровесником Тамары. Среднего роста, грузный, можно даже сказать жирный. С плешью на голове. Остатки волос непонятного мышиного цвета, глаза глубоко посажены и блеклы, водянисты. С первого взгляда этот мужчина вызывал брезгливость и отвращение, по крайней мере, у самой Ани. Она по совету Томы опустила глаза и не смотрела на работодателя. Тамара кратко представила Аню, открыто взяла ее на поруки и заверила Глеба Романовича в ее работоспособности, потому как мужчина, глядя на хрупкую девушку, усомнился в этом. – Она справится, – твердо сказала Тома. – Ладно. Присмотри за ней. Все покажи и объясни, – согласился мужчина, все еще с сомнением глядя на Аню. Девушка тихонько поблагодарила мужчину и вышла из кабинета вслед за женщиной. Тамара показала девушке место работы, которое было почти по соседству с ней, что вселяло в несколько опешившую девушку уверенность. Она также объяснила, как принимать товар, сдавать наличку и все в подобном роде. Аня была не глупой девушкой, с математикой дружила и во все быстро вникла. А потому через пару дней перестала задавать Тамаре вопросы. А та, уверившись, что девушка во всем разобралась, расслабилась и вздохнула свободно. Поначалу Ане было нелегко привыкнуть к напряженному графику. Но ее упорность и понимание неизбежности быстро помогли ей. Она научилась рано вставать, чтобы подготовить товар для покупателей, научилась поздно ложиться, завершив к вечеру все подсчеты. Выручку девушка сдавала каждый день Тамаре и та уносила ее домой, чтобы никто не украл. А в конце каждой недели девушка отчитывалась перед Глебом Романовичем или чаще всего перед его помощником – Владом. Так же как и Глеб, этот молодой человек не вызывал в Ане приятных чувств. Вертлявый, хитрый и не чистый на руку. Прожив с подобными ему в детском доме много лет, Аня с первого дня определила суть этого человека. И он ей не нравился. Ей вообще мало кто здесь нравился. А тихая, забитая девочка так же мало в ком вызывала симпатию. Соседки по вагончику приняли девушку в штыки. Почти не разговаривали, оскорбляли и шпыняли из угла в угол. Но, опять-таки благодаря детскому дому, Аня привыкла к подобному и не стала заострять на этом внимание – ей и самой по себе было не плохо. Но одна из женщин, довольно-таки молодая Мария, невзлюбила девушку больше всего. О причинах Аня не догадывалась. А поняла только спустя время. Через пару недель работы на рынке, поздно вечером к ним в вагончик нагрянул Глеб Романович и увел с собой довольную Марию. Умная Аня сразу поняла, куда и зачем. А товарки Маши только доказали ее предположение, весь вечер обсуждая роман молодой женщины с начальником. – Повезло бабе, – в один голос утверждали женщины-соседки. Аня только вздрагивала про себя – такого везения и врагу не пожелаешь. Хотя, судя по всему, Мария была довольна. А вот сама Аня не представляла себя в такой ситуации – спать с таким отвратительным мужчиной было выше ее понимания. Но во всем девушка старалась находить лучшее, как и прежде. Самым главным и важным было для нее то, что есть крыша над головой и питание. Хоть крыша была худенькой, а пропитание еще худее, все же лучше чем в приюте. Она ела каждый день, спала каждый день и потихоньку умудрялась откладывать деньги, понимая, что через несколько месяцев осень, а значит холода, а у нее кроме пары футболок и стареньких брюк из теплого ничего нет. Она не позволяла себе ничего лишнего, но опять-таки – не страдала от этого по привычке. Никакой зависти не испытывала, когда соседки раз в неделю устраивали себе вечер с пивом и водкой, расслабляясь таким образом после тяжелой трудовой недели. Не смотрела с желанием на всякие вкусности на их совместном столе, за который ее не звали. Она просто старалась выжить. До всего остального ей не было дела. Через два месяца Аня была почти своей. Она ко всему приспособилась, не обращала внимания на недостойное его, и потихоньку строила планы на будущее. Только одно заставляло ее хмуриться – соседка Мария. Женщина совсем обезумела и даже озверела. Без причины кричала на Аню, поднимала руку и стала жаловаться Владу. Аня совершенно не понимала причин такого поведения. Она же тише воды, ниже травы! Что не дает покоя этой Маше? Девушка попыталась перевестись в другой вагончик, еще один определенный для женщин. Но никто не захотел с ней поменяться, так что пришлось и дальше терпеть непонятное поведение Заводиной. Просветление пришло, когда в один из дней к ее палатке подошел Глеб Романович и стал внимательно интересоваться делами Ани, при этом не спуская сального взгляда с ее тела под коротким дряхленьким сарафаном. Вот тут девушка и поняла причину ненависти Марии – женщина видела в ней конкурентку. А Аня испугалась. Испугалась того, что могло последовать за этим откровенным приглашением со стороны хозяина. Ведь не просто так он у всех на виду уделил ей внимание, как раньше это случалось с ее соседкой. В тот же вечер состоялся грандиозный скандал в вагончике. Все как одна встали на сторону обиженной и униженной Марии, которой Глеб так открыто предпочел другую, более молодую, свежую и красивую… – Да не нужен мне твой Глеб! – кричала девушка. – Мне смотреть на него противно! Я не виновата, что он подошел ко мне! – Не виноватая я! Он сам ко мне пришел! – кривлялась Мария. – Дуру из себя не строй! А то я не вижу, как ты ноги свои показываешь, да жопой крутишь перед ним! Аня ошалела от такой несправедливости и вранья. Да она всеми силами старалась избегать начальника, как посоветовала ей с самого начала Тамара! Женщина наверняка знала о похождениях Глеба, вот и предупредила ее не высовываться. И она не высовывалась. Вот только все равно привлекла внимание. Но хоть убей – не знала почему. На ее собственный взгляд она во многом уступала довольно красивой, пусть и потрепанной немного жизнью, Маше. У нее не было ни такой шикарной фигуры, ни больших красивых губ и уж тем более не было того опыта, что имела Заводина. Девушке невдомек было, что она сама намного превосходит эту уже не молодую женщину, действительно потрепанную жизнью. Аня набрала свой вес, округлившись в нужных местах для своего возраста. Из-за регулярного теперь ухода за собой и нахождения на воздухе ее кожа приобрела нежный персиковый оттенок, на щеках всегда играл румянец. Волосы, и без того всегда густые и длинные, стали красивыми и блестящими. А родинка над губой слева придавала ей очень пикантный и соблазнительный вид. Аня не замечала всего этого за огромным количеством работы. Она никогда не смотрела на себя в зеркало как на молодую привлекательную девушку. Не задумывалась даже о том, что она женщина. А вот Глеб Романович все это заметил, потому и обратил внимание на нежную молоденькую девочку, которой стервозная Мария уступала во всем. Мужчину в девушке привлекала скромность, честность и красота. Ее кроткий нрав и покорность судьбе. Последнее буквально заставляло его кровь закипать. В голове было столько всего, что можно было бы сделать с такой вот покорной Аней, что хотелось начать немедленно. А потому он первым же делом избавился от самого главного – Марии. Он не любил скандалов, а эта потаскуха наверняка будет закатывать их часто и со смаком. И в один прекрасный день эта женщина просто исчезла с рынка. Никто не знал где она и что с ней. А в вагончик подселили другую, занявшую ее место за прилавком. Но каждый догадывался, кто приложил к этому руку. А потому Аня подверглась более пристальному вниманию окружающих. Все замечали, как часто Глеб стал крутиться около девочки. Замечали его горячие похотливые взгляды в ее сторону. Только Аня всего этого не видела. Она не обращала внимания ни на что, кроме работы. Перешептывания за спиной она не слышала, и взгляды не видела. Ничто не предвещало беды. Глаза ей открыла Тамара. Аня безумно испугалась грозных прогнозов женщины. Она стала присматриваться к тому, что было вокруг, и заметила, что действительно стала пристальным объектом внимания владельца рынка. Любой другой здесь это польстило и стало бы попыткой выбраться из того дерьма, где все они находились. Но для Ани это было проблемой. Она не готова была к такому повороту. Она никогда в жизни не была объектом чьего-то, а уж тем более мужского, внимания. Всегда тощая и грязная, она не привлекала даже парней в детдоме. Все ее ровесницы к ее возрасту имели по несколько романов, если так можно было назвать то, что происходило в жизни таких как она. А она всегда оказывалась за пределами этой жизни, чему, несомненно, была рада. А потому теперь все это пугало вдвойне. Она не знала, как себя вести и что делать, чтобы избежать того, что все пророчили. И она выбрала тактику неведения. Она снова не обращала внимания ни на что, в том числе и на внимание Глеба Романовича, которое теперь было для нее очевидным. Он сам лично каждую неделю принимал у нее кассу, каждый день прогуливался мимо ее места работы. А однажды принес девушке цветы. Растерянная Аня приняла их и вежливо поблагодарила, хотя внутри был полный хаос – страх и тревога забили в колокол. Огромный такой колокол. Но как избежать неминуемого, девушка пока не знала. И тут случилось то, что буквально оборвало этот самый колокол тревоги – у Ани обнаружилась крупная недостача. Как такое могло произойти, девушка не знала. Она всегда была предельно внимательна, по несколько раз пересчитывала товар и деньги. На приеме овощей лично следила за всем. И тут такое… Долго гадать о том, почему все так случилось, Ане не пришлось. В тот же день к ней подошел довольно усмехающийся Влад и намеками объяснил, чьих рук это дело и что ее ждет. Он отвел девушку к Глебу и ушел, оставив их наедине. – Не ожидал я от тебя такого, Анечка, не ожидал, – растягивая слова, начал Глеб Романович сочувственно и с жалостью, однако в глубине водянистых глаз было необычайное довольство сложившейся ситуацией. – Я ничего не крала, – уверенно заявила девушка, глядя в некрасивое отталкивающее лицо начальника. – Я не знаю, как это получилось. – Никто никогда не знает, как это получается, – пожал плечами Глеб, вставая из-за стола. Его грузное тело было до того отвратительным и отталкивающим, что даже смотреть было противно. А тут это тело еще и движется в твою сторону. Ане пришлось заставить себя стоять на месте, а не пятиться от этого мужчины. – И что мы будем делать? – останавливаясь перед девушкой и окидывая ее открытым хитрым взглядом, спросил начальник. – Я ничего не брала и не крала. Нужно еще раз все проверить, – старалась говорить спокойно девушка, глядя ему в глаза. Но спокойствие было показное. Внутри все замирало от страха и паники. Она не знала, что делать и что говорить. Да и догадывалась, что никакие слова не изменят ситуации. Все это наверняка сделано для того, чтобы привлечь ее к тому, от чего она упорно бегала последние два месяца. – Все уже проверено, – недовольно заворчал мужчина. – Как будешь расплачиваться? – вкрадчиво спросил Глеб, еще раз окидывая ее похотливым взглядом с ног до головы. – Я… отработаю, – дрожащим испуганным голосом пролепетала девушка, опуская, наконец, глаза. – Это понятно. Как именно? – Что значит – как именно? – испуганно вскинула глаза Аня. Она хоть и ожидала, что поступит подобное предложение, но не так же открыто. – Есть два варианта, – откровенно радуясь, начал Глеб, возвращаясь за свой стол. – Ты работаешь без зарплаты и за год возвращаешь долг. – Год?! Так долго?! – не смогла скрыть удивления девушка. – Или ты приходишь ко мне каждый вечер, а я благодушно списываю с тебя долг, – оскалился мужчина. Его желтоватые, местами подгнившие зубы еще больше усилили ее отвращение к нему. – Нет, – решительно замахала головой Аня, делая шаг назад. С лица Глеба тут же слетело подобие улыбки, и он зло посмотрел на нее. – А у тебя нет выбора! – прорычал мужчина, снова вставая на ноги. – Но… вы же сказали…год… – Я передумал, – легко заявил Глеб. – Либо так, либо… Было даже страшно представить это самое многообещающее «либо…» – Вы не имеете права, – дрожащим испуганным голосом лепетала Аня. Глеб гнусно усмехнулся и достал что-то из ящика в столе. А потом помахал маленькой книжечкой перед ее носом. В этой книжечке девушка узнала свой паспорт. – Вы украли его! – выдохнула девушка. – А меня называете воровкой! – Докажи, – рассмеялся Глеб, снова пряча документ к себе в ящик. – А вот я могу доказать твое воровство. Сдам тебя ментам. А для таких крошек как ты, к тюряге припасено особое место. Аня стояла и в ужасе смотрела на этого мужчину, не зная, что делать и что предпринять. Ей буквально не оставили выбора. Но она не хотела! Не могла! Как такое вообще возможно! Почему ей всегда достается в жизни именно такое дерьмо? Эта угроза, о тюрьме, была лишь еще одним способом запугать девочку. Глеб, конечно же, не отдаст ее ментам. Самому нужна. Как же мужчине нравилось видеть страх в ее глазах, это понимание неизбежности и ужас от того, что ее ждало. Он любил таких – юных и запуганных. Они становились такими покорными с ним, такими ласковыми и нежными. Он мог делать с ними все, что угодно. И они будут молчать и терпеть. Мария, его последняя любовница, была добровольной, а потому скучной и быстро надоела. Ему нравилось причинять боль, ломать и унижать. А она терпела все это с удовольствие, что не доставляло ему никакого удовлетворения. А эта девочка, что стояла сейчас перед ним, была именно тем, что ему нужно. Если бы Аня догадывалась о том, какие мысли бродят в голове этого мужчины, она дрожала бы от ужаса. Но она не могла знать этого, а потому ощущала просто страх и отвращение. А еще осознание того, что выбора у нее действительно нет. – Сегодня вечером я жду тебя здесь, – заявил Глеб и принялся за свои дела, не обращая больше на девушку внимания. Аня поняла, что может уйти и незамедлительно сделала это. Она вернулась к себе в павильон и принялась за работу. Только вечером, когда она зашла в вагончик, на нее навалилось полное осознание и понимание случившегося. Целый день в голове было пусто, зато теперь все разом. Страх, отвращение, понимание ситуации, последствия и далеко не радужное будущее. Девушка могла смело сказать, что такой гаммы отрицательных моментов у нее не было еще ни разу. Ей казалось, что хуже этого и быть не может. По сути, так оно и было. Сдерживая слезы, Аня вышла из вагончика и направилась в душевые. Ей была противна мысль, что она готовиться к такому невообразимому вечеру и ночи. Она дрожала с ног до головы, глаза горели от невыплаканных слез, и дышать было трудно от страха. Но деваться некуда. Защитников у нее нет, денег тоже. И даже сбежать она не может – у него ее документы. Да и куда ей бежать? Эти мысли все же заставили девушку отпустить слезы на волю. Она стояла под струями воды и бесшумно плакала. С трудом уняв рев через несколько минут, Аня вышла из душа и кое-как привела в порядок волосы и оделась. Стараясь сдерживать предательские слезы, девушка направилась к кабинету Глеба. Она шла медленно, пытаясь оттянуть неизбежное, обхватив себя руками. Под крышей рынка было как всегда душно, но она дрожала, кожа была холодной и липкой, и ног почти не чувствовалось. Подойдя к кабинету Глеба, девушка еле слышно поскреблась в дверь. – Входи, – раздался явно довольный голос мужчины из-за двери. Аня вошла в кабинет, опустив глаза и не желая смотреть на Глеба. – Проходи. Она сделала только еще один шаг вперед, по-прежнему не решаясь поднять глаз. По звуку поняла, что мужчина встал из-за стола и направляется к ней. Дыхание снова перехватило, и Аня буквально заставляла себя выталкивать из легких воздух. – Ты такая красивая, – произнес Глеб, поднимая ее личико рукой вверх. – Нежная и юная. Мне будет хорошо с тобой. Он говорил это таким довольным тоном, таким приторным голосом, что девушке становилось плохо. А его жирные пальцы касались ее щек, лба и губ. Потом пухлая ладонь переместилась на шею и вдруг резко и сильно сжала ее. Аня в ужасе распахнула глаза, задыхаясь от невозможности ни вдохнуть, ни выдохнуть. Она подняла дикий взгляд на лицо мужчины и уцепилась рукой за его запястье, удерживающее ее горло. Глаза Глеба горели фанатичным, ужасающим огнем, даже безумием. А на губах играла довольная улыбка. Он почти с благоговением смотрел на задыхающуюся девушку и только что не смеялся от восторга. – Ты же будешь послушной девочкой, правда? – вкрадчиво шептал Глеб, приближая свое лицо к уже покрасневшему Ани. Ей ничего не оставалось, кроме как едва заметно покивать. – Умничка, – довольно протянул Глеб и отпустил ее шею. Аня тут же закашлялась и схватилась руками за саднящее горло, глядя на мужчину со смесью ужаса и надвигающегося безумия. Не успела она прийти в себя, как мужчина занес руку и наотмашь ударил ее по лицу. В голове зазвенело, и девушка не устояла на ногах, падая на бетонный пол и больно, до крови, ударяясь коленями. Слезы снова струились по бледным щекам, губы дрожали, а в голове было только одно – ужас. Глеб подошел к сидящей на земле Ане и, схватив больно за волосы, запрокинул ее лицо вверх. – Плач, девочка, плач. Мне нравятся твои слезы. Со мной ты будешь плакать всегда. Уж я постараюсь, – лихорадочно шептал Глеб, наклонившись к ее лицу и обдавая ее своим отвратительным дыханием. Продолжая удерживать ее за волосы, мужчина снова замахнулся, а Аня только и смогла, что всхлипнуть и закрыть глаза. Но неожиданно для них обоих дверь в кабинет Глеба распахнулась без стука, и внутрь вошли трое мужчин. Аня открыла глаза и со страхом посмотрела на вошедших. Первая мысль была о том, что Глеб позвал зрителей – полюбоваться на представление. А вторая о том, что не только полюбоваться. Но когда мужчина отпустил ее волосы и сделал шаг назад, Аня подняла на него глаза и увидела на его лице удивление и даже испуг. – Мы помешали? – с холодной улыбкой спросил первый мужчина, стоявший чуть впереди двух остальных. – Макс? Что ты здесь делаешь? – залепетал Глеб. От бравады и довольства в его голосе не осталось и следа. Аня ничего не понимала в происходящем, но одно знала точно – ей дали отсрочку. Голова гудела, и она мало что слышала, лишь умоляюще смотрела на неожиданных гостей. Те же не обращали на девушку у ног никакого внимания, лишь равнодушно окинули взглядом, как только вошли, и продолжали свой разговор, будто ее здесь и не было вовсе. – Я пришел за деньгами, – сказал молодой мужчина по имени Макс. – Как? Уже? Я же получил отсрочку, – запаниковал Глеб. – Это ты подумал, что получил отсрочку. Босс же ничего об этом не говорил. И сегодня последний срок. – Но у меня нет денег! – почти завопил истерично Глеб. От того самонадеянного и властного изверга, что издевался над Аней, не осталось и следа. Сейчас, как казалось девушке, он был такой же жертвой, как и она сама. Но никакого удовлетворения ей это не приносило. А еще она была уверена, что за это Глеб наверняка оторвется на ней, когда гости уйдут. – Это твои проблемы, – пожал плечами неизвестный Макс. – Деньги я должен забрать сейчас. Или же… Эта многозначительная пауза напугала Глеба еще больше, хотя казалось что уже некуда. Мужчина схватился за горло, будто ему было трудно дышать, а водянистые глазки бегали из стороны в сторону, от одного лица к другому. – Но у меня нет денег! – почти взвизгнул Глеб. – Где я вам их возьму?! Макс лишь пожал плечами. А потом его взгляд неожиданно обратился вниз, на Аню. Он присел на корточки рядом с девушкой, оглядывая ее с ног до головы. – А кто у нас здесь? Аня отодвинулась от этого мужчины насколько смогла, вызвав на его лице лишь усмешку. Она смотрела на него чуть испуганно, но этот человек не вызывал в ней того ужаса, что вызывал Глеб Романович. Один внешний вид Максима был приятен. Достаточной молодой мужчина, крепкого телосложения и приятной внешности заставлял девушку лишь слегка побаиваться его, по большей части из-за равнодушных глаз. Двое других мужчин тоже перевели свои взгляды на Аню. – Ты себе завел новую игрушку? – спросил один из них у Глеба. Аня не услышала ответа и не видела жеста, потому как настороженно следила за рассматривающим ее Максимом. Она понимала, что эти люди ничуть не лучше Глеба, раз знаются с ним. Но что-то в них было другое. Да, они были опасны и непредсказуемы. Но в их глазах, по крайней мере, не было безумия, которым мог похвастаться Глеб. – Как тебя зовут? – спросил Макс. – Аня, – кое-как прохрипела девушка. Горло ужасно болело, и говорить было сложно. Голова гудела, а щека занемела – наверняка будет синяк на пол лица. – И что ты здесь делаешь, Аня? – Она… – начал Глеб. – Я не тебя спрашиваю, – перебил его Макс, бросив в сторону мужчины холодный взгляд. Глеб тут же умолк. – Работаю, – все так же с трудом выдавила девушка. Она не знала, зачем ей задают эти вопросы и каков будет итог. Она просто отвечала, честно и не думая. – Добровольно? Аня бросила дикий испуганный взгляд на разъяренного Глеба и кивнула головой. – А почему ты работаешь именно так? – обведя взглядом всю обстановку, продолжал спрашивать Макс. – Она должна мне денег, – выдал Глеб, заслужив недовольный гневный взгляд допросчика. – Это правда? – снова повернулся к девушке Макс. Аня покачала головой. – Он меня подставил, – тихо прошептала девушка. Макс кивнул головой и поднялся на ноги. -Ты как всегда в своем репертуаре, – насмешливо бросил мужчина Глебу. – Неужели ума не хватает бабу найти? И с каких пор тебя на детей потянуло? Глеб сдавленно сглотнул, не зная, что говорить. Об Ане он не собирался разговаривать в любом случае – у него есть проблема поважней. – Ей шестнадцать уже есть, – только и ответил он. – Детка, – снова обратился мужчина к Ане, наклонив голову, – да ты смело можешь подать заявление! Аня только головой покачала. – У него мой паспорт. Девушка прекрасно знала, что за такие признания ее по голове не погладят, когда эти мужчины уйдут. Но разве может быть хуже? – Так что с деньгами? – резко сменил тему Макс, будто потеряв интерес к девушке на полу. – У меня нет, – повторил Глеб, падая на кресло перед столом. – И что будем делать? – опираясь ладонями о стол, спросил Макс, нависая над мужчиной. – А мы девчонку заберем, – сказал неожиданно один из тех, кто стояли за Максом. – Что?! – вскочил Глеб на ноги. – Но… она же… я… – Отлично, – холодно улыбнулся Макс, хлопнув ладонью по столу, от чего Глеб снова резко сел. – Нет денег – нет развлечений. Анечку мы забираем. Если в течение недели не приносишь деньги, она остается у нас. Как только будут деньги – получаешь назад свою куколку. Аня слушала и понимала, что попала из огня да в полымя. Да, ее в какой-то мере спасли от Глеба. Но кто знает, что потребуют от нее эти мужчины взамен? И если начальник не отдаст свой долг, что будет с ней? Одни из мужчин, чьего имени она не знала, помог ей подняться на ноги и поддержал, когда закружилась голова. А потом и вовсе взял на руки. Она задрожала, не зная даже от чего – от страха или головной боли. – Не бойся, не съем, – хмыкнул парень, прижимая ее к себе. На вид ему было лет двадцать пять, такой же крепкий как Макс и второй парнишка помоложе. – Паспорт, – потребовал Макс у Глеба. – Но… Хватило еще одного холодного взгляда, и Глеб тут же достал требуемый документ и отдал Максиму. – До встречи через неделю. Мужчины повернулись и вышли из комнаты, унося с собой Аню. Никто из них не видел, как яростно и раздраженно Глеб смотрел им вслед, жутко злясь на то, что у него забрали девочку. А он так рассчитывал расслабиться сегодня! Но уже через пару минут он понял, что так даже лучше. За неделю он не найдет требуемую сумму денег, а вот новую куколку запросто. И если они хотят вместо денег девчонку, то он не против. А Аня и не подозревала о том, что ее жизнь делает очередной крутой поворот, ведущий в новую неизвестность. Правда, в голове в данный момент не было ничего – ни страха, ни возможных предположений. От ударов мозги кипели, и думать не хотелось. За мгновение на нее навалилась и усталость двух месяцев, и жуткое напряжение сегодняшнего дня. А руки, несущие ее, были самым надежным за последнее время. И она позволила себе на мгновение насладиться этим. А потом, попросту не заметила, как то ли потеряла сознание, то ли уснула. Просыпалась Аня медленно. Голова раскалывалась, и колени почему-то ныли. Она не сразу смогла вспомнить причину. А когда дошло, резко села и распахнула глаза. Она была в большой незнакомой комнате, чистой и похожей на кабинет. Здесь стоял стол, кресло, компьютер, столик посередине и диван рядом, на котором она, собственно, и лежала. Напротив нее во всю стену было панорамное чуть затемненное окно. За спиной две двери. Девушка поднялась на ноги и подошла сначала к окну. Как оказалось, она была на втором этаже, а внизу, на первом, судя по всему, был клуб. Большая танцплощадка, бар, сцена с шестами и столики с диванами по всему периметру. И не было ни души – ни служащих, ни гостей. Аня отошла от окна и подошла к одной из дверей. За ней оказалась еще одна комната. Здесь был маленький бар, несколько кресел и стеллаж с папками. А дальше еще одна дверь. К удивлению девушки там была ванна. Такая же большая, как две предыдущие комнаты. Девушка вернулась в первую и попыталась открыть вторую неизвестную дверь, но она оказалась заперта. Вздохнув, Аня вернулась на диван и села, потому как делать что-то еще не было ни сил, ни возможности. В комнате было тепло, но девушка все равно обхватила себя за плечи и слегка дрожала. Она боялась, голова болела и щека горела. Она аккуратно пощупала лицо и поняла, что одна его половина напухла и наверняка посинела, судя по болевым ощущениям. Аня просидела в одиночестве еще около получаса, прежде чем в замке повернулся ключ и в комнату вошел Максим. Она тут же подскочила с дивана и настороженно смотрела на приближающегося парня. Молодой мужчина только хмыкнул, увидев реакцию девушки на свое появление. – Боишься? – спросил он, останавливаясь перед ней. – А не надо? – хрипло спросила Аня. Голос до сих пор хрипел, поэтому говорила девушка тихо. Максим только плечами пожал. – Пойдем, Анна, поговорить надо. – С кем? – не двигаясь с места, спросила девушка. – С тем, кому ты теперь будешь долг Калинина отрабатывать. – Большой долг? – Очень большой, – хмыкнул мужчина и пошел к двери. Аня сглотнула и поплелась следом за ним. – Я Максим, – представился, наконец, как положено, молодой человек, идя по длинному темному коридору. – Можно Кот. – Аня. Некрасова, – пробормотала девушка. – Валерьевна. Я знаю, – бросив на нее веселый взгляд, сказал Макс. – В паспорт заглянул. Откуда ты, Аня? – Из детдома. – Чего-то подобного я и ожидал. От хорошей жизни к Калинину не идут. Этот странный разговор пришлось прервать, потому как Максим остановился перед второй на этаже дверью и вошел внутрь без стука. – Проходи, – кивая головой за собой, сказал мужчина. Аня на секунду замялась, но шагнула внутрь. Комната была похожа на ту, откуда ее привели – еще один кабинет. Но не такой строгий, как первый. Видно было, что здесь больше отдыхали, чем работали – мягкий ковер под ногами, темные обои, приглушенный свет и более удобная мебель. В комнате помимо девушки и Макса, который уже с удобством устроился в одном из кресел, продолжая рассматривать Аню, был еще один мужчина. Он сидел за столом и говорил по телефону, бросив на гостей лишь короткий взгляд. Его внимание было приклеено к чему-то на мониторе компьютера, поэтому у девушки была возможность внимательно рассмотреть его. Высокий, хотя для Ани все были высокими, русоволосый. На вид ему было около пятидесяти. Серьезный взгляд, глубокие глаза и твердая линия губ. На нем был деловой костюм, волосы убраны чуть назад, на руке дорогие, даже Аня это поняла, часы. Девушка неловко переминалась с ноги на ногу и тайком поглядывала то на мужчину, то на парня. Она не знала, чего ждать и опасаться. Глеб сразу и четко сказал, что ему от нее нужно, а эти двое нагнетали напряжение своим молчанием. Наконец, мужчина закончил разговор и поднял на вошедших глаза. Он внимательно, с ног до головы, рассмотрел девушку и скривился. – Это она? – спросил мужчина у Максима. – Да. – И что прикажешь с ней делать? – Это возврат долга от Глеба, – хмыкнул Макс. – Ты же дал ему неделю, чтобы найти деньги. – По нему видно было, что искать он их не будет. – А с нее что взять? – бросил на Аню еще один беглый взгляд, мужчина. – Отработает, – пожал плечами мужчина. – Как? Ей даже швабру страшно давать – сломается. – Она на рынке продержалась почти три месяца. Так что со шваброй справиться. – Кот, со шваброй она долг до конца жизни не отработает. А на сцену ее не выпустишь. Верни ее назад и дай Калинину две недели. – Не надо! – вдруг выпалила Аня едва слышно. – Я все отработаю, правда. Только не везите меня к нему! Мужчина удивленно посмотрел на девушку. Голос дрожал, а на больших зеленых глазах наворачивались слезы. – Ты хоть знаешь, сколько Глеб должен? – спросил Макс у Ани и назвал сумму. Девушка чуть не заревела в голос. Чтобы отработать такую сумму ей и двух жизней не хватит. От отчаяния она так сильно закусила губу, что почувствовала вкус крови во рту. Но возвращаться назад она не хотела. – Пожалуйста, – тихонько прошептала девушка. Она готова была умолять, в ногах ползать, но не возвращаться к Глебу. Тот так сильно напугал ее, что сейчас ей казалось, что ничего хуже уже быть не может и ей лучше будет здесь. – Кот, сходи за Вероникой, пусть посмотрит на девочку. Максим встал и вышел из кабинета, подмигнув при этом Ане. В этом не было и намека на пошлость, скорее подбадривание. Это несколько удивило ее. Не видела она еще в жизни ни одного бескорыстного человека. Ну, разве что бабу Таню. – Садись, – неожиданно предложил мужчина, вздыхая и указывая на одно из кресел. Девушка послушно выполнила приказ. – Аня, верно? Девушка кивнула. – Я Дмитрий Борисович. Хозяин клуба. Аня снова лишь кивнула. – Вероника директор. Она посмотрит и определит тебе место работы. Жильем обеспечит. Из зарплаты буду вычитать восемьдесят процентов. Как только отработаешь долг – можешь идти на все четыре стороны. Это ясно? – Да, – тихо ответила девушка. Дмитрий Борисович замолчал и снова начал кому-то звонить. Через пару минут вернулся Максим. Вместе с ним была красивая молодая женщина. Стройная брюнетка с длинными волосами, идеальным макияжем и костюмом. На ногах туфли на длинной шпильке, в руках планшет. Она окинула Аню несколько брезгливым взглядом и поджала накрашенные алой помадой губы. Максим только хмыкнула на такую реакцию. Потом брюнетка бросила вопросительный взгляд на начальника и, дождавшись кивка, вывела Аню из кабинета. В коридоре она поставила Аню перед собой и еще раз осмотрела с ног до головы. – Я Ника. Ты у нас… – Аня. – Аня. Значит так, Аня, – начала девушка, продолжая осматривать ее, – судя по всему, ты здесь надолго, так что запоминай, – Ника направилась дальше по коридору, кивком позвав за собой Аню. – Работаешь неофициально, потому как несовершеннолетняя. Делаешь все, что скажу. На ближайшее время ты у нас уборщица и подсобный работник на кухне. То есть моешь посуду и все такое прочее. Ясно? Аня кивнула. Ника вдруг остановилась и снова присмотрелась к девушке. – Так, судя по всему, когда с лица сойдет эта роспись, – Ника неопределенно провела ладонью у лица Ани, – ты будешь очень даже ничего. Волосы у тебя красивые, рост немного подкачал, да и формы не те, но сойдет, – махнула рукой Ника и продолжила путь дальше по коридору. – Для чего сойдет? – несколько настороженно спросила Аня. – Долг ведь большой? А мытьем полов и посуды ты его никогда не отработаешь. Так что через пару месяцев выйдешь на сцену, – ошарашила девушку Вероника. – Как на сцену? Я танцевать не умею, – несколько растерянно пробормотала в ответ Аня. – Научишься, – легко пожала плечами молодая женщина. Аня сразу же вспомнила сцену внизу. – Танцевать… стриптиз? – глухо спросила она. – Нет. На сцене у нас только эротическое шоу. Стриптиз танцуют по желанию в приват-комнатах. За отдельную плату от клиента. Если тебя захотят – можешь попробовать. Деньга за приват не входят в зарплату. Аня судорожно переваривала информацию. Все это несколько пугало ее, но не настолько сильно, как могло показаться. Просто все так резко меняется в ее жизни, что она не успевает привыкать и понимать. – Жить негде? – спросила Ника, когда они подошли к лестнице и стали спускаться непосредственно на первый этаж в зал. – Нет. – Ладно. Нашим девочкам шеф снимает квартирки. Там тесновато, зато бесплатно и есть компания. Место должно быть. А вот эта новость стала, пожалуй, самой лучшей из всех. И не затмевала собой лишь ту, что ее не вернут Глебу Романовичу. – Так, дальше, – вздохнула Ника и задумчиво уселась на один из высоких стульев у пустого бара. – Одежда есть? – осмотрев оборванный сарафан и содранные колени Ани, спросила девушка. – Нет. У меня нет ничего вообще, – глухо призналась Аня, краснея от стыда. Вероника заметила это и сочувствующе улыбнулась, чего Аня не ожидала от холодной на вид красавицы. – Не волнуйся, не ты первая, кто здесь долги отрабатывает. – А что это за место? – решилась спросить Аня. – Кто такой Дмитрий Борисович? – Со временем узнаешь кто такой Рокотов. Аня поняла намек и больше не спрашивала. – Так, пойдем в гримерку девочек, там подберем тебе что-нибудь из одежды и белья. А завтра я отправлю с тобой кого-нибудь по магазинам. – Но… у меня же нет денег. – Все пойдет в долг. Отработаешь. Аня только кивнула. Она вообще заметила, что в последнее время только и делает что кивает. Видимо, другое просто не успевает – настолько быстро все вокруг меняется. Как только за девушками закрылась дверь, Кот обратил внимательный взгляд на начальника. – Жалость взыграла? – хмыкнул он. – Вроде, – скривился Рокотов. – Это из-за одного места жительства в детстве? – Кот, заканчивай с сантиментами, – закончил неприятную для себя тему Дмитрий Борисович. – Что там с Султановым? – Потихоньку продвигаемся. – А надо бы пошустрей. Мне нужен этот парнишка, – задумчиво протянул мужчина. – Знаю. Он обдумывает наше предложение. Скоро даст ответ. – Умный, зараза, – проворчал мужчина. – И где таких только берут… Макс только хмыкнул в ответ… Аня шла вслед за Никой и крутила головой по сторонам, запоминая, что где находится, потому как уже завтра она должна будет приступить к работе. Молодая женщина указывала на двери и говорила, что за ними. – А эта гримерка наших девушек, – открывая одну из дверей, сказала Ника. Они вошли в большую комнату. Кругом была уйма туалетных столиков со всеми присущими женщине вещами – косметика, грим, парики и всякие мелочи. Было несколько шкафов со сценическими костюмами и откровенным бельем. На полу мягкий ковер, а на стенах почти сплошь зеркала. Вероника за пару минут нашла девушке пару новых комплектов самого простого белья, чтобы не смущать и без того краснеющую Аню, и дала чьи-то джинсы и кофту, чтобы она переоделась. – Завтра все купим, а эти вещи вернешь сюда. Аня кивнула и начала переодеваться. Ника тактично отвернулась, чтобы не задевать тонкую натуру новой сотрудницы, думая о том, что совсем скоро девочка разучиться краснеть и тушеваться. А иначе здесь ей не выжить. – Так. Подожди меня здесь. Я улажу пару вопросов и отвезу тебя на квартиру, познакомлю с соседками. Девушка кивнула и проводила взглядом уткнувшуюся в планшет Нику. Эта женщина вызывала в Ане двоякое чувство. С одной стороны, это была уверенная в себе молодая самодостаточная личность, на которую хотелось походить. А с другой, было в ней что-то холодное и жесткое. Может, работа сделала ее такой? Аня села на один из диванов и приготовилась ждать. А потом не заметила, как уснула. Проснулась девушка от того, что кто-то тормошил ее за плечо. – Вставай, красавица, – раздался знакомый голос над ухом. Аня резко раскрыла глаза и встретилась взглядом со слишком близким взором карих глаз Максима. И хоть взгляд был по-прежнему холоден, была в нем какая-то мягкая искра. – Пойдем. – Куда? – тут же испугалась девушка, отодвигаясь от него. – Отвезу тебя на квартиру. – А Ника? – Занята. Да не бойся, – хмыкнул парень, – не съем. Аня сомневалось в этих словах, но деваться некуда. Она встала с дивана и пошла вслед за Котом на улицу. Выйдя из клуба, девушка с любопытством смотрела по сторонам, потому как не помнила, как попала сюда. Судя по всему, клуб с названием «Маска», находился в центре города. Аня не была здесь ни разу, но по широким улицам, и насыщенному движению вокруг это было понятно. Дальше по улице девушка заметила несколько витрин магазинов, кафе и ресторанов. А еще дальше виднелся зеленый парк. Максим привел девушку на парковку недалеко от клуба и посадил в машину. Аня не знала ни марки, ни модели, но это была большая и явно дорогая машина. Внутри пахло сигаретами и мужскими духами. – И куда тебя Ника определила? – полюбопытствовал парень, выводя машину с парковки. – Пока убирать и мыть посуду на кухне, – тихо ответила Аня, глядя с восхищением в окно. Сейчас судя по всему, была середина дня, а значит, девушка проспала всю ночь и утро. Она давно уже не чувствовала себя такой отдохнувшей. А потому все вокруг казалось лучше, чем есть на самом деле. Она с легкой, едва заметной улыбкой смотрела на улицу, пытаясь уловить все возможное. – Пока? – уточнил Макс, бросив быстрый взгляд на девушку. – Ника сказала, что я буду танцевать. Через пару месяцев. – А сможешь? – с сомнением глядя на запуганную девушку, хмыкнул парень. Аня только плечами пожала в ответ. Она и сама сомневалась, что потянет нечто подобное. Но с другой стороны – лучше попробовать, чем отказаться из-за глупости и страха. А Максим сомневался еще и по другой причине – девочка отнюдь не блистала внешностью. Худющая, невысокого роста, фигуры почти никакой. Понятно, что синяки и ссадины сойдут и заживут, но… Хотя Веронике видней. Эта девочка уже не его забота. Через полчаса Максим остановился в одном из дворов и повел Аню к многоэтажному дому. Квартира была на седьмом. Они поднялись на лифте, и Макс позвонил в дверь. Открыли далеко не сразу, что Кот аргументировал тем, что у девочек работа ночная, поэтому большую часть дня они спят. Так оно и было, потому как девушка, открывшая им дверь, была в пижаме и жутко заспанная. – Тебе чего, Кот? – пытаясь разлепить глаза, спросила она. – Доброе утро, красавица, – улыбнулся вовсе тридцать два молодой мужчина. – Привел к вам новую соседку. Он махнул рукой на Аню за своей спиной. Девушка, открывшая дверь, не выказала ни удивления, ни чего-либо еще, просто отступила в сторону, позволив им войти. – Лиза, – представилась симпатичная на взгляд Ани, девушка, ведя их за собой на кухню. – Аня. Они вошла в небольшую светлую кухню, и Лиза щелкнула чайник. А Максим по-хозяйски полез в холодильник. – Чего стоишь? Садись, – сказала Лиза, чуть улыбнувшись Ане. Девушка села и несмело посмотрела на сожительницу. Лиза была среднего роста брюнеткой, с красивыми большими темными глазами. Фигура стройная и гибкая, что сразу определило ее как одну из танцовщиц клуба. – Значит так, Лизка, – начал Максим, садясь за тот же стол с бутербродом в руке. – Раз ты первая дверь открыла, то и вся ответственность за Анечку на тебе. Лиза только хмыкнула на такое нахальство молодого человека, но, тем не менее, дружелюбно посмотрела на гостью. – Должница? – угадала Лиза. Аня только кивнула в ответ и порадовалась тому, что никто не стал углубляться в подробности. – Твоя задача на сегодня – пройтись с Аней по магазинам и купить все самое необходимое. Вот деньги, – Максим достал из кармана конверт. – Да не вопрос, – пожала плечами Лиза и разлила по чашкам чай. У Ани, от пряного аромата даже в животе забурчало. Громко и требовательно, к ее стыду. Максим даже жевать перестал. – Ты чего не сказала, что голодная? – возмутился он, передавая ей свой бутерброд. И сделал он это с таким искренним возмущением, которого стоило ожидать от близкого человека, а не от незнакомого и чужого. Аня с трудом понимала, как у такого, в принципе нормального человека, могут быть такие холодные глаза. Этот образ совсем не вязался с вполне приемлемым поведением парня. Обычно первое впечатление о человеке складывается по взгляду, а взгляд Кота понять было невозможно. Аня покраснела, но бутерброд приняла. – Так, топал бы ты отсюда, – начала выпроваживать Лиза Максима. – Дальше я как-нибудь сама разберусь. Парень что-то поворчал, но пошел на выход. Лиза проводила его и вернулась на кухню, с любопытством разглядывая новую соседку. Девушка была очень молода, постоянно краснела и смущалась, взгляд затравленный. Таких она видела часто, проработав в «Маске» пару лет. Но такую юную еще ни разу. – Тебе сколько лет-то? – Шестнадцать. Лиза сразу задалась вопросом, чем же Аня сможет заниматься в клубе в таком возрасте, да и с таким лицом тоже. О чем и спросила. Аня объяснила ей задумку Ники. Лиза покивала головой. – Так, надо бы что-то с твоим лицом сотворить. А то и в магазин не пустят, – вздохнула девушка. – Ладно, сиди ешь, а я пока сама соберусь. Аня проводила Лизу взглядом и подумала о том, что легко сможет найти общий язык с этой девушкой. Она не казалась стервозной или заносчивой. Через полчаса Лиза занялась лицом Ани. Нанесла легкий грим, чтобы скрыть синяк на пол лица, а перед этим помазала какой-то мазью для снятия опухоли. – Ух, эта твоя родинка над губой, – весело усмехнулась Лиза, глядя на результат. – Будет сводить мужиков с ума на раз. Аня только едва заметно улыбнулась. – Это хорошо? – Это замечательно. Будет много клиентов, значит много денег. – У меня будут восемьдесят процентов из зарплаты вычитать. – Но приваты ведь твои будут. – Не думаю, что смогу раздеваться, – с сомнением поделилась Аня, когда девушки выходили из квартиры. – Я и так с трудом представляю себя на сцене, а тут… – Поживем-увидим, – пожала плечами Лиза. Домой девушки вернулись только через несколько часов. Они купили для Ани все, начиная от белья и заканчивая курточкой и шапкой. Все было не очень дорогим и модным, но хорошего качества. – На первое время этого хватит, – сказала Лиза, занося пакеты в квартиру. – А через месяц-другой купим что-нибудь к зиме. Аня направилась за Лизой к одной из трех комнат, где спала сама девушка и еще Катя, ее подруга. Там же стояла кровать и для Ани. В большом общем шкафу Лиза пообещала выделить полки под одежду, а в ванной – для средств по уходу за собой. – А где все? – удивилась Аня тишине в квартире. – Все уже в клубе на репетиции, – сообщила Лиза. – Я тоже сейчас убегу, а ты пока осваивайся. Лиза ускакала уже через двадцать минут, а Аня принялась раскладывать вещи в шкафу. А когда закончила, просто легла спать. Бродить по квартире она не стала. Лиза поделилась тем, что большинство ее соседок не очень дружелюбны, потому к ним лучше не соваться и в комнаты не заходить, а то будет скандал. – В этой квартире только я и Катя более или менее спокойные, остальные такие стервы – мама не горюй, – хмыкала Лиза. – А как ты оказалась в клубе? – полюбопытствовала Аня. – Не ты одна оказалась там по причине долга, – невесело хмыкнула девушка. – Хотя большинство девушек работают потому, что им нравится. Плюс могут снять клиентов. – Проститутки? – шокировано прошептала Аня. – Да, – поджала губы Лиза. – Рокотов разрешает такого рода услуги, но за пределами клуба. – И… они водят клиентов на квартиру? – Нет. Тут Дмитрий Борисович тоже строг. Ему не хочется, чтобы его обвинили в причастности к подобному бизнесу. Да, он разрешает девочкам «подрабатывать» таким образом, но подальше от себя и «Маски». – Ты долго там проработала? – Уже два года. – И сколько осталось? – Примерно столько же. Аня не стала спрашивать о том, откуда у девушки такой большой долг – если захочет сама расскажет. Ведь и Аня пока не делилась подробностями того, как оказалась там же. – А что потом будешь делать? – спросила Аня. – Наверно, останусь в клубе, – невесело сказала Лиза. – Я кроме как танцевать не умею ничего. – А если попробовать? Лиза только носик сморщила, и Аня не стала расспрашивать дальше. Поздно ночью, уже даже ближе к утру, Аня проснулась от шума в коридоре. Это вернулись девушки с работы. В комнату забежала Лиза и поволокла сонную Аню знакомить с соседками. Помимо Лизы, ее подруги Кати и самой Ани, было еще четыре девушки – Таисия, Соня, Олеся и Инна. В то время как девушки рассматривали новую сожительницу, Аня рассматривала их. Красивые, высокие, агрессивно накрашены и стервозные даже на вид. Трое из них, были танцовщица, Соня – официанткой. – А завтра я тебя познакомлю с остальными в клубе. Они живут в квартире в доме напротив, – уже к спальне сказала Лиза, устало улыбаясь. Катя так же улыбнулась Ане, и обе работницы улеглись спать. За полчаса в квартире стихли все звуки – девушки отдыхали после тяжелой ночи. А вот Аня уже выспалась, тем более что ей уже через час нужно было собираться и идти в клуб – приступать к своим обязанностям. Поэтому она тихонько оделась и вышла и спальни. На кухне девушка приготовила себя легкий завтрак и вышла из квартиры. За две недели Аня полностью влилась в график работы и свои обязанности. Она приезжала в «Маску» около шести утра, через час после закрытия. Помимо нее уборщицей в клубе была немолодая женщина – Валентина Игоревна. Очень быстро девушка нашла общий язык с этой женщиной и сработалась. Через неделю работы, она перестала удивляться тому количеству мусора, что собирала каждое утро. В первый день она была поражена больше всего. На кухне было проще: все, что она делала – это мыла посуду. В клубе не подавали серьезных блюд, только легкие закуски, а потому большую часть посуды она элементарно загружала в посудомоечные машины. Где-то около трех часов дня девушка заканчивала свою работу. А еще через час клуб уже снова был открыт. В дневное время работал только бар, и девушки репетировали выступления, если была такая необходимость. В основном же в это время здесь были только Дмитрий Борисович, редко Кот и постоянно Ника. Аня до сих пор не понимала, как Вероника успевает бывать в клубе и утром, и днем, и вечером, и тем более ночью. Ей порой казалось, что директриса живет здесь. Сложнее дела обстояли с квартирой, в которой Аня жила. Как и предупреждала ее Лиза, нормальными там были только она и Катя. Остальные были очень заносчивы, высокомерны и стервозны до невозможности. Первое время девушки обходили стороной Аню, потом стали цеплять и издеваться. Они смеялись над всем, чем могли – над ее одеждой, внешним видом и скромным поведением. Аня не обращала на их выпады никакого внимания. Ей вполне хватало общества соседок по комнате, потому она всячески избегала встреч с остальными квартирантками. – Не обращай внимания, – советовали ей Катя и Лиза. – Я и не обращаю, – пожимала в ответ плечами Аня. А вообще по большей части ей и не приходилось прилагать особых усилий, чтобы избегать их. Большую часть дня девушки спали, а Аня работала. Наоборот было ночью. И виделись они только тогда, когда Аня приходила домой из клуба, а девушки в это время просыпались и собирались на работу. В эти часы Аня просто не выходила из комнаты без надобности. Свободное время девушка посвящала тому, что читала. В детском доме у нее не было такой возможности. А у Кати был ноутбук и подключение к интернету, где Аня и выбирала себе чтиво. Там же она искала рецепты и потихоньку училась готовить, пока девушки были на работе. К ее огромной радости у нее получалось вполне сносно – по крайней мере, Лиза и Катя постоянно нахваливали ее стряпню. Так же девушки складывались и покупали продукты питания на троих, из которых, в основном Аня, готовили обеды. Аня была безумно рада тому, что у нее появились подруги в лице соседок по комнате. Никогда раньше она не знала понятия «дружба», о чем теперь искренне сожалела. Она рассказала девушкам свою историю жизни. Они сделали в ответ то же самое. Как оказалось, Лиза отрабатывала долг своей матери-алкоголички. Каким-то образом женщина заняла у одного человека несусветную сумму денег и пропила ее за несколько месяцев. А потом просто отдала свою дочь взамен. – Долг выкупил Рокотов и забрал меня к себе в клуб. Меня, так же как и тебя, Максим нашел случайно. А Катя работала в клубе потому, что ей это просто нравилось. Девушка пришла в клуб прямо со школьной скамьи. Неблагополучная семья и все в этом роде требовало от нее найти работу. Первое время, она как Аня была уборщицей, а потом перевелась в танцовщицы. Ее все устраивало. Она работала в «Маске» примерно столько же сколько Лиза – около двух лет. Примерно через три недели после того, как девушка начала работу, Ника попросила ее приходить вечерами в клуб и наблюдать, как танцуют девочки. С лица и тела Аня уже сошли синяки, но пока Вероника просила только смотреть. Ей просто не нравилось то, что Аня еще слишком худа и ей нужно немного набрать вес. А еще через месяц девушка приступила к тренировкам. В этом ей очень помогали Катя с Лизой. В свободное время они приходили с Аней пораньше в клуб и учили танцевать. Как ни странно, но у Ани очень неплохо получалось. Она была гибкой и грациозной, быстро училась и все схватывала налету. А еще ее очень прельщало то, что все работники клуба – танцовщицы, официантки и бармены – работали в масках, закрывающих глаза и часть щек. Этот атрибут придавал девушке уверенности. Так она казалась защищенной от взглядов из зала. – Когда танцуешь, делай вид, что танцуешь для себя. Что в зале никого нет, и никто не раздевает тебя взглядами. Есть ты и музыка – и больше никого, – советовали ей девочки. На репетициях Аня так и делала. И очень скоро научилась расслабляться, от чего ее движения становились мягче и изящнее. Когда девушки выступали, сцена освещалась больше всего, поэтому не было видно большей части зала, а только те места, что были ближе к сцене. Все это также помогало абстрагироваться от происходящего вокруг. Когда Аня начала посещать репетиции, то заметила, что к ней стали относиться еще хуже. Постоянно старались задеть и поязвить. – Бесятся, сучки, – почему-то довольным тоном шептала Лиза ей на ухо, насмешливо глядя на товарок. – Я слышу в твоем голосе удовольствие? – удивилась Аня, старательно игнорируя косые взгляды. Она сидела перед столиком в гримерке и училась наносить макияж. – А почему нет? – хмыкнула сидящая рядом Катя. – Ты даже танцевать не научилась, а они уже тебе завидуют. – Да чему завидовать? – фыркнула Аня, разглядывая свое отражение в зеркале. Ей казалось, что у нее банальная внешность. Ростом она была меньше среднего, худая, без таких аппетитных форм, как у многих здесь. Единственной своей гордостью она считала волосы – живые и искрящиеся, длинные, густые, темно-русого цвета. – Это все твоя родинка, – махала пальцем Лиза, широко улыбаясь. Аня только головой качала, слегка улыбаясь. Вот эта родинка – никак не дает покоя Лизе! Она все намеревалась купить себе мушку и посмотреть, что получится. – А глазищи твои? – усмехнулась в этот раз Катя. Глаза, по мнению Ани, тоже были самыми обычными. Да, большие. Но ничего особенного. Цвет самый банальный – зеленый. И что, что ресницы густые? Все равно накладывать искусственные придется. – И еще не забывай того, как хорошо ты танцуешь, – напомнила Катя. Вот тут Аня немного смутилась от похвалы. Уже давно она поняла, что у нее все получится. И когда Ника, впервые посмотрев как она танцует, высказала свое искреннее восхищение, была очень довольна, почти счастлива. А когда это сделал Кот, случайно оказавшийся в клубе во время репетиции, она даже покраснела от удовольствия. Не зря она три месяца крутилась вокруг шеста каждый день по нескольку часов! Но как бы она ни была уверена в себе, все равно боялась выходить на сцену перед полным клубом. А это предстояло сделать уже через неделю, о чем ей сообщила Ника. Она так же сказала, что девушка может прекратить свою предыдущую работу и сосредоточиться на оттачивании мастерства. – Приходи сюда пораньше и танцуй побольше, чтобы была уверена в себе, – посоветовала директриса девушке. А теперь вот Аня училась наносить грим. Ей казалось, что все слишком ярко и вульгарно, но из зала это смотрелось именно так, как надо. Поэтому она старательно накладывала побольше теней и румян, как учила ее Катя. Неожиданно для гомонящих девушек в гримерку вошла Вероника. – Так, в малом зале сегодня вечеринка. Нужна пара добровольцев на всю ночь. – А кто там? – спросила одна из девушек. – Рокотов с друзьями. – А что за друзья? – Так, вы работать будете или вопросы задавать? – недовольно нахмурилась Ника, оглядывая толпу полуголых девушек. – Султанов там. Тут же вокруг взвизгнули почти все девушки, стараясь быть выбранной для вечеринки. – В чем дело? – спросила Аня у Кати, не понимая происходящего. – В Султанове дело, – хмыкнула Катя, весело глядя на орущих девиц. – Ни разу не слышала? Аня только головой покачала в недоумении. – Он бывает тут пару раз в месяц. Щедрый, богатый, красивый. И молодой. Чуешь соль? – хмыкнула девушка. Аня снова кивнула головой. Большинство клиентов клуба были богатыми и состоятельными людьми – все-таки заведение не из дешевых. Но большая часть этого большинство была людьми отнюдь не молодыми. Это были бизнесмены, политики, бандиты и многие другие. Как таковой, клуб был именно для таких людей. И в порядке вещей было то, что такими людьми были те, кто уже много лет добивается этого статуса, а значит, уже далеко не молод. Так же весомую часть посетителей составляла «золотая молодежь» города. Но эти молодые люди приходили сюда не для того, чтобы тратить деньги на местных красавиц. Они делали это в других местах и бесплатно. Поэтому появление в клубе такого человека, как этот неизвестный Султанов, вызвало такой ажиотаж. – Помимо этого, – продолжала Катя, – Руслан далеко не последняя личность в городе. Я слышала, Рокотов уже давно добивается его. – Зачем? – Кто знает, – пожала плечами Катя, – но дело явно в больших деньгах. Насколько я знаю, Султанов приемник самого крупного местного воротилы. А захомутать такого мечтает каждая. – Ты же не мечтаешь. – Я знаю, что такой человек как он, никогда не опуститься до таких как мы. Поэтому не вижу причин выпрыгивать из собственных штанов ради него, – пожала плечами Катя, насмешливо глядя на мельтешащих вокруг девушек. Тут в гримерку после выступления вернулась Лиза. – Что за шум, а драки нету? – запыхавшись, спросила она, плюхаясь за свой столик. – ПрЫнц местный появился, – хмыкнула Катя. – Султанов что ли? – Ага. – Да, я видела, как его биг-босс вел в малый зал. – Ты тоже относишься к нему равнодушно? – спросила Аня подругу. – Я же не дура, чтобы тратить время на то, что в любом случае не осилю, – пожала плечами Лиза. – А на одну ночь я не согласна. Хотя… – задумалась Лиза, – нет не согласна. Какой бы он ни был красавчик – это не мое. – А что твое? – вдруг спросила Катя, хитро глядя на девушку. – Кот твое? – Кот? – удивленно улыбаясь, спросила Аня. – Тише вы, – зашипела на них Лиза. Аня с Катей переглянулись и рассмеялись еще веселей. – И давно это у тебя? – спросила Аня, сквозь улыбку. – Что «Это»? – проворчала Лиза. – Любоффф давно? – подразнила ее Катя. – Да ну вас, – обиделась Лиза и даже, как показалось Ане, покраснела. Катя с Аней снова переглянулись, но не стали наседать на смутившуюся Лизу. Если бы Маркова сейчас не намекнула на чувства Лизы к Максу, Аня наверно еще бы не скоро заметила все это сама. Зато теперь кое-что сложилось в голове в одну картинку: как Лиза время от времени упоминает в разговоре Максима, ищет все время кого-то в толпе. Как чаем его поит, когда он наведывается к ним в квартиру. Теперь так же Аня поняла, почему это Кот иногда посещает их обитель. Раньше она думала, что просто от скуки. Тут же девочки, есть с кем пофлиртовать и подмигнуть. А оно вон, оказывается, что! Когда Ника выбрала девушек, в комнате чуть-чуть потише стало. Подруги послушали еще пару минут недовольное ворчание отвергнутых красавиц и заговорили о своем. В свой первый вечер в качестве танцовщицы, Аня была на взводе. Она волновалась, боялась, что не сможет и струсит – убежит со сцены. Было немного противоречиво, но то, что на нее будут смотреть, вызывало в ней и содрогание и предвкушение. Да, было не очень приятно, что глядя на тебя, люди будут думать только об одном. Но с другой стороны – когда еще женщина имеет большую власть, чем в тот момент, когда мужчина думает только о ней, пусть и в определенном ключе. И это опьяняло. Только ради того, чтобы это почувствовать стоило рискнуть и выйти на сцену. Перед выступлением Аня сама выбрала музыку и платье. Катя помогла ей нанести макияж и немного успокоила тем, что сегодня не очень много людей. За полчаса до выступления, Аня стояла в гримерке перед своим столиком и придирчиво осматривала себя в зеркало. Из отражения на нее смотрела стройная девушка в облегающем гипюровом платье телесного цвета в мелкой блестке, под которым просматривалось очертание белья и чулок. Волосы были завиты в крупные пряди и передние убраны на затылок, струясь по обнаженной спине. На ногах были босоножки такого же цвета, что и платье, на высокой шпильке. Ане казалось, что научиться ходить на каблуках, было сложней, чем танцевать. Но она освоила и это. Не обошлось, конечно, без пары вывихов, но сейчас она вполне уверенно стояла и танцевала на высокой шпильке. На лице был боевой раскрас: темные тени, чтобы подчеркнуть большие глаза, румяна на скулах и алая помада. Последним штрихом была матовая маска чуть темнее оттенка кожи девушки. Ленту от нее Аня спрятала под копной волос. И, конечно же, родинка, которую Лиза выделила поярче черным карандашом. – Ну что, готова? – широко улыбаясь, спросила она. – Наверно, – нерешительно улыбнулась в ответ Аня. – Все будет хорошо, – подбодрила ее Катя, – главное не смотри на людей. Тем, более их там почти нет – только начало вечера. Наконец, настала очередь Ани и она, сделав пару глубоких вдохов, вышла из гримерки. По коридору впереди она увидела Нику, идущую ей навстречу с подбадривающей улыбкой. Она нерешительно улыбнулась в ответ. – Готова? – Угу, – только и смогла выдавить из себя Аня. Вероника проводила девушку за кулисы позади сцены и пожелала ей удачи. Когда заиграла ее музыка, Аня решительно выкинула все из головы и вышла на сцену. Ее движения были плавными и соблазняющими. Девушка была грациозна и привлекала внимание своей легкостью и нежностью. Из нее так и лилась жизненная сила и юность. За весь танец Аня ни разу не посмотрела в сторону зала, а потому не видела ни восхищенных взглядов мужчин, ни их заворожено открытых ртов. Она полностью отдала себя музыке, а потому была еще привлекательней для окружающих. И только уходя со сцены, она рискнула посмотреть в зал. И ей безумно понравилось то, что она оставляла за собой. Кроме, пожалуй, похоти. Это вызвало в ней легкую тошноту и отвращение к себе. Не хотела она смотреть на лица, искаженные именно ею. Но она стала на эту дорожку и смогла сделать первый шаг. Значит, дальше будет уже легче. В гримерке ее встретили довольные Катя с Лизой и в большинстве злющие другие девушки. Подруги нахваливали ее и убеждали в том, что она была великолепна. Но это Аня уже и сама поняла. К ней пришло чувство удовлетворения от того, что она смогла это сделать. И сделать хорошо. На сегодня это был ее первый и последний танец – Ника решила не напрягать ее в первый день. Поэтому Аня сразу же стала переодеваться. Но она успела только разуться. Когда в гримерку вошла Ника и подошла к ней. – Есть приглашение на приват. Согласишься? Аня не ожидала такого в первый же вечер. И краем глаза заметила, что никто вокруг этого не ожидал, потому как взгляды в ее сторону стали еще злее и холоднее. – Нет. Я не готова пока. – Как знаешь, – пожала плечами Вероника. – Но на будущее подумай – это весьма неплохой заработок. Аня только губы поджала в ответ, старательно игнорируя шипение за спиной. Девушка не стала ждать подруг, потому как не хотела всю ночь слушать «дифирамбы» в свой адрес и поехала домой. Жизнь Ани вошла в свою колею и уже не делала таких резких и пугающих поворотов, как раньше. Девушка уже пару месяцев танцевала на сцене, обзаводилась поклонниками среди клиентов и врагами в женском коллективе. Как и предсказывала Лиза, ее родинка стала почти легендой. Ника уже много раз приходила к ней с приглашениями от клиентов на приват «с девушкой с родинкой». За это ее ненавидели и завидовали – она «уводила» постоянных клиентов от других танцовщиц. И пусть Аня неизменно отказывалась от предложений подобного рода – всеобщей любви не заслужила. Но и не стремилась, просто была не готова быть так близко от тех, кто будет смотреть на нее похотливо и сально. Катя все время посмеивалась над ней по этому поводу. – Ты уже два месяца танцуешь эротику, а до сих пор краснеешь, слушая комплименты и похвалу. От мужиков шарахаешься, как от прокаженных. Аня только язык показывала подруге в ответ. Она и вправду не особо раскрепостилась, даже работая в таком месте. По-прежнему не смотрела на зрителей, когда танцевала, отказывалась от приглашений за столик и от стриптиза. Ей предлагали деньги, подарки и свое общество – ни на что из этого она не обращала внимания. Все, что ее волновало, так это ее работа и долг. С вычетом в восемьдесят процентов зарплаты, Аня получала вполне приличную сумму. Этих денег хватало и на пропитание, и на модную одежду, и на такси до дома поздно вечером. Девушка примерно посчитала, какую сумму Вероника вычитает из ее заработка и радовалась, что за два года сможет отдать весь долг. А потому позволяла себе такую роскошь, как подумать о будущем. Уже этим летом девушка хотела попробовать поступить в колледж. Поэтому все свободное время посвящала занятиям. Она накупила массу учебником и корпела над ними каждую свободную минуту. Соседки по квартире все время посмеивались над «этим детством». Но ведь Аня и была, по сути, ребенком, ей даже семнадцати еще не было. Зато Катя и Лиза всячески поддерживали подругу. Аня нашла подходящий колледж, выбрала факультет и упорно занималась по необходимым предметам. У нее был аттестат о девяти классах, и она рассчитывала, что вступительные экзамены потянет. Также девушка предполагала, что во время учебы будет продолжать работать в клубе. А когда получит диплом – попробует начать все с чистого листа. Все эти радужные мечты заставляли Аню радостно улыбаться, стоило только подумать о них. Но, тем не менее, она не настраивала себя слишком уж оптимистично – мало ли что может случиться в ее жизни – уже научена этому. Но отказаться от своих задумок все равно не была готова, лелея их в глубине души. После того, как девушка приобрела в клубе более или менее устойчивое положение, она решила наведаться с подарками к тому человеку, который первым протянул ей руку помощи – бабе Тане. Аня накупила гору продуктов и отправила к старушке. Она немного волновалась и переживала – как встретит ее Татьяна Игоревна. Когда девушка позвонила в знакомую дверь, даже затаила дыхание. На той стороне послышало кряхтение и бубонеж. А уже меньше чем через минуту дверь открылась. Когда старушка узнала стоящую перед ней девушку, на выцветших глазах заблестели слезы. – Анечка, – дрожащими губами прошептала баба Таня. Девушка сама не смогла сдержать слез и улыбнулась в ответ. А потом и вовсе бросила пакеты и кинулась обнимать бабульку. Через час девушка сидела на тесной кухоньке бабы Тани и рассказывала о том, что произошло в ее жизни после того, как Кот забрал ее у Глеба. Все до этого момента ей рассказала Тамара, и баба Таня просто не находила себе места, все это время переживая за девушку. Зато теперь немного успокоилась. Видя ее перед собой – здоровую и невредимую. Аня не стала рассказывать Татьяне Игоревне всех подробностей своей работы. Сказала лишь, что ей хорошо платят, предоставляют жилье и все в этом роде, не упоминая, кем именно работает. А счастливая баба Таня и не спрашивала. К вечеру Ане пришлось попрощаться со старушкой и идти на работу. Но она пообещала, что теперь будет часто наведываться в госте и передала привет Тамаре. – Буду тебя ждать, внученька, – провожая Аню до двери, сказала баба Таня. – Приходи почаще, а то ведь мне скучно одной. – А дети? – вдруг спросила Аня. – Нет у меня никого, детка, – грустно ответила женщина, снова сверкая слезами на сморщенных щеках. Аня не стала ничего расспрашивать, решив, что еще успеется, и попрощалась до следующей встречи. Приближался новый год. В клубе на эту ночь готовилось большое выступление и праздник. Рокотов приглашал в «Маску» всех своих друзей, знакомых и компаньонов. От девушек требовалось первоклассное шоу и развлекательная программа. – Вы выходите к гостям в зал, и скрашиваете их досуг, – объясняла Ника в гримерке за неделю до праздника. – Это мы умеем! – смеясь, ответили несколько девушек. А вот Аня напряглась, что не скрылось от подруг. – Не волнуйся, – успокоила ее Катя. – Мы тебя отмажем от этого. – Как? – сдавленным от испуга голосом, спросила Аня. – А это уже к Лизе, – переводя взгляд на Пахомову, сказала Катя. – В смысле? – не поняла Лиза. – Попроси Кота, – быстро сообразила Аня и умоляюще посмотрела на девушку. Лиза недовольно поджала губы, но кивнула. И Аня была благодарна девушке за помощь. Она знала, что отношения между этими двумя достаточно напряженные. И Аня, и Катя видели, что Кот и Лиза не равнодушны друг к другу. Но одна слишком уперта и боится начинать отношения с таким ветреным и непостоянным человеком, как Максим. А второй не спешит добиваться расположения Лизы – ему хватает тех, кто без всяких усилий идет к нему в руки. Но при этом он упорно смотрит только на одну лишь Пахомову, постоянно появляется возле нее, раздражая девушку своей глупой и необоснованной ревностью. – Ходит все вокруг да около, – ворчала время от времени Лиза, – а предложить что-то серьезное боится! Но при этом считает, что я должна ждать, когда же он нагуляется и придет ко мне! Аня с Катей с трудом понимали всю эту ситуацию. В душу к Лизе они не лезли, а сама она лишь отделывалась общими фразами. Так уж у них повелось – пока ты не захочешь рассказать что-то сама – подруги не будет доставать тебя вопросами и строить пустые домыслы. И Аня не очень хотела толкать Лизу в сторону Максима, но она действительно не видела другого выхода. Просить кого-то еще бессмысленно, а делать, как все девушки вокруг – так легко относиться к своей работе – она еще не была готова. В тот же вечер, как Аня попросила ее об одолжении, Лиза пошла к Максиму. Она видела его во время выступления в зале и нашла в кабинете, который он обычно занимал, если работал в клубе. – Можно? – заглядывая в кабинет, спросила Лиза. Максим удивился приходу Лизы, но кивнул, с любопытством глядя на девушку, стоящую перед ним и теребящую пояс халата. – Эээ, – нерешительно начала Лиза, не глядя на парня, сидящего за столом и вольготно откинувшегося на спинку кресла, – у меня есть к тебе просьба. Кот удивленно вскинул бровь. Лиза всегда немного шугалась его, а тут вдруг сама пришла. Да еще и с просьбой. – Я хотела попросить за Аню. Не мог бы ты договориться, чтобы она не участвовала в новогодней вечеринке? Это немного не для нее, – бросив быстрый хмурый взгляд на парня, спросила Лиза. Максим понимал, что двигало Лизой. Он и сам сомневался, что Аня справится с тем количеством людей вокруг себя. Зная ее натуру, он был уверен, что она просто впадет в панику. – Хорошо, – кивну Кот. – Я поговорю с Никой, чтобы она не напрягала Некрасову. – Спасибо, – выдохнула Лиза и повернулась, чтобы уйти. – Погоди, – остановил ее голос Макса, и она снова повернулась к нему лицом. – А за себя ты не хочешь попросить? – хмыкнул парень. – Нет. Я привыкла к подобной обстановке, – равнодушно пожала плечами Лиза. – То есть тебя устраивает, что весь вечер ты помимо танцев будешь еще и мужиков обслужить? – прошипел Кот, медленно вставая на ноги и опираясь ладонями о крышку стола. Он смотрел на Лизу зло и раздраженно. Впрочем, как всегда. – Я не буду никого обслуживать, – сквозь зубы, произнесла Лиза, гневно глядя на молодого мужчину. – Я буду просто развлекать. – А то ты не знаешь, чем заканчиваются эти развлечения! – Нет, не знаю! Потому как ни разу в них не участвовала, – фыркнула Лиза. Максим только недоверчиво прищурился. И это очень разозлило девушку. Если он такого мнения о ней, то какого черта он вообще ошивается возле нее уже полгода? Если думает, что она такая же как большинство здешних девиц, то почему раз за разом его взгляд обращается неизменно именно в ее сторону? Это противоречие в нем раздражало и бесило Лизу. И как бы сильно он ей ни нравился, а терпеть подобное отношение она не собиралась, потому и не подпускала его слишком близко. Все надеялась, что он перестанет смотреть на нее со смесью нежности, желания и отвращения. – А придется попробовать, – выходи из-за стола, сказал Максим, складывая руки на груди и опираясь бедрами о край стола. – В смысле? – Должна же ты отплатить чем-то за мою услугу, – равнодушно пожал плечами парень, глядя на нее насмешливо и в то же время злобно. – Поэтому отплатишь собой. Проведешь весь праздник со мной. А после него уедешь со мной же. Устраивает? – широко улыбаясь, спросил Кот, а в глазах по-прежнему холод и гнев. Вот только на кого: на себя, непроходимого идиота, который боится серьезных отношений, или на ту, которая знает это и высмеивает его страх? – Ублюдок! – прошипела Лиза. – Какая же ты скотина! – Так ты согласна? – продолжая фальшиво улыбаться во весь рот, уточнил Кот. Лиза могла смело отказаться. Но ведь она не могла так подставить подругу. И потом, что-то в душе ликовало. Было немного не по себе от этого. Но он ведь действительно нравился ей. Так может, стоит рискнуть и провести с ним хотя бы одну ночь? Возможно, после этого Макс пересмотри свое отношение к ней. А возможно и наоборот – станет еще хуже: он увериться в своем глупом заблуждении, что она такая же продажная как и большинство здесь. – Договорились, – выпалила Лиза, пока не передумала и быстро вышла из кабинета, не заметив очередной противоречивости в карих глазах. С одной стороны Макс был доволен тем, что получит, наконец, эту девушку. А с другой – злился на нее за то, что она согласилась, а не стала спорить. Будь на его месте другой, поступила бы она так же? Согласилась бы? Парень провел рукой по лицу и хмуро посмотрел на закрывшуюся за девушкой дверь. А потом сел за стол и продолжил работать с бумагами. В гримерке Лизу ждала взволнованная Аня. – Ну как? – Все в порядке. Он поговорит с Никой, – выдавив из себя улыбку и пряча злость, сказала Лиза. Личико Ани озарила такая довольная улыбка, что Лиза не смогла удержаться от такой же искренней в ответ. Стоило согласиться хотя бы ради этого счастья в глазах девочки. Лиза искренне полюбила Аню, как подругу, даже как младшую сестру, и готова была на многое, чтобы помочь ей и облегчить и без того нелегкую жизнь. Аня же радовалась тому, что для нее все остается по-прежнему. Она даже не подозревала, что сделала ради этого подруга. А даже если бы и знала, то наверно не отговаривала бы. При всей своей наивности и невинности, Аня понимала, что Лиза должна попробовать построить что-то с Максимом. А этот момент мог стать толчком. Но Аня не знала, потому и не задумалась о подобном. А поняла только тогда, когда во время праздника со сцены заметила красное платье Лизы в толпе людей перед сценой. И уже из-за кулис она выглянула и увидела, у кого на коленях сидела подруга. Сначала Ане стало стыдно за то, на что Лиза пошла из-за ее нелепого страха перед мужчинами. Но потом, разглядев на лице девушки лишь легкую хмурость, а не отвращение ко всему вокруг, успокоилась. Может, это действительно станет неким сильным толчком к тому, чтобы эти двое уже разобрались в своих отношениях раз и навсегда, и либо оставили друг друга в покое, либо смирились с недостатками и были вместе как пара. – Ну Лизка дает! – воскликнула Катя, залетая в гримерку поправить макияж. Тут кроме них двоих не было никого. Сюда приходили лишь, чтобы переодеться перед очередным танцем или подправить внешний вид. В остальное же время девушки развлекали гостей Рокотова. – Давно пора, – согласилась с ней Аня, хотя было немного неудобно от того, что подруга делает это не по собственному желанию. – Тебе тут не скучно? Может, хотя бы в бар выйдешь? Выпьешь чего-нибудь. Аня только отрицательно покачала головой в ответ. – Ну как знаешь. Не скучай, – послав подруге воздушный поцелуй, Катя выбежала из комнаты, оставляя Аню в одиночестве. А девушка радовалась тишине. Сегодня был очень суматошный день. Девушки с самого утра были здесь, готовясь к вечеру, поэтому гомон стоял невообразимый. Большая часть танцовщиц были в веселом предвкушении вечера. Они открыто обсуждали своих клиентов и планы на ночь. Аня слушала все это вполуха, потому как уже привыкла к таким откровенным разговорам. Девушки без всякого стеснения обсуждали мужчин, их кошельки и достоинства, как любовников. Для Ани подобные темы были дикостью, но она уже привыкла не обращать на них внимания. Каждый живет, как хочет. Вот и сейчас две вошедшие пару минут назад девушки открыто обсуждали своих сегодняшних кавалеров. – Повезло все-таки Таньке, – отнюдь не с сожаление к себе, а с откровенной завистью, сказала одна из них. – Ухватила Султанова и сидит довольная, млеет рядом с ним. Аня услышала знакомую фамилию и почему-то навострила слух. Все время, что девушка работает в клубе танцовщицей, она слышит на устах товарок это имя. Султанов Руслан. Молодой, красивый и невероятно притягательный для здешних дам. К собственному удивлению, Аня еще ни разу не видела этого мужчину сама. Знала лишь по приблизительному описанию. Да и как бы ей его увидеть: в зал она не выходит, приваты не танцует, даже не смотрит со сцены вниз, когда выступает. И постепенно в девушке все-таки проснулось любопытство – взглянуть бы хоть раз на этого мужчину. Неужели он действительно такой весь из себя, что по нему сходит с ума половина здешних работниц? Сама Аня, хоть убей, не понимала, чем может привлекать женщин такой человек, как этот Султанов. Да, он богат, красив. Но все вокруг знают, что он будущий хозяин города, что он связан с торговлей оружием, подделками и многими подобными делами. Все в курсе, как опасен и непредсказуем этот мужчина. И что стоит держаться подальше от таких. Может, их притягивает опасность? Вероятно. И неожиданно для себя Аня решилась посмотреть в зал при следующем выступлении, чтобы хоть мельком взглянуть на этого загадочного мужчину. Вряд ли она, конечно, сможет его разглядеть, но стоит попытаться. Вот только зря она это сделала. Никого похожего по описанию на Султанова она не увидела. Зато прекрасно рассмотрела, с каким животным возбуждением мужчины смотрят на то, как она танцует у пилона. Стало так противно, что девушка с трудом закончила танец и пулей вылетела со сцены. В гримерке она села за свой столик и попыталась отрешиться от того, что увидела. Ей было так противно от себя самой, что тело начало мелко дрожать. Все-таки не было того чувства женского могущества, что описывали девушки, когда смотришь на то, как сильно тебя хотят. У Ани это вызвало лишь отвращение. К себе. Ведь это она причина этих горячих, липких взглядов. Ее тело облапывают глазами каждый вечер. Хотелось встать под душ и смыть с себя все это ощущение грязности. – Кто это танцует? – спросил молодой мужчина у сидящей рядом девушки. Девушка перевела взгляд на сцену и тут же злобно сощурилась. – Да так, ничего особенного, – положив ладошку на плечо Султанова, ответила Татьяна. – Я не спрашивал твоего мнения о ней, – холодно взглянув на нее, ледяным голосом произнес Руслан. – Я спросил кто это. Он чеканил каждое слово, давая понять, что красавица не угодила ему. – Некрасова, – сумела выдавить из себя Татьяна, чуть испугавшись взгляда серых глаз. – Аня. Новенькая. Работает тут всего пару месяцев. – Сколько она стоит? – Что?! – подавилась вопросом Таня. Этот мужчина проводит вечер с ней, а спрашивает, сколько стоит другая?! Это так сильно разозлило Таню, но показать этого, она не смела – себе дороже. – Она не занимается этим, – презрительно сказала девушка, будто Аня не делала чего-то хорошего, а ни не занималась проституцией, как многие в «Маске». Больше мужчина не спрашивал о девушке, и Татьяна успокоилась, затаив злость на Аню до другого случая. Сейчас же она хотела сосредоточиться на Руслане. После большого праздника Рокотов закрыл клуб на несколько дней, давай всем отдохнуть. Все это время Аня провела либо отдыхая, либо занимаясь предстоящими экзаменами, и лишь раз выбралась из квартиры навестить бабу Таню. Соседки бегали по магазинам, гуляли и развлекались, как могли в свои редкие выходные. Не было лишь Лизы. Она как ушла после праздника с Котом, так и не появлялась последние три дня. Только позвонила первого числа и до не приличия довольным тоном сказала, что с ней все нормально и чтобы они не беспокоились. Аня с Катей похихикали над подругой и пожелали счастья. Но выходные закончились очень быстро и наступили трудовые будни. В зимние каникулы клуб был переполнен людьми и работы было очень много. Несколько девушек подхватили грипп и слегли по домам. Поэтому остальным приходилось работать и за них. Выступлений стало на несколько танцев за вечер больше у каждой из девушек, что очень их выматывало. А потому они были злыми и раздраженными. И естественно, что срывали они свою злость на козле отпущения – Ане. Катя помогала девушке отбиваться от нападок девиц, но по большей части Аня просто не обращала на все это внимания. В один из таких моментов в гримерку зашла Вероника. Она обвела пышущих жаром девушек недовольным взглядом и прищурилась. Женщина уже так устала от вечных склок своих работниц, что не знала, что еще предпринять. Она сама была женщиной и знала их натуру, поэтому давно перестала разговаривать на эту тему – бесполезно. В основном старалась наказывать вычетами из зарплаты. Но иногда даже это не останавливало темпераментных красавиц. А сегодня, после напряженных дней работы, ее терпению пришел конец, и она действовала крайне жестко, по мнению девушек. – Так, – решительно начала Ник, гневно переводя взгляд с одного личика на другое. – Рокотов ужинает в малом зале с новыми партнерами. Со мной идут Пахомова, Маркова и… – Ника обвела взглядом комнату, – Некрасова. – Куда? – тут же насторожилась Аня. – Все как обычно, – тут же поторопилась успокоить Катя девушку. – Только людей меньше. Просто не смотри. Аня только и смогла, что кивнуть головой. Она еще ни разу не танцевала так близко к публике, как это было на подобных ужинах в малом зале. Но выбора нет – Ника ясно высказала свое предпочтение и уже ушла. Только вот она не поняла, что таким образом накалила ситуацию в женском коллективе еще больше. Все знали, что новым партнером Рокотова был Султанов – ожившая мечта дам. И снова Аня в эпицентре событий. Сама девушка постаралась принять эту ситуацию, как возможность избежать назревающего скандала, зная, что потом он все равно будет. Но сейчас не было ни сил, ни желания спорить и отбиваться от нападок других танцовщиц. Поэтому она быстро вышла из гримерки вместе с подругами. Уже на подходе к малому залу, к Ане вернулась нервозность. – Успокойся. Обычно на таких ужинах на нас почти никто не смотрит – они обсуждают свои дела. Мы так – для фона, – немного успокоила Лиза подругу. Аня благодарно улыбнулась Пахомовой и чуть успокоилась. Ведь она по-прежнему может просто не смотреть на людей. Малый зал был раза в три меньше главного. Здесь сцена была ниже и не было танцпола. Только несколько больших круглых столов с белыми скатертями, за одним из которых и сидели мужчины. Они не обратили на вошедших девушек никакого внимания, продолжая обсуждать свои дела. Ну, разве что Кот не удержался и весело и ободряюще подмигнул смущенной Ане и жадно окинул взглядом довольную Лизу. Та послала ему воздушный поцелуй в ответ. Парень остался доволен и отвел от них взгляд, возвращаясь к разговору. – Котик не будет ревновать, что ты танцуешь здесь? – прошипела хитро Маркова Лизе на ухо, улыбаясь при этом Ане. – У нас условие: он ни слова не говорит о моей работе, а я думаю над его предложением переехать к нему. – Вот это да! – восторженно прошипела Катя. – И ты молчала? – И ты еще думаешь? – так же удивленно в один голос с ней, воскликнула Аня. Это перешептывание немного отвлекало ее от мужчин за спиной. Лиза показала подругам украдкой язык и довольно улыбнулась, выходя на сцену. Здесь, так же как и в главном зале было три пилона, поэтому девушки танцевали вместе. Они не ставили какую-то программу, просто каждая двигалась под музыку, как умела. По совету девушек, Аня не смотрела в сторону стола с десятком мужчин за ним и от этого чувствовала себя вполне уверенной и раскрепощенной. Она танцевала для себя, не более того. Только что-то все равно тревожило ее, доставляя дискомфорт. Она не решалась посмотреть в сторону стола, догадываясь, что причина именно там. Боялась увидеть очередной сальный взгляд и снова испугаться. А ведь ей танцевать еще пару часов. Но не удержалась. Девушка помнила, что кто-то из присутствующих мужчин и есть легендарный Султанов. И любопытство победило. Она быстро-быстро скользнула взглядом по столу и неожиданно наткнулась на пристальный, равнодушный взгляд серых глаз на красивом лице, который, как оказалось, и не давал ей покоя. Девушка невольно сглотнула, понимая, что это и есть Руслан, потому как никого другого подходящего возраста за столом не было, ну кроме Макса. Аня отвела взгляд и с приятным удивлением задумалась о том, почему этот мужчина оказался исключением и не смотрел на нее так, как она помнила, делали все остальные в тот единственный раз, что она осмелилась взглянуть в зал во время танца. Первая, и самая глупая, мысль была о том, что Султанов гей. Но девушка тут же осекла себя: какой гей, когда она каждый день слышит рассказы о его похождениях?! Так может этот мужчина счастливое исключение? Может именно поэтому он обращает на себя такое пристальное внимание окружающих его женщин? Думать над этим можно было долго и нудно. Но Аня просто выбросила это из головы. Тем не менее, не переставала ощущать на себе его взгляд – который, как оказалось, и не давал покоя с самого начала. А потому она время от времени позволяла себе отвечать на него. Мельком и не пристально. Но сколько бы раз она ни смотрела на Султанова, его ответный взор всегда, неизменно, был прикован к ней. Вот тут-то девушка и почувствовала впервые притягательность своего тела и танца. Именно такой взгляд можно было расценивать как власть над мужчиной. Не пошлый и полный низменного желания, а такой – пристальный и цепкий, загадочный и неотводимый. Полный интереса не сексуального характера, а самого банального – узнать кто она такая. Аня не заметила, как ее губы растянулись в едва заметной легкой и почти счастливой улыбке. А танец стал еще мягче и нежнее. Зато этот изгиб пухлых, бледно-розовых губ заметил Руслан. И не мог не любоваться этим намеком на улыбку. Он не знал, чем привлекла его эта девушка. Еще в тот первый раз, в новогоднюю ночь, она завладела его вниманием на все время своего волшебного танца. Никогда прежде он не замечал за собой такого интереса к женщине. Он был равнодушен к их красоте, потому как привык. Не велся на их уловки и зажимки, потому что не видел в них искренности. Но эта девушка была особенной. Даже ее танец не был пошлым и соблазняющим, призванным завлечь и пасть к своим ногам. Нет, он был притягателен своей мягкостью, нежностью и чистотой, как бы странно это ни звучало. Ее тело было совершенным, грациозным и манящим. Но никак не вульгарным. В меру небольшая грудь, тонкая талия, не стянутая корсетом, едва округлые бедра, стройные длинные ножки. Она была очень юна. Это было видно, если присмотреться. И эта юность так же привлекала к ней. Сразу понимаешь, что она не прожженная жизнью и развратом стерва. То, как она опускает глаза, волнительно прикусывает губу и краснеет – это видно даже под маской – все это заставляло сконцентрировать все свое внимание только на ней. Что Руслан и сделал. Он даже из разговора выпал, глядя на сцену, где извивались под музыку тела. На протяжении всего вечера Аня ощущала на себе взгляд серых глаза. А время от времени глядя на мужчину в ответ, девушка подробно рассмотрела его. Он сидел напротив Максима и был на полголовы выше парня, из чего девушка сделала вывод, что ростом он очень высок. Стой он рядом, ей пришлось бы задирать голову вверх даже на каблуках. И по ширине он был раза в два больше. Поджарый и спортивный. На нем был деловой строгий костюм стального цвета, под стать ледяным глазам, который очень ему шел. Темные волосы, почти черные, густые и едва вьющиеся у шеи. Стильная стрижка. Пухлые губы и легкая двухдневная щетина по краю подбородка, скул и вокруг губ. Прямой нос и брови вразлет. На вид ему было чуть меньше тридцати – может двадцать восемь или девять лет. Руслан был очень красив. Но красота была мужской, без женственных черт и повадок. Время от времени он закуривал сигарету или подносил к губам бокал с напитком. И каждый его жест, поворот головы или затяжка были полны мужественности и уверенности в себе. Он чувствовал себя королем здесь. Был уверен в себе как никто другой. И при этом не был грубым мужланом. После того, как ужин закончился, и гости ушли, Вероника пришла за девушками и отпустила их домой. – Хватит на сегодня с вас танцев, – улыбнулась она благодарным уставшим работницам. В гримерке девушек, как и ожидалось, встретили злыми и завистливыми взглядами. Подруги, не обращая внимания на остальных, переоделись и пошли на выход. На улице Лизу перехватил Макс и увез с собой. Аня с Катей пожелали им спокойно ночи, хитро улыбаясь, и сели в такси. – Ух, как же я устала! – протянула со стоном Маркова, разваливаясь на своей кровати. – Давно я столько не танцевала. – Угу, – только и промычала Аня, следуя примеру Кати. – И как тебе Султанов? – спросила через пару минут девушка Аню. – Никак, – пожала плечами Аня. – Да, красивый, привлекательный. Но не вижу с чего такой дикий переполох в наших рядах, – честно ответила девушка. – Просто ты еще слишком мала, чтобы понять, – засмеялась Катя. – Так объясни, – хмыкнула Аня. – Ну, Султанов тот мужчина, ради которого женщины готовы пойти если не на все, то на многое. – Что в нем есть кроме красоты и денег? – задала закономерный вопрос не понимающая рассуждений подруги Аня. – Забей, – со смехом посоветовала Катя Ане. Девушка только пожала плечами. – А знаешь, во мне Султанов вызывает не только интерес, как привлекательный мужчина, – вслух рассуждала Катя. – Я его боюсь. – Боишься? – удивленно посмотрела на подругу Аня. – У него глаза такие холодные. По ним не видно, о чем он думает, чего хочет. Страшно смотреть в них и видеть пустоту, – Катя даже поежилась от собственных слов. – Редко встречаешь людей, которых нельзя прочитать по лицу. Аня задумалась над словами подруги. Да, возможно она права. Страшно смотреть человеку в глаза и видеть в них похоть, злость, ярость или ненависть. Но еще страшнее не видеть ничего и гадать, чего ждать от такого человека. Девушка сама вздрогнула от этого понимания. И тут же постаралась выкинуть эти неприятные мысли из головы. После того, как Аня с подругами танцевали на вечере Рокотова с партнерами, на них окрысились буквально все. А Лизе доставалось еще и по поводу отношений с Максимом. – Что, рассчитываешь таким образом долг сократить? – насмешливо спрашивала Олеся Пахомову. Лиза злилась и едко отвечала, но Аня видела, что ей очень обидно. И из-за этой скрытой обиды у них с Котом начались скандалы. Они ссорились прямо в клубе. Лиза не могла объяснить ему своего поведения – она стала его избегать и отказывалась переехать. Парень злился от того, что не понимает поведения раздражительной девушки. Просил ее рассказать, в чем дело и объяснить причины. Но Лиза просто разворачивалась и уходила. О причинах Кот узнал совершенно случайно. Услышала, как в курилке танцовщицы обсуждали его и Лизу. Смеялись над ней и издевались. Максима это дико разозлило. И в первую очередь он злился на Лизу – за то, что молчит и позволяет такое в свой и их адрес. В тот же вечер Кот как ошпаренный влетел в гримерку, остановился перед столиком ничего не понимающей Пахомовой, поставил перед ней раскрытую коробочку с кольцом и спросил: – Выйдешь за меня? Лиза во все глаза смотрела на парня, шокированная и донельзя удивленная. Она никогда не думала, что их отношения дойдут до такого серьезного шага. Тем более так быстро. Вокруг стояла мертвая тишина. Все ждали решения девушки. А Лиза просто сидела и смотрела снизу-вверх на парня. – Соглашайся, – прошипела ей на ухо Катя, но услышала вся гримерка. Максим только хмыкнул и подмигнул Марковой. – Ладно, – нерешительно и робко ответила Лиза. Максим довольно усмехнулся и надел на палец девушки колечко. Лиза посмотрела на свою руку, а когда подняла взгляд на Кота, в глазах блестели слезы. И счастье. Парень хмыкнул, горячо и быстро поцеловал ее и вышел их гримерки. Тут же кругом запылал разговор, а Лиза все смотрела на кольцо и улыбалась. Подруги переглянулись и поздравили девушку с помолвкой. Они были безумно рады за нее. А еще через полчаса, снова пришел Кот и увел с собой Лизу. На следующий день, девушка пришла домой и стала собирать вещи под бдительным взглядом Кота. – Я переезжаю жить к нему, – сказала Лиза, когда Макс вышел ответить на звонок. – Да мы уже поняли, – хмыкнула в ответ Катя, помогая ей укладывать вещи. – А еще он выплатил мой долг. – А почему ты так грустно говоришь об этом? – спросила Аня. – Потому что чувствую себя теперь обязанной ему. – Ты была бы обязана согласиться на его предложение, если бы он заплатил за тебя до того, как позвал замуж. Но все наоборот. Считай это свадебным подарком. – Вот и он так сказал, – вздохнула Лиза. – Так в чем проблема? – удивилась Катя. – Я боюсь, – выдаивал из себя невеста, садясь на кровать. – Чего? – спросила Аня, усаживаясь рядом и беря девушку за руку. – Поверить, что все так хорошо. – А ты думай о том, что хуже, чем раньше, уже быть не может. Так что если ничего не получится, то все будет более или менее в норме, – странным образом ободрила девушка Катя. – Ну, спасибо, – с сарказмом хмыкнула Лиза. – Все будет хорошо, – уверенно улыбаясь ей, сказала Аня. – Определенно все будет хорошо, – раздался с порога уверенный и недовольный голос Кота. Он смотрел на невесту с легким укором, отчего Лиза немного смутилась. Он подошел к ней, сел на корточки и взял ее ладошки в свои руки. Поцеловал каждую и нежно посмотрел на Лизу. Впервые Аня видела такой взгляд у этого парня. Он всегда прятал свои эмоции за холодом и равнодушием. А Лиза заставляла его открываться. Так что это, если не любовь? Несмело невеста улыбнулась в ответ, получив в ответ от Кота счастливую улыбку. – Готова? – многозначительно спросил Максим. – Да как сказать, – вздохнула Лиза, но решительно поднялась на ноги. Девушки проводили подругу, а вернувшись к себе… расплакались. Они искренне желали ей счастья, и по белому завидовали немного. Лизе очень повезло. Редко кто выбирается таким образом из того дерьма, где все они находились. После того, как Лиза приняла предложение Кота и ушла из клуба, это стало самой обсуждаемой темой. Многие злорадствовали и насмехались над наивностью Лизы, думая, что Макс наиграется и бросит ее. Катя с Аней просто не обращали на это внимания. Но поскольку это было самой главной темой разговоров и девушки успокоились по поводу того вечера, когда подруги танцевали на ужине, они не возражали. Но длилось это недолго. Ровно до того момента, как девушки заметили, что вездесущий Султанов приходит в клуб каждый вечер, чего раньше не случалось никогда. И все обратили внимание, что он остается здесь до тех пор, пока Аня не станцует. Потом он уходил. Аню не радовали постоянные косые и злые взгляды девушек. И она боялась того, что может значить такое пристальное внимание мужчины к ее персоне. Сначала, она подозревала, что это просто случайность и не верила злым домыслам товарок. Но две недели подряд… – это не могло не доказать обратного. Тем более что девушка рискнула посмотреть в зал во время танца и тут же наткнулась на внимательный пристальный взгляд серых глаз, которые были у самой сцены. И этот взгляд не мог не подтвердить, что он приходит сюда только для того, чтобы посмотреть на нее, Аню. И если раньше девушка считала такой взгляд – равнодушный и ничего не значащий – хорошим знаком, то сейчас стала этого бояться. Те слова Кати о его глазах только добавляли ей испуга. Ведь действительно страшно не знать, что он хочет и о чем думает, когда смотрит на тебя. И каждый вечер, тайком ловя этот взгляд со сцены, Аня практически мечтал увидеть там хоть что-то, пусть даже это будет желание или страсть, которые были ей отвратительны. Но лучше уж они, чем ничего вообще. Чем больше проходило времени, тем чаще и резче Аня подвергалась нападкам со стороны конкуренток за внимание мужчины. И Аня рада бы убедить их в том, что не претендует на Руслана, только кто ее послушает – все говорит об обратном. – Держись, пожалуйста, от Султанова подальше, – посоветовала ей однажды Лиза, когда пришла в гости к подругам. – Макс мне про него такого наговорил, что самой страшно стало. – И ты туда же! – разозлилась на подругу Аня. – Она не давала никакого повода, – хмуро сказала Катя в поддержку Ани. – Может тебе перерыв взять в работе? Отпуск? – спросила Лиза. – Я могу поговорить с Максимом. – Боюсь даже предположить, что тебе придется дать взамен, если за один только новогодний вечер тебе пришлось провести с ним все выходные, – смеясь, сменила Аня тему разговора. – Как минимум двойню, – хихикнула Катя. – Да ну вас, – фыркнула Лиза, но все равно улыбнулась. – А за тот раз, я тебе еще и спасибо должна сказать. Кто знает, сколько бы еще ходили вокруг да около. Аня только улыбнулась. – А может Лиза права? – снова навела на больную тему Маркова. – Отдохнешь недельку? – Я подумаю, – сказала в ответ Аня. Но долго думать не пришлось. В тот же день девушка пошла навещать Татьяну Игоревну. И к своему ужасу застала там скорую помощь и взволнованную Тамару. – Что случилось? – с ужасом глядя на бледнее обычного, бабу Таню, воскликнула Аня. – Сердце прихватило, – так же взволнованно ответила Тома, заламывая руки. К облегчению девушки и соседки, госпитализация не понадобилась. Но следовало приобрести уйму дорогостоящих лекарств. Врач выписала длинный рецепт и оставила его на столе. После того, как Тамара ушла, а баба Таня уснула, Аня пошла в аптеку. Ее поразило, сколько стоит все лечение, назначенное врачами. С собой у девушки не было денег даже на одну пластину таблеток, не говоря уже об ампулах с лекарством для уколов. А по общим подсчетам не хватит даже тех денег, что девушка откладывала на всякий случай. Но она была решительно настроена обеспечить старушке лечение. Поэтому ни о каком отпуске не шло и речи. И уже сегодня девушка снова выходила на сцену под пристальным взглядом серых глаз. А после танца в гримерку вошла Ника и сказала, что Султанов хочет от нее приват. Аня уже решительно готова была покачать головой, как делала всегда. Но тут же перед глазами всплыла сумма денег, необходимая на лечение. – Деньги будут сразу? – спросила Аня, бесконечно удивляя всех вокруг. Все давно привыкли, что она не танцует стриптиз. – Да, – чуть растерянно ответила Вероника. – Я согласна, – решительно выпалила девушка, боясь передумать. Ника качнула головой и вышла из гримерки. Катя в удивлении смотрела на подругу. Мало того, что она согласилась на приват, так еще и перед кем! – Ты уверена? – поджав губы, спросила Катя. – Да, мне нужны эти деньги. Подруга только головой кивнула, зная ситуации Ани. Через пятнадцать минут девушка выходила из гримерки под злобное шипение и взгляды остальных. Но сейчас ей было больше всего плевать на то, что о ней буду говорить. Ситуация требовала от нее именно этого. Аня с некоторой дрожью шла по коридору до приват-комнаты. Ее волновали сразу две вещи. Первой был непосредственно сам танец. Она еще ни разу не танцевала приват и не раздевалась перед мужчиной. Второй волнительной мыслью было то, перед кем именно она будет танцевать. Страх перед этим мужчиной никуда не делся, стал только больше. Не зря же он раньше просто смотрел издалека, а сейчас захотел поближе. Уже перед самой дверью легкая дрожь переросла в панику. «Что я делаю?! Почему согласилась!?» Она уже собралась развернуться и уйти, но тут же подумала о том, что пара таких танцев – и у нее есть деньги на лекарства для Татьяны Игоревны. Купить их со своей зарплаты, вернее ее остатков, она все равно не сможет. Даже если перестанет покупать еду! А так у нее появится возможность уже в ближайшее время обеспечить старушке должное лечение. Поддерживая себя именно этой мыслью, а не сомнениями в правильности происходящего, Аня нажала на ручку двери. В комнате был приглушен свет. Очень ярко освещался только пилон в центре. Аня тут же поняла, что так будет намного легче сконцентрироваться на самом танце, а не на ситуации. Тем более что на лице по-прежнему маска. И она может, как всегда, представить себе, что есть только она и музыка. Что нет зрителей, откровенных раздевающих взглядом и похотливых улыбок. Что не сидит на диване, откинувшись на спинку и провожая ее взглядом серых глаз, самый красивый и пугающий мужчина, которого она когда-либо видела. Для себя Аня решила, что этот танец будет попыткой избавиться от мерзкого чувства страха, что преследовало ее по жизни. Если она переборет это чувство конкретно к этому мужчине, то с остальным справится в любом случае. Поэтому сделав глубокий, незаметный вдох, Аня спокойно подошла к музыкальному центру и включила музыку. Она подошла к пилону и закрыла глаза, начиная двигаться под плавную мелодию. Ее движения были выверены, спокойны и уверены, полны грации и соблазна – все как надо. Но все это было до тех пор, пока она не вспомнила о том, что пора бы начать раздеваться. Очень-очень медленно девушка потянула за молнию на платье, все так же продолжая держать глаза закрытыми, чтобы случайно не увидеть реакции на это в глазах мужчины. Она утешала себя тем, что на ней по-прежнему оставалось белье. Но когда пришла пора двигаться в его сторону, ей все же пришлось открыть их. Тем не менее, она старательно пыталась не смотреть конкретно в его глаза. Она смотрела ему за спину, на широкие плечи и грудь, но не в лицо. Боялась, что просто впадет в панику, стоит увидеть его взгляд. А ведь еще придется снять верх комплекта… Аня медленно стала наклоняться над мужчиной, потираясь грудью о его колени. Ее глаза были на уровне его шеи, и она видела, как бьется пульс под загорелой кожей. Продолжая танцевать над его телом, она провела ладошкой по его груди, потом животу и уже двумя руками по бедрам и ногам, заставляя его раздвинуть их, чтобы встать на колени между ними. Держась ладонями за его ноги, девушка взмахнула волосами и выгнула спину, предоставляя его взору свое тело. Она буквально чувствовала, как его взгляд скользит по ней. И не удержалась – перевела взгляд на его лицо. Она не знала, зачем сделала это. Может в попытке увидеть в них то, что видела обычно? Может, чтобы узнать, что он не пялиться на ее грудь, а смотрит только на лицо? И смотрит как раньше – спокойно и равнодушно? Она ошиблась. Он смотрел на ее грудь, прежде чем перевести взгляд на лицо. И глаза его горели, не меньше чем у остальных, желанием и похотью. Руслан видел, как девушка вздрогнула, когда посмотрела ему в глаза. Видел, как прикусила пухлую губку, и почувствовал, как задрожали ее руки на его коленях. Но и сдерживать себя более он не мог. Он знал, что последует подобная реакция на его горячий взгляд, но сдерживать этот огонь он больше не мог. И будь на ее месте другая, он бы не показал того, что чувствует и чего хочет. Да и не было бы того, что чувствует и хочет сейчас. Но это была она, Аня, девочка, которая заводила его буквально с пол-оборота. А теперь, она стоит перед ним на коленях, такая близкая и почти обнаженная. И это было выше его обычной сдержанности в отношении нее. Он и так слишком долго смотрел на нее издалека, чтобы не пугать. Но и его терпение было не безграничным. Буквально через пару мгновений Аня взяла себя в руки, но он видел, что она все равно напугана, как бы ни пыталась скрыть это. Ее взгляд под маской бегал из стороны в сторону, лишь бы не смотреть на него. И его это разозлило, даже взбесило. Руслан резко выставил руку и схватил Аню за подбородок, заставляя повернуться в его сторону. А пальцами другой развязал ленту на маске и отбросил ее в сторону, желая, наконец, рассмотреть ее личико. Девушка испуганно тихо ахнула, но тут же прикусила губу, опуская взгляд. Она замерла перед ним, казалось, что даже дышать перестала. – Смотри на меня, – тихо, но резко приказал Руслан. – Я хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза. Девушке потребовалась целая минута, чтобы перевести, наконец, свой взгляд безумно красивых зеленых глаз на него. Она смотрела испуганно и в ожидании дальнейшего шага. А он рассматривал ее пристально и внимательно. Она была очень красива. Красива и юна. Ей вряд ли было больше восемнадцати. Совсем ребенок. Но даже это не ослабило того желания, что он испытывал к ней с первого взгляда. А этот взгляд – умоляющий отпустить, напуганный и сверкающий – стал тем, что завело его еще больше. Этот взгляд давал над ней такую власть, которую каждый мужчина хочет иметь. И он сорвался. Просто сорвался, стоило ей оказаться так близко и при этом просто посмотреть ему в глаза. В мгновение секунды он резко подался вперед и впился в ее губы жадным поцелуем. Одной рукой он продолжал удерживать ее за подбородок, а другую запустил в ее роскошные волосы, сжимая их в кулак, чтобы чувствовать ее совсем близко. Аня впала в ступор. Так сильно и властно он прильнул к ее губам, что она даже испугаться не успела. Просто широко распахнула глаза и замерла на месте от удивления и шока. Вот в эту секунду, самую первую, когда он коснулся ее, не было ни страха, ни паники, ни чего-либо подобного. Она по-прежнему упиралась ладонями ему в колени, запрокинув голову к его лицу, как того требовали его руки. Даже дышать перестала. Но стоило его языку коснуться ее губ, как дыхание восстановилось, сразу же став прерывистым и трепетным. Она сама не поняла, как и зачем, но чуть приоткрыла губы. И этого ему было достаточно, чтобы углубить поцелуй, сделав его не только неожиданным, но и дико откровенным и эротичным. Аня не знала, что с ней происходит и почему. Все тело дрожало, и она подозревала, что не только от страха. Она боялась, она испугалась, и она не хотела, чтобы он останавливался. Все было настолько новым и ярким, что хотелось продлить это как можно дольше. Ведь это ее первый поцелуй. И сразу столько эмоций, до ужаса противоречивых. Господи, она была именно такой сладкой, как он и представлял себе! Руслан с такой яростью впивался в ее ротик, что поражался сам себе. Он не мог насытиться ее вкусом и нежностью. Он знал, что действует грубо и слишком резко, но по-другому не мог. Мужчина чувствовал, как сильно впились ему в ноги ее ноготки, чувствовал, как она сдается ему в этом поцелуе, как, не то, что бы расслабляется, но дает себя попробовать. Ее запах, ее близость и влажный рот буквально свели его с ума. Он уже не понимал, где находится. Было важным лишь ощущать ее рядом, быть в ней всеми возможными способами. Аня не поняла, как оказалась сидящей на нем верхом. Но вот она, обхватывает ногами его бедра, пока одна его рука продолжает удерживать ее голову, а другая уже скользит вниз по шее, ключицам и останавливается над ее грудью. Ей трудно дышать от напора его поцелуя, а горячая ладонь опускается все ниже. Она не знает зачем, но знает что так нужно, и упирается ладошками ему в грудь. Но не делает попытки оттолкнуть. Она не чувствует страха, лишь смятение и невероятные ощущения во всем теле, особенно там, где он касается ее. Она не может сдержать стона то ли удовольствия, то ли удивления, когда его ладонь крепко сжимает одно из полушарий ее груди. Он глотает ее стон и стонет в ответ. Он уже так долго не ощущал чего-то подобного – дикого и первобытного, что почти забыл каково это, вот так. Руслан понимает, что слишком торопится, что слишком напорист и резок. Он понимает, что буквально поедает ее рот, что слишком сильно сжимает грудь, но остановиться не может. Эта девочка – его безумие. Рядом с ней он полностью теряет контроль. Поэтому уже в следующее мгновение она оказывается под ним, тесно прижатая его телом к прохладной коже дивана. И этот холодок вмиг приводит девушку в себя. А еще ощущение его твердой плоти между ног, что так настойчиво прижимается к ней. В одну секунду вернулись страх и оцепенение. Аня замерла на месте, широко распахивая глаза и в ужасе гладя на его красивое лицо так близко. Слишком близко. Руслан в ту же секунду понял, что что-то не так. Девушка под ним из податливой превратилась в камень. Он оторвался от ее губ и взглянул в глаза, полные страха и ужаса, в глаза, на которых наворачивались слезы отчаяния. – Твою мать! – прорычал Руслан и резко вскочил на ноги. Он бросил на Аню последний, раздраженный и неудовлетворенный взгляд и, бросив на пол пачку денег, вылетел из комнаты. Аня еще несколько минут пыталась прийти в себя. Слезы текли не переставая. Она не поняла, чего испугалась так сильно. Просто в одно мгновение ее накрыл ужас всей ситуации. Она почувствовала себя настолько грязной и отвратительной, что слезы потекли с новой силой. И уже через минуту ее сотрясали рыдания. Она свернулась калачиком на диване и ревела в голос. А когда немного успокоилась и села, ее взгляд упал на деньги на полу. Было дикое желание подобрать их и разорвать на кусочки. Но они были ей необходимы. Поэтому, глотая слезы отвращения к самой себе, она подняла все купюры и забрала с собой. Руслан хмуро смотрел в стену и никак не мог сосредоточиться на работе. На столе перед ним лежала кипа бумаг, требующая его внимания, а он никак не мог взяться за нее. Уже третий день он не может выбросить из головы Аню. Он до мельчайших подробностей помнил их поцелуй, ее тело в своих руках, волосы в кулаке и то, что последовало за этим – ужас в ее глазах. Он не знал, в чем было дело, что ее так напугало, и почему она вообще его боялась. Да, он знал, что не является тем, кто с первого взгляда располагает к себе. Но что могла знать о нем Аня, что так сильно его боится? Или это подсознательно? Уж лучше так… Руслан догадывался, что она элементарно испугалась близости. Но, черт возьми, она работает в ночном клубе, танцовщицей и стриптизершей! Ее априори не должен пугать близко находящийся мужчина! И тут такой ступор в его руках. Да, он был настойчив, но не настойчивость же так напугала ее? Тогда что? Все это непонимание раздражало Руслана и заставляло слишком много думать о ней. Решив, что проще всего не гадать, а прямо спросить, он взял в руку телефон и набрал номер Кота. – Есть минутка? – Да, – несколько удивленно ответила Макс. – Подъезжай, поговорить надо. Закончив разговор, Руслан все-таки уткнулся носом в дела, чтобы отвлечься до приезда парня. Через час Кот уже был у Руслана в кабинете. – В чем дело? Какие-то проблемы? – тут же перешел к делу Максим. – Нет. Расскажи мне подробно об Ане. Макс удивленно посмотрел на Султанова. – Ты серьезно? И ты за этим позвал меня в другой конец города? А по телефону не судьба? – возмущенно пробурчал Максим, поймав в ответ хмурый взгляд Руслана. – И с чего вдруг она опять тебя заинтересовала? – Не твое дело, – пробурчал мужчина себе под нос, вызвав на лице Макса хитрую усмешку. – Понравилась? – улыбаясь во все тридцать два, спросил парень Султанова. – Кончай скалиться. Рассказывай. Максим только хмыкнул в ответ. – Некрасова отрабатывает в клубе долг. Сперва работала на кухне, только пару месяцев как стала танцевать. Девочка тихая, скромная, я бы даже сказал забитая. Полная противоположность большинства наших девиц. В зал не выходит, приваты не танцует – ты был исключением, – хмыкнул Кот, – клиентов не снимает. – Долг большой? Макс назвал сумму. – Где она так вляпаться успела? – удивился Руслан. – А это не она, – пожал плечами Кот и рассказал подробную историю того, как Аня оказалась в клубе. – В общем, попала девочка, куда не следовало, – сделал вывод Макс. – Ясно, – задумчиво произнес Султанов. Теперь понятна вся эта постоянная смущенность, отвод глаз и трепет рядом с ним. Ясно, почему она так отличается от тех, кого он раньше видел в «Маске». Большинство девочек клуба далеко не так невинны, как Аня. Потому она и привлекла его внимание. И потому так испугалась вчера – не привыкла еще за пару месяцев к подобному поведению клиентов. А уж если действительно впервые танцевала приват – то и подавно. – Некрасова, тебе приглашение на приват, – сказала Ника, заходя на следующий день в гримерку после выступления Ани. При слове «приват», Аня даже поморщилась. – Сейчас приду, – ответила девушка. Вероника кивнула и вышла. – Уверена? – с сомнением спросила сидящая рядом Катя, озабоченно глядя на Аню. Подруга вчера в слезах пришла после своего первого стриптиза, сжимая в кулаке деньги. А сев за стол, отбросила их от себя, глядя на купюры со злостью и отвращением. Катя тогда вывела девушку в туалет, где Аня рассказала о том, что случилось. А сейчас, на следующий день, уже снова соглашается на танец перед мужчиной. – Да, мне нужны деньги, – решительно уверила Аня, скорее себя, чем подругу. Катя только кивнула, по-прежнему с тревогой глядя на Аню. – Что, Некрасова, осмелела после Султанова? – хмыкнула одна из девочек рядом. – Понравилось? – Не твое дело, – рыкнула в ответ Аня, поправляя макияж на лице и думая о том, как бы пережить еще пару танцев, набрать нужную сумму и снова смело отказываться от этой мерзости. Немного успокаивало то, что в этот раз за дверью будет стоять охранник, чтобы какой-нибудь ретивый клиент не обидел девушку. Об этом Олега попросила Катя, волнуясь за подругу. Хотя и понимала, что если Аню опять пригласит Султанов, никакая охрана не решится ему помешать взять то, что он хочет. Но в этом Маркова надеялась на благоразумие Ани – девушка теперь вряд ли согласиться танцевать именно перед этим мужчиной. Сегодня Руслан снова пришел в клуб и сел за свой обычный столик перед сценой. Его взгляд снова был равнодушен, когда он смотрел, как танцует Аня, хотя внутри все закипало при воспоминании о том, какими сладкими были ее губы и каким податливым может быть ее тело. Руслан не знал, что собирается делать: уйти из «Маски» или пойти к ней. Но зачем? Что он хотел? Продолжить начатое? Определенно хотел. Но вот пугать девушку не желал. А одно без другого, как он предполагал, невозможно. Султанов уже встал из-за столика после танца Ани и повернулся к двери, когда заметил, что один из клиентов также поднялся со своего места подходит к Веронике, о чем-то говорит ей. Девушка кивнула и пошла в сторону двери за сценой, а мужчина остался на месте. Руслан догадывался, в чем дело, и ему это не нравилось. Он нахмурился и двинулся в его сторону. Но не успел дойти, потому как вернулась Ника и повела мужчину за собой. Они вместе зашли в дверь, которая вела к комнатам для вип-клиентов, желающих посмотреть стриптиз. Руслан не стал догонять пару, а пошел к двери, что вела за сцену. За ней стоял охранник, но хватило одного взгляда, чтобы тот не мешал ему пройти дальше. Он остановился недалеко от гримерки, в ожидании – оправдаются его подозрения или нет. Аня уже заканчивала с подготовкой к танцу, когда в гримерку вошла Лиза. Девушка время от времени забегала сюда проведать подруг и поболтать пару минут, прежде чем за ней приходил Кот и забирал домой. А вообще девушки по большей части встречались со счастливой невестой у себя на квартире. – Привет, – радостно улыбаясь, поприветствовала Катю и Аню Лиза. – Чего такие хмурые? Катя поджала губы и стрельнула обеспокоенным взглядом на Аню, которая переодевалась за ширмой. Пока она меняла платье, Маркова рассказала Лизе о вчерашнем происшествии и о том, куда Аня собирается сейчас. – Так может ей денег дать, которых не хватает? – Ты думаешь одна такая умная? – невесело хмыкнула в ответ Катя. – Я предлагала. Но ты же знаешь Аню. Лиза только недовольно вздохнула и поджала губы. Да, предлагать Анне деньги было бесполезно. – Аня, может… – начала Лиза. – Нет, – решительно покачала головой девушка и пошла на выход. – Упрямая коза, – проворчали подруги в один голос и грустно улыбнулись друг другу. Аня вышла из гримерки в узкий коридорчик и повернула на право, но тут же уткнулась носом в чью-то грудь. Она по запаху узнала, кто перед ней, даже голову не пришлось поднимать. Девушка крепко стиснула кулачки, чтобы не вздрогнуть и не показать в очередной раз своего страха. – Далеко направляешься? – раздался над головой недовольный голос Руслана. – Работать, – ответила Аня, решаясь, наконец, поднять голову и посмотреть страху в глаза. Сейчас, не танцуя перед этим мужчиной и не раздеваясь, она чувствовала себя более уверенно. Но все равно поежилась от пронзительного взгляда серых глаз на красивом лице, который недовольно окинул ее с ног до головы. Как девушка и предполагала, ей пришлось задирать голову очень высоко, чтобы смотреть ему в глаза. А от этого она чувствовала себя не очень удобно, как физически, так и эмоционально. Он подавлял ее одним своим ростом и шириной плеч. Поэтому она предпочла отвернуться. – Разрешите пройти? – спросила Аня, глядя в сторону. – А если нет? – вкрадчиво спросил мужчина, заставляя ее вскинуть на него тревожный взгляд. – Мне нужно работать, а вы мне мешаете, – стараясь сдержать дрожь в голосе, ответила девушка. Руслан поморщился от ее слов. Это ее «вы» заставляло его чувствовать себя стариком рядом с ней. – Осмелела? – хмыкнул мужчина, не давая ей пройти и с любопытством ожидая ее дальнейших действий. Он прислонился плечом к стене и сложил руки на груди, не отрывая от девушки чуть насмешливого взгляда. Аня покраснела под этим взглядом. Но решительно подняла голову. – Да, опыт уже есть, – прищурилась девушка. Она по-прежнему боялась этого мужчину и с трудом сдерживала себя, чтобы не убежать подальше от его пронзительного взора. – Понравилось? – продолжал издеваться Руслан над девушкой. Его раздражали ее попытки храбриться. Он предпочел бы покорность. Но в какой-то степени ему это нравилось: она боится, но не лебезит. – Хочешь повторить? – Да, – еще более решительно заявила Аня. – Только не с вами. Она не понимала, откуда в ней эта глупая смелость и догадывалась, что до добра это не доведет. Но так она хотя бы не чувствовала себя безмолвным кроликом перед удавом – может он и съест ее, но пусть хотя бы подавиться. А вот это уже разозлило Руслана не на шутку. Только не показал он своей злости, чтобы не испугать ее. Но черт, от одной мысли, что она будет проделывать то же самое, что делала вчера с ним, перед кем-то другим, доводила его до белого каления. Он хотел эту девочку только для себя. А ведь вчера он даже не дал ей закончить танец. А сегодня она обнажится до конца перед кем-то другим? – Не хочу тебя разочаровывать, но раздеваться ты будешь только передо мной, – спокойно и медленно произнес мужчина. Он специально выбрал эту формулировку, чтобы насладиться румянцем на щеках девушки. Ему нравилось ее смущение – это было лишним напоминанием того, что она собой представляет – чистая и невинная девочка. Аня стушевалась от этой фразы и не сразу сообразила, что он имеет в виду всего лишь приватный танец. – С какой стати? – возмутилась Аня. Вот только ее возмущение было слишком дрожащим и неуверенным. Она боялась, и он это знал. В этот момент дверь гримерки открылась и в коридор вышла Лиза. Она сразу же оценила ситуацию и встала рядом с Аней. – Что-то случилось? – спросила брюнетка, переводя обеспокоенный взгляд с девушки на мужчину перед ней. Никто из них двоих не успел ответить – появилось еще одно действующее лицо. Максим. Он тоже быстро оценил ситуацию. Вот только не знал, что делать. Хотелось и Аню защитить, и Султанову не насолить. – Лиза, пойдем, – решительно уводя за собой девушку, сказал Кот, решив, что Руслан не обидит Аню. Лиза даже не успела возмутиться, как он вывел ее из коридора. Аня лишь бросила тоскливый взгляд в сторону ушедшей парочки. Она не винила Кота за то, что тот не стал вмешиваться. Она снова перевела взгляд на Султанова. Он по-прежнему не двигался с места, не давая ей пройти. Прочитать что-то по его лицу было невозможно. – Сколько тебе заплатить, чтобы ты танцевала только для меня? Вопрос удивил Аню безмерно. И разозлил. Она ясно видела, что этот мужчина пытается сделать – навязать ей свои условия. А еще считает, что ее можно купить. Возможно, такое впечатление складывалось – оба прекрасно знаю, что из себя представляют большинство девушек ее профессии. Но продаваться конкретно этому мужчине Аня не собиралась. – Я буду танцевать исключительно для вас только в том случае, если вы не будете ко мне прикасаться, и я не буду раздеваться, – выпалила Аня, рассчитывая на то, что ему не понравятся условия и сам факт того, что она смеет их ставить. – Договорились, – неожиданно для нее, ответил мужчина. Аня, не скрывая удивления, смотрела на него. Она была вполне готова к тому, что последует какое-то ответное условие. Но он молчал. – И никакого подвоха? – спросила Аня, все еще не веря в это. – Никакого. Руслан не знал, зачем идет ей на уступки, но почему-то не жалел об этом. Пусть с большой сцены на нее смотрят все, но танцевать отдельно она будет только для него. Красавица смотрела на него с сомнением, но все же согласно кивнула. В этот момент в коридор зашла Вероника, чтобы поторопить задержавшуюся девушку. Она даже не успела открыть рот, как Руслан все доходчиво ей объяснил. – С этого дня Аня танцует только для меня. Ника перевела взгляд на девушку, дождавшись кивка. Вопросительно вскинула бровь, но ждать ответа не стала и ушла. Она давно поняла, что рано или поздно, даже самая невинная овечка опускается до уровня остальных. По ее мнению, Аня еще даже неплохо продержалась. И волновалась лишь о том, как новость воспримут ее конкурентки за внимание Султанова. Явно неадекватно, а это скандалы и проблемы на ее, Вероники, голову. Руслан сдержал свое обещание. Во время танца он не сделал в сторону Ани ни одного лишнего движения. Стойко терпел ее прикосновения, хотя и чесались руки. И все же поставил одно условие – она танцует без маски. А Аня радовалась тому, что так легко отделалась. Она почти ничего не теряла. Разве что только спокойствие, когда смотрела, каким взглядом Руслан следит за каждым ее движением. Не было в его взгляде похоти или чего-то такого же отталкивающего по силе. Но та властность в его глазах, с которой он смотрел на нее, пугала не меньше. В такие минуты ей казалось, что она рабыня на коленях перед своим хозяином. Но уже после трех танцев для него, она перестала заострять на этом свое внимание. Обстановка во взаимоотношениях Ани с коллективом, после того, как все узнали, что она фаворитка Султанова, накалилась до предела. И хоть Руслан приходил не каждый день и даже не каждую неделю, доставалось девушке регулярно. Казалось, что всем вокруг не так уж и важно, что сама девушка не в восторге от своего положения. И радовалась, что осталась всего пара танцев для этого мужчины и она может помахать ему ручкой – нужные лекарства для Татьяны Игоревны почти все уже есть. Каждое утро после того, как она отрабатывала свои деньги перед Султановым, она шла в аптеку, а потом к бабе Тане, тщательно пряча чеки на лекарства. Старушка была безмерно благодарна девушке за внимание и заботу. А сама Аня радовалась тому, что в ее жизни появилась Татьяна Игоревна – самый близкий ей человек после Кати и Лизы. Но у Лизы уже почти семья, а Катя все чаще стала задумываться над тем, чтобы сменить работу. В «Маске» ее не держали ни долги, ни превосходные условия. Да, ей нравилось танцевать. Но ведь можно попробовать и что-то другое. Ане было грустно при мысли, что Катя съедет с квартиры, оставив ее одну. Но она желала ей всего самого хорошего, а потому гнала от себя эти эгоистичные мысли. Сегодня Аня танцевала предпоследний танец для Руслана. Правда, он еще об этом не знал. Как всегда после мужчина отдал ей деньги и сразу же ушел. Аня не совсем понимала, почему он каждый раз так быстро уходил. Она думала, что он будет делать попытки сблизиться с ней или что-то в этом роде. Нет, она не была разочарована, просто гадала, в чем подвох. Ей было невдомек, что Руслан просто бежит от нее и от самого себя. Ему безумно хотелось схватить ее и прижать к себе, целовать пухлые губы и родинку над ними. Хотелось снова ощутить под собой ее стройное маленькое тело. А чтобы не напугать ее раньше времени он просто торопливо уходил, пока мог. Он хотел усыпить ее бдительность, чтобы она расслабилась, не шугалась и не смотрела на него с подозрением. Ему было трудно, но он справлялся. При этом поражаясь собственной выдержке. Никогда прежде он не добивался ни одну женщину так долго и кропотливо. Но никто еще и не бегал от него с таким упорством. А это заводило и интриговало. При этом он прекрасно понимал, что девушка не играет, таким образом, пытаясь его приманить своей недоступностью. Нет, она на самом деле такая – недоступная и боязливая. По пути в гримерку Аня мысленно проверяла, верны ли ее подсчеты, и следующий танец станет последним. Да, было именно так. И это заставило ее улыбнуться широко и счастливо. – Довольна? – неожиданно раздался шипящий голос сзади. Аня удивленно и испуганно повернулась и наткнулась на Татьяну, тоже танцовщицу. За спиной девушки стояли Таисия и Женя. Все трое злятся и сверкают дикими глазами. – Что надо? – не слишком вежливо ответила Аня, поворачиваясь и намереваясь снова идти дальше по коридору. Но и с этой стороны стояли еще двое – Юля и Олеся. Слишком поздно девушка поняла, что она в ловушке. Удары посыпались один за одним. Ее были кулаками, ладонями и пинали ногами. По лицу, груди и животу. Уже через две минуты Аня лежала на полу, глотая кровь и заглушая крики кулачком. Болело и кровоточило все тело, но останавливаться они не собирались. А еще через пару минут Аня перестала чувствовать свое тело и потеряла сознание. Приходила в себя Аня медленно и болезненно. Ее разбудили встревоженные и сердитые голоса. Среди них она различила испуганные Катин и Лизин. Так же рядом был злющий Кот и обороняющаяся от нападок Ника. Голова болела жутко, и глаза не открывались, но Аня прекрасно слышала суть спора. Подруги твердили, что необходимо вызвать скорую и показать ее врачу. Ника утверждала, что сюда вызывать скорую нельзя – Аня несовершеннолетняя и не может работать в таком месте как «Макса», а по этому поводу будут вопросы, которые не нужны никому. Кот был согласен с этим утверждением, вызывая недовольство невесты. Но при этом распекал Нику за то, что она не досмотрела за своим «курятником». Аня выдала себя тихим стоном и кое-как раскрыла напухшие глаза. Над ней с тревогой на лицах и слезами в глазах склонились Катя и Лиза. Обе боялись прикоснуться к ней, чтобы не сделать больно. – Так, я сейчас привезу своего врача, и он ее осмотрит, – решительно заявил Кот, направляясь к двери. – Дмитрий Борисович… – начала Вероника. – …ничего не узнает. И проблем у него не будет, – перебил ее Максим, с тревогой глядя на Аню, лежащую на диване у него в кабинете. Он поймал благодарный взгляд невесты и вышел из комнаты. – Что случилось? – спросила Катя, глотая слезы. – А то ты не знаешь, – проворчала Лиза, утирая свои. – Ты помнишь, кто это сделал? Аня помнила, но говорить не собиралась. Ей работать здесь еще очень долго. Поэтому едва заметно отрицательно качнула головой. Девушки, судя по упрекающим взглядам, ей не поверили. Но промолчали. Через час приехал Кот с врачом. Мужчина констатировал несколько сильных ушибов и сотрясение мозга. Порекомендовал госпитализацию, но после нескольких поджатых губ выписал лекарства и назначения, подробно объяснив Кате, которая собралась выхаживать Аню дома, что и как делать. После этого доктор ушел, а Кот сделал попытку поднять Аню на руки, чтобы отнести в машину, а потом отвести домой. Благодаря тому, что врач сделал обезболивающий укол, девушке стало легче, но все равно было очень больно. Все тело ныло и тянуло. Она громко застонала, но все же кивнула на вопросительный взгляд парня. Мужчина как можно осторожней поднял ее на руки, девушки завернули Аню в одеяло и двинулись к выходу. Всю дорогу домой Аня радовалась тому, что у Макса большая машина, в которой почти не чувствовалась дорога. Иначе она стонала бы без перерыва. Пару раз девушка теряла сознание, но ее тут же приводили в себя, боясь, что что-то не так. Врач предупредил, что она обязательно должна уснуть, а не потерять сознание, иначе это могло грозить комой. Дома подруги выпроводили Максима и помогли Ане принять прохладную ванну, чтобы смыть кровь. При этом девушки постоянно плакали, потому как, смывая потеки с тела Ани, они открывали своим глазам ужасающие синяки и ссадины по всему ее телу. Потом они с удобством устроили Аню на двух совмещенных кроватях, и пошли на кухню. – Узнаю, кто это сделал – придушу собственными руками, – рычала сквозь слезы Катя. – Долго гадать не придется. Максим обещал узнать, кто это, – делала то же самое Лиза. – Завтра же их выгонят из клуба. Катя только кивнула. Они обе прекрасно понимали, что сама Аня никогда не скажет, кто это сделал, боясь последствий. Зато, если эти последствия просто устранить, то все будет замечательно. И больше никто не посмеет обижать девочку. Аня проспала почти два дня. А когда проснулась, чувствовала себя еще хуже. Болело все тело, и спасалась девушка только уколами, что делала ей Катя. Питалась только бульонами, а с кровати вставала лишь для того, чтобы сходить в туалет, с помощью все той же Кати. В комнату к девушке никто не заходил. Как потом узнала Аня, это Кот напугал всех девиц, когда выгнал из клуба тех, кто устроил ее избиение. Аня не хотела ничего подобного, но все же была благодарна за такую заботу – теперь вряд ли кто-то решиться сказать ей хоть слово против. Все-таки хорошо, когда твоя подруга выходит замуж за Кота, второго человека в месте, где ты работаешь. Когда голова у девушки перестала кружиться при каждом шаге, она отправила Катю из дома, дав ей адрес бабы Тани и деньги на лекарства. – Купи все необходимое ей, а на остальное оплати мои таблетки, – сказала Аня подруге. Почти все деньги Ани ушли на лекарства старушке. Но и сама девушка не осталась без средств помощи здоровью. Катя заплатила из своих денег, выбросив по пути домой чек. Ане же сказала, что во все уложилась. Девушка посмотрела на нее с большим сомнением, но промолчала, недовольно поджав губы. После того, как Аня немного пришла в себя, сразу же отказалась от няньки. Катя скрепя сердцем отправилась на работу. Аня даже вздохнула свободно – приятно, конечно, когда за тобой ухаживают. Но при этом ты чувствуешь себя младенцем, что не очень приятно. Но не успела девушка порадоваться одиночеству, как пришла Лиза. Аня разгадала заговор подруг, но спорить не стала. Так и проходило время: днем с ней была Катя, а вечера скрашивала Лиза, иногда вместе с Максом. Руслан не был в клубе больше недели. И уже безумно соскучился по Ане. Никогда прежде он не думал, что дойдет до такого. Но он уже давно перестал удивляться собственным ощущениям и желаниям рядом с этой девочкой. Она была другой, значит вполне нормально, что и он чувствует себя рядом с ней по-другому. В чем-то это ему нравилось, но по большей части раздражало – он никогда не был привязан ни к одной женщине так сильно. Даже к матери в свое время. А тут какая-то куколка, которая уже снится ему ночами. Черт, да под ним шлюха стонет, а он представляет на ее месте Аню и думает о том, как это будет с ней! Он не думал о том, что если это будет, только представлял себе как. Потому что давно знает, что рано или поздно эта девочка будет его. Пусть она пока боится его, все равно окажется там, где он хочет – в его постели, под его телом. А сегодня вечером он планировал просто насладиться ее танцем. Ему нравилось, как она двигается, нравилось следить, как извивается ее тело вокруг шеста. Нравилось ловить момент, когда она смотри на него своими зеленными глазами, прикусывая при этом губку. Нравился вызов в ее взгляде, робкий и заводящий. Она сама не понимала, что бросая его, делает лишь хуже себе самой. И явно рассчитывала на то, что рано или поздно ему надоест терпеть ее закидоны, что только подчеркивало ее наивность. Она бы наверняка удивилась, узнай, что так только сильней заводит его азарт. Руслан подошел к бару и заказал себе виски. Увидев в толпе Нику, он направился к ней, чтобы она привела к нему Аню. Но как только девушка увидела направляющегося в ее сторону Султанова, тут же растворилась в толпе. Мужчина с непониманием посмотрел в ту сторону, где только что стояла молодая женщина. Это она сейчас от него убежала или ему показалось? Он нахмурился от этой мысли и пошел в толпу, намереваясь найти-таки Нику. Он поймал ее у бара, откуда она снова пыталась убежать. – Стоять, – хватая ее чуть выше локтя, протянул Руслан. – В чем дело? Ты от меня бегаешь? – Эээ… Руслан с непониманием смотрел на замявшуюся женщину. Обычно она была бойкой и расторопной – работы обязывала. А тут дар речи потеряла. – Где Аня? – тут же спросил Султанов, чувствуя подвох именно здесь. Не дай бог, если эта девчонка сбежала от него! Достанет из-под земли и прикует к кровати без лишних вопросов! – Дома, – слишком поспешно на взгляд молодого мужчины выпалила Ника. – Она заболела? – нахмурился Руслан. – Да. Мужчина видел, что она врет. Или не договаривает. – А если я поеду и проверю? – вкрадчиво и грозно спросил Руслан. Ника сглотнула, подтвердив подозрения Султанова. – В чем дело? – с расстановкой произнес мужчина. – Кое-что случилось и в ближайшую пару недель Аня танцевать не будет, – продолжая увиливать, ответила Вероника. Руслан отпустил руку девушки, которую сжимал уж слишком сильно, судя по тому, как Ника поморщилась и потерла то место. Потом он развернулся и ушел – бесполезно продолжать разговор, девушка так и будет увиливать. Проще всего поехать и самому узнать, в чем дело. Уже в машине Руслан набрал Максима и спросил адрес квартиры, где жила девочка. – Аня на больничном, не стоит тебе туда ехать, – попытался его остановить и Кот. – Адрес, – с напором произнес мужчина сквозь зубы – ему уже надоело, что его водят за нос. Макс вздохнул и продиктовал требуемое Султановым. – Тебе не понравится то, что ты увидишь, – предупредил Кот. – Я уже понял. Только гадал, что же такого случилось, что девочку так прячут и паникуют при ее упоминании. Уже через полчаса Руслан звонил в дверь квартиры. Судя по времени, Аня должна быть одна – все девочки еще на работе. Но она была не одна. Дверь открыла та брюнетка, что в последний раз пыталась защитить, как ей самой казалось, от него Аню. Невеста Кота, насколько он знал. В ее взгляде мужчина увидел и удивление, и испуг, и намек на панику. Но она тут же постаралась взять себя в руки и закрыла собой проход. – Что тебе нужно? – спросила девушка, складывая руки на груди. – Я бы сказал, что мне нужно, да боюсь, ты не потянешь, – не смог не съязвить Руслан, но тут же посерьезнел. – Где Аня? – Спит. – Я взгляну? – Не стоит, – уперлась ему в грудь дрожащей ладошкой Лиза. Руслан прищурился и легко сдвинул с пути хрупкую брюнетку. Лиза попыталась что-то сказать, но не решилась разбудить спящую Аню. Ей по-прежнему требовались силы на восстановление, и она с трудом уговорила девушку лечь пораньше. Одну за другой мужчина открывал двери, пока не увидел в темноте силуэт на кровати. Он тихо подошел к ней и включил настольную лампу на тумбочке. То, что предстало его взгляду, было далеким от того, что себе представлял мужчина. Все лицо Ани было покрыто синяками в разной степени схожести и царапинами. Губа разбита, а ладошка, которой она подпирала щеку во сне, распухшая. Он осторожно стянул с девушки одеяло и оглядел все ее тело. Та же ситуация, что и с лицом, если не хуже. Все тело Ани, не скрытое пижамой, было желто-черно-сине-зеленого цвета из-за покрывавших его синяков. Так же много царапин и порезов. Все это уже подзажило, из чего можно было сделать вывод, что прошло чуть больше пары дней с того момента, как ее избили. Руслан знал, как выглядят следы избиения, поэтому не сомневался, что это именно оно. Не авария, не падение. Жестокое избиение. Он так же осторожно укрыл ее снова и вышел из комнаты, на пороге которой стояла взволнованная Лиза. – Кости целы? – сквозь зубы спросил мужчина. – Да, – глухо ответила девушка, закрывая дверь в спальню. – Сотрясение и множественные ушибы. Руслан покрепче стиснул зубы, чтобы прямо тут не взорваться от ярости, что кипела в нем. Ему невыносимо было думать о том, что чувствовала тогда и что чувствует сейчас Аня. Руки сжимались в кулаки от желания сделать все то же самое с теми, кто сотворил с ней подобное. И он сделает. Обязательно. Как только узнает… – Кто? – почти прорычал мужчина, напугав своим дико холодным и яростным голосом Лизу. – Это ты виноват! – выпалила злобно брюнетка, удивив его без меры. – Из-за тебя ее избили! Прямо после того, как она станцевала для тебя в последний раз! А знаешь за что? За то, что ты обратил на нее внимание! Поэтому она сейчас такая! Из-за того, что ты выбрал ее, а не кого-то еще! Ее – слабую и беззащитную! Руслан холодно посмотрел на шипящую девушку. Еще сильней стиснул зубы и вышел из квартиры, не сказав ни слова в ответ. Что ж, в чем-то девушка права, пришлось согласиться Руслану, когда он садился в машину. Аня действительно слабая и не в состоянии отвечать под стать окружающим. Потому и оказалась в этом положении. Но она не беззащитная. Теперь нет. Султанов резко вырулил со двора и поехал в «Маску». Там он пошел прямо в кабинет Рокотова, проигнорировав Кота, пытавшегося с ним поговорить. Руслан влетел в кабинет мужчины без стука, следом за ним – Макс. – В чем дело? – встал из-за стола Дмитрий Борисович, нахмурившись. – Сколько она еще должна? Пожилой мужчина с непониманием посмотрел на двоих влетевших к нему в кабинет молодых людей. – Кто? – Некрасова, – уточнил Кот, хмуро глядя на взбешенного Султанова. Ну, чего-то подобного стоило ожидать от такого как он – собственника. И Аня уже давно стала его собственностью. Все вокруг это понимали, кроме нее самой. Но ей так лучше. Было. До поры до времени. Рокотов назвал сумму, не до конца понимая происходящее. Да, он был в курсе, что новенькая стала последним увлечением Султанова. Но он не думал, что таким серьезным, раз Руслан готов выложить за нее эти деньги. Понятно, что для них это была копеечная сумма. Но для самой девушки, да и многих других, это были большие деньги. Значит, тут все серьезней, чем он предполагал. Руслан вытащил из кармана деньги и бросил их на стол со словами «я забираю девочку». Потом развернулся и ушел. – Объясни в чем дело, – потребовал Дмитрий Борисович у подчиненного. Кот коротко объяснил ситуацию. – Почему сразу не сказал? – разозлился мужчина. – Он же теперь весь клуб разнесет! – Не разнесет. Найдет девиц и все дела. Нас это уже не касается – я их убрал отсюда. А не сказал из-за Ники. Рокотов нахмурился при упоминании директора. Эта женщина в последнее время слишком легкомысленно относится к своей работе. Допускать подобное она не имеет права. – Позови ее, – недовольно приказал мужчина Коту. Парень поджал губы и вышел. Да, Нике влетит. Но с другой стороны она заслужила. Как он и говорил ей – сама виновата, что довела до такого. После того, как Руслан вышел из клуба, он снова сел в машину и поехал к Ане домой. Он намеревался прямо сейчас забрать девушку к себе. Но тут же подумал о том, что она сейчас спит, а отдых ей необходим. И пугать ее среди ночи своим появление и требованием ехать с ним, тоже не жаждал. Потому решил потерпеть до завтрашнего дня. По дороге домой, он позвонил Коту и попросил завтра с утра привезти к нему документы девушки, которые в качестве залога были у Рокотова. Утром, не успела Аня проснуться, как в дверь позвонили. Кроме нее все спали, поэтому девушка сама похромала открывать дверь. И в шоке застыла, увидев на пороге квартиры Султанова. Тот осмотрел ее с ног до головы, не выглядя, как ожидала Аня, удивленным. Только злым и недовольным. – Хорошо спала? – спросил мужчина. – Не очень, – растерянно, а потому честно ответила Аня. Спросонья она не сразу поняла, как и зачем оказался здесь этот мужчина. Только через минуту до нее дошло, что он узнал о случившемся. Не то, что бы девушка собиралась прятаться от него. Просто знала, что он будет зол и разгневан. Она давно поняла, что этот мужчина питает к ней усиленный интерес. Поэтому вполне логично, что будет озабочен ее не появлением на рабочем месте. И от этого невольно разливалось тепло по всему телу – она не безразлична кому-то кроме подруг. И пусть она до сих пор побаивается его и не знает, чего ожидать, ей не все равно. – Собирай вещи, мы уезжаем, – сказал Руслан, сдвигая ее бережно в сторону от двери, чтобы пройти в квартиру. За его спиной стоял еще один мужчина, в темном костюме и очках на глазах. Его девушка видела впервые, но сразу поняла, что это, скорее всего, охранник. – Куда? – растерянно спросила Аня первое, что пришло в голову, переводя взгляд на Руслана. – Ко мне. Я выплатил твой долг, – сразу пояснил мужчина, чтобы было поменьше вопросов. – Теперь ты будешь отрабатывать его мне. – И каким же образом?!- разгневанно прошептала Аня, сложив руки на груди и глядя на него почти без привычного уже страха. Ей просто надоело, что все распоряжаются ее жизнью на свое усмотрение, не спрашивая ее мнения. Какое они все имеют право командовать ею? Она что, рабыня? Почему каждый считает своим долгом указывать, что и как ей делать? – Я еще не решил, – хмыкнул мужчина, глядя на злую девушку с насмешкой. Почему-то ее злость всегда заставляла его веселиться. Когда Аня была недовольна, ее глаза блестели, а пухлые губки поджимались. Плюс – она смотрелась весьма комично при этом, учитывая ее рост и состояние здоровья. И если в прошлый раз она имела небольшое преимущество в виде высоких каблуков, то сейчас была босиком и едва доставала макушкой ему до подбородка. Что никак не мешало ей смотреть на мужчину свысока. И при этом в глазах по-прежнему был страх и неуверенность в себе и своих силах. – А если я просто отдам вам деньги? – У тебя есть такая сумма? – Я заработаю, – сквозь зубы выдавила Аня. – В «Маске»? Хочешь вернуться туда? – А если хочу!? – задиристо фыркнула девушка. – Теперь я решаю, как ты будешь отрабатывать деньги, которые я заплатил за тебя, – непреклонно заявил Руслан. Его начинало раздражать ее упрямство. Да, ситуация не совсем обычная, но ведь он не предлагает ей ничего постыдней того, что она уже делала. Пока что. И это глупое и бесполезное упорство девушки не даст ей ничего. О чем он не преминул сказать ей прямо сейчас. – Собирайся, – закончил он высказывать свои доводы, доведя Аню до слез и жгучей обиды. – Но я не могу… так просто… – растерялась Аня под его недовольным взглядом и градом высказанных причин, почему она должна делать то, что ей велят. Ей, как всегда, не оставили выбора, решив все за нее. Она уже так устала от этого, но разве она могла что-то изменить? Нет, как и всегда. Ей иногда казалось, что вся ее жизнь будет такой: ей скажут – она сделает. Опустив, наконец, глаза, не в силах и дальше выдерживать взгляд ледяных глаз мужчины, Аня поплелась к себе в комнату. Глотая слезы, девушка тихо собирала свои вещи, чтобы не разбудить Катю. После долгой ночи, подруга спала как убитая. И все что Аня оставила ей – это письмо, где коротко объяснила суть своего исчезновения. За этим занятием ее и нашел Руслан, вошедший в спальню. Он легко подхватил ее полупустую сумку и пошел на выход. В прихожей отдал сумку своему спутнику, помог Ане надеть куртку и повел ее за собой. – Идти можешь? – с сомнением спросил мужчина, глядя, как хромает и морщится Аня. – Да, – тихо ответила девушка. Но как только лифт остановился на первом этаже, Руслан подхватил девушку на руки. Аня только испуганно вздрогнула, но тут же автоматически обвила руками его шею. Она была такой маленькой и легкой, что Руслан почти не чувствовал ее веса, пока нес к машине. Он усадил ее на заднее сиденье и сел рядом. Впереди сидел водитель и охранник с ее сумкой в руках. Аня отодвинулась от Султанова как можно дальше, что заставило его недовольно нахмуриться, и смотрела, как за окном пролетают улицы. Ей было страшно и грустно. Первое было уже привычным чувством, как бы сильно она не пыталась избавиться от него. Она боялась того, что ее ожидает, не знала, чего ожидать. – Давайте определимся, – набравшись смелости, начала Аня. Руслан высказал свое удивление только чуть насмешливым взглядом и вскинутой темной бровью. – Чего вы от меня хотите? – Для начала, – сморщился мужчина, – чтобы ты прекратила мне «выкать». Аня поджала губы, но перефразировала вопрос. – Чего… ты от меня хочешь? – Уже лучше, – хмыкнул Рус. – А насчет того, что я хочу – боюсь, ответ тебе не понравится. Аня догадывалась, что услышит нечто подобное, но не смогла сдержать испуганного сглатывания комка в горле. – Но можем начать с малого. Будешь помогать моей домохозяйке и уборщице. Устраивает? – А что потом? – тихо спросила Аня. – Когда я выплачу долг? – Не торопись. До этого еще далеко, – едва заметно, холодно улыбнулся Султанов. Аня поняла, что дальше лучше не спрашивать. Для собственного же спокойствия. – Почему я? – все же не удержалась от давно мучившего ее вопроса Аня, снова повернувшись к окну. – Потому что ты, – только и ответил мужчина, глядя на ее четкий профиль. Через сорок минут машина выехала за пределы города, а еще через пятнадцать въехала в элитный коттеджный поселок. На въезде пост охраны, пропустивший машину Султанова без единого вопроса и проверки документов. По обеим сторонам широких улиц огромные дома и особняки, от двух- до четырехэтажных, с огромными прилегающими садами и парками. Вся эта красота была скрыта массивными заборами и охранной почти у каждого дома. На все это Аня смотрела с тоской и грустью. Вряд ли она теперь когда-нибудь сможет выйти отсюда. Ей просто не дадут этого сделать. Она прекрасно знала, что не везет ее Султанов к себе, чтобы дом убирать. И пусть он не хотел ее пугать с порога, она и сама прекрасно знала, что ее ждет. Боялась, чувствовала себя игрушкой и не знала, как прятать слезы. Клетка. Ее везут в клетку. Пусть и золотую, как бы банально это ни звучало. Мужчина смотрел, как она плачет, и впервые не знал, что сделать или сказать. Никогда еще женщины не рыдали от отчаяния, въезжая в подобное место. Наоборот – стремились сюда попасть всеми силами. А Аня плачет. Заставляя при этом его, Руслана, чувствовать себя последней скотиной. Поэтому он перестал думать об этом, чтобы не вызвать в себе то, что всегда всплывало в присутствии этой девочки – жалость, сожаление или сочувствие. – Пойдем, – сказал Руслан, когда машина въехала в гараж, где стояли еще три не менее шикарные машины, чем та, на которой они приехали. – Я тебе все покажу. Дом был трехэтажный, просторный и светлый. Все стильно и дорого. Комнаты обставлены со вкусом, что не мешало быть им неуютными. По мере продвижения в дом, Руслан рассказывал, что где находится. На первом этаже были две гостиных, бар, кухня, столовая и кабинет Султанова. В подвале был спортзал, бассейн и тир, наличие которого весьма удивило девушку. На втором большая библиотека, его спальня и еще три свободных. На третьем было еще две спальни для гостей, остальную часть занимали комнаты прислуги. Здесь работали кухарка, домработница и садовник. Первая жила здесь постоянно, двое других приходили на пару дней – привести в порядок дом и сад. Помимо них в доме была куча охраны, водитель и бог еще знает кто. Все эти мужчины жили в отдельном домике за садом, чтобы не докучать хозяину своим присутствием. Помимо наличия такого большого количества людей, охраняющих персону Султанова, этим же занимались видеокамеры по всему дому, которых девушка не видела, но о которых рассказал Руслан. – Вы это сказали с намеком на то, чтобы я не пыталась что-то украсть? – не сдержала едкости в своих словах Аня. Руслан только бросил на нее недовольный взгляд и повел ее на кухню, знакомить с Натальей Дмитриевной, домохозяйкой. Кроме нее никого в доме сегодня не было. Пожилая женщина с удивлением и шоком рассматривала представленную ей Аню. Девушка не знала, чем конкретно это вызвано – ее убогим внешним видом, побитым телом или же вообще присутствием в этом доме. После краткого знакомства, Руслан повел девушку на второй этаж, где показал ее комнату. – Разве я не должна жить там, где остальная прислуга? – не заходя в спальню, спросила Аня, глядя на мужчину. Тот снова поджал губы. – До тех пор, пока ты не поправишься, в этом доме ты на правах гостьи. – Значит, я могу уйти? – Тебе есть к кому? – вскинул бровь Руслан. – Да. У меня есть подруги и… Девушка замолчала, не желая упоминать Татьяну Игоревну. Она планировала и дальше помогать пожилой женщине, но не собиралась ставить своего нового «хозяина» об этом в известность. Руслан же по-своему понял ее недоговоренность и вполне однозначно. У Ани кто-то есть. И этого кого-то она прятала от его внимания. Он прищурился, глядя на внезапно замолчавшую и покрасневшую девушку, но промолчал. Это лишь вопрос времени – когда он узнает то, что прячет от него девочка. – Будешь уезжать только с охраной, – предупредил мужчина. Это Аня восприняла как своего рода надежду. От охраны всегда можно сбежать при желании. Главное вернуть документы. Руслан не понял, почему так резко загорелись глаза девушки, но он никогда не понимал ее. А Аня в уме уже составляла план побега отсюда. Девушка не думала, что жизнь в этом доме будет скучной. Первые два дня она шарахалась от каждого шороха за дверью своей спальни. Особенно ночью. Она упрямо ждала, что вот сегодня придет Руслан и потребует возврата долга. Аня почти не выходила из комнаты, не желая сталкиваться ни с ним, ни с кем-то из его мрачных людей. Еду ей приносила Наталья Дмитриевна. Приносила и сразу же уходила. Не то что бы Аня стремилась к разговору, но все равно – было немного странно, что женщина не проявляет элементарного любопытства. Или может она не первая здесь такая? Может этот особняк что-то вроде замка Синей Бороды? На следующий день после того, как она поселилась в доме Султанова, приехал врач и внимательно осмотрел девушку на предмет повреждений и травм. – Меня уже осматривал врач, – пыталась воспротивиться Аня. – У меня приказ, – только и сказал немолодой мужчина. Аня поджала губы и позволила себя еще раз прощупать. Доктор выписал необходимые лекарства, отличавшиеся от тех, что пила Аня до этого, лишь ценой и производителем. Все импортное и безумно дорогое. Те препараты, что она привезла с собой, врач забрал. После того, как прошло пару дней, а Аня так и не увидела Руслана, даже мельком вблизи своей комнаты, она решилась выйти. Сидеть в спальне без дела было невыносимо. Она предложила свою помощь кухарке, а затем горничной, но от обеих получила в ответ лишь «не велено». «Не велено», «приказано»!? Она что, живет в доме феодала?! Поджав губы, девушка пошла искать библиотеку – заняться хоть чем-то было просто необходимо. А она как назло забыла забрать учебники из квартиры. Библиотека была большой и на удивление девушки укомплектована по высшему классу. Она не думала, что хозяин дома собирал ее сам – вряд ли он читает книги по кулинарии, пусть это и были подарочные и эксклюзивные экземпляры. А тем более он не будет читать фэнтези или любовные романы, которых тут было наравне с остальными. Скорее всего, решила девушка, библиотека это очередное творение дизайнеров. А еще подумала о том, что вряд ли занятый Султанов часто заходит сюда. Поэтому практически все время она стала проводить именно здесь. По мере того, как прошла неделя, Аня все больше удивлялась тому, что не видит Руслана. Вообще. И если бы не шаги за дверью по коридору к его спальне каждую ночь, которые она слышит сквозь сон, она бы решила, что он здесь и не живет. А вот утром Аня не слышала даже шагов, решив, что он очень рано просыпается. Жизнь в доме текла своим чередом. Аня жила здесь уже почти две недели. Никуда не выезжала, потому как разрешения не у кого было спросить – Султанова она по-прежнему ни разу не увидела, даже издалека. Девушка так же не решалась позвонить – вдруг нельзя. Хотя руки очень чесались взяться за телефон и набрать подругам или Тамаре, чтобы узнать, как там баба Таня. Старушка наверняка переживает по ее поводу. И Аня надеялась на то, что Катя или Лиза догадаются успокоить старую женщину какой-нибудь сказкой. Синяки, порезы и ссадины полностью сошли с тела Ани. Она почти перестала хромать и головные боли ее не беспокоили. Но даже после того, как она поправилась, к работе в доме ее никто не допустил. Кухарка, по-прежнему почти не обращавшая на девушку внимания, не разрешала себе помогать. А горничная старательно избегала гостью. Это начинало злить и раздражать Аню. И она поставила себе цель выловить Руслана и добиться от него хоть какой-то конкретики о ее положении в этом доме. Свои вопросы по поводу его постоянного отсутствия дома, она решила задать единственно возможной кандидатуре – Наталье Дмитриевне. Женщина уже привыкла к тому, что в доме есть Аня, потому немного расслабилась и позволила себя разговорить. – А когда…эээ, – немного растеряла Аня, не зная как назвать Султанова, – Руслан бывает дома? – Редко, – пожала плечами женщина, ставя перед девушкой чашку с чаем и садясь за стол напротив нее. – Поспать только приходит на пару часов. В основном его нет здесь. – А когда с ним можно встретить? Мне нужно кое-что обсудить с ним. – Либо дождаться его вечером, или ночью. Либо поймать утром, что совсем уж редкая удача. Аня кивнула и решила уже сегодня встретить мужчину у порога. После ужина девушка перебралась в первую гостиную, в которую вел главный вход. Она села перед телевизором, и все время поглядывала на дверь, почти не глядя на экран. Но уже через несколько часов непрерывное мельтешение картинок перед глазами заставило девушку устало закрыть глаза и уснуть. Руслан приехал домок как всегда за полночь. Отправив ребят к себе, он вошел в дом. И первое, что увидел, была Аня, спящая на диване перед телевизором. Она как всегда подложила под щеку ладошку и слегка раскрыла губки. Ноги поджаты к груди, а сверху легкий плед. Мужчина невольно улыбнулся увиденному. Для него смотреть на спящую Аню, уже стало привычкой, от которой он не мог избавиться. Каждую ночь, что он проводил здесь, перед тем как идти к себе, мужчина тихо заходил в ее комнату и любовался спящей девушкой. Позволяя себе иногда коснуться пальцами ее щеки или густых волос. Это все, что он мог пока позволить себе в отношении нее. И эта боязнь ее напугать уже раздражала его. Никогда прежде он не делал чего-то подобного: избегал, старался не спугнуть и не задеть. Но по-другому он не представлял себе возможность расположить Анну к себе. А этого он хотел пока больше всего остального. Нет, желание прижать ее как можно ближе к себе, целовать ее губы и держать хрупкое тело в своих руках никуда не делось. Казалось, стало еще сильней, по мере того, как она все дольше находилась в опасной с ним близости – всего лишь следующая дверь после его спальни. Но и привязать к себе казалось не менее желанным и важным. Руслан догадался, что девушка наверняка ждала его. Кухарка уже пару раз говорила ему о том, что Аня рвется работать. Вот только он не для того привез ее в свой дом, а потому не торопился сказать ей, что изменил свое решение насчет ее участия в работе по дому, предпочитая оставлять Аню в неведении. Но он также понимал, что долго она не вытерпит. И если честно – то уже последнюю пару дней ждал чего-то подобного. Вот только не готов был пока начинать наступление в ее сторону. Потому-то и не появлялся дома большую часть времени. Он развлекался, работал, делал что угодно, чтобы не думать о ней и накручивать себя из-за нее же. Когда он приезжал в клуб, чтобы посмотреть, как она танцует, он мог хоть как-то контролировать себя. Здесь же, где ничто не могло сдержать его, он предпочитал не появляться. Это был прямо-таки какой-то замкнутый круг: чтобы она могла к нему привыкнуть, ему нужно было быть рядом, а сделать этого без вреда для их отношений, пусть и своеобразных, было почти невозможно. Вот он и старался удовлетворять все свои потребности на стороне. И делал это в таких объемах, чтобы придя домой было лишь одно желание – спать. Но даже так он не мог удержаться от того, чтобы просто не взглянуть на Аню. Поэтому в ближайшее время хотел натрахаться на неделю вперед, чтобы спокойно провести это время с ней. Руслан присел на корточки перед диваном и пару минут смотрел на девушку. Она была такой красивой. Сейчас, когда все ушибы и синяки сошли, и на ней не было того ужасного грима для выступлений, она казалась совсем ребенком. Пушистые ресницы отбрасывали тень на щеки, а один из густых локонов лежал на ее лице, касаясь кончиком уголка губ и родинки, к которой так хотелось прижаться губами и коснуться кончиком языка. Мужчина даже встряхнул головой, чтобы выбросить из головы эти картины. Он встал на ноги и осторожно, чтобы не разбудить, взял Аню на руки. Во сне девушка доверчиво прижалась к нему, утыкаясь носом в шею, и как-то даже расслабилась. Руслан чуть опустил голову и вдохнул запах ее волос. Он, казалось, никогда и ни с чем не спутает ее аромат – нежный, едва заметный. И безумно соблазнительный. Вдохнув еще раз, мужчина направился к лестнице. Он тихонько внес Аню в комнату и положил на кровать. Девушка тут же повернулась на бок и обхватила руками подушку, утыкаясь в нее лицом и удовлетворенно вздыхая. Только тут Руслан понял, что принес Аню к себе. Тихо чертыхнувшись, мужчина вышел из спальни. Бросив последний взгляд на дверь, направился в ее комнату, где, раздевшись, лег спать. Он последовал ее примеру и уткнулся носом в подушку, которая пахла ею. Невольно улыбнувшись этому, он закрыл глаза и мигом уснул. Аня несколько испугалась, когда проснулась не в своей комнате и не помнила, как оказалась здесь. Вместо светло-голубых тонов ее спальни, девушку окружала мрачность бордового и коричневого цветов. Окна завешаны тяжелыми бархатными портьерами и в комнате царит полумрак. Так что она не смогла разглядеть ни одного предмета, по которому можно было бы определить, где она находится. Ну разве что запах, но спросонья Аня не сразу сообразила, чем пахнет. Она встала с кровати и вышла из комнаты, тут же очутившись в знакомом коридоре. Недолго она считала, чтобы сообразить, что ночевала сегодня в комнате Султанова. Дольше гадала над тем, где в это же время был хозяин спальни. А когда открыла дверь в свою комнату – перестала. Потому как мужчина преспокойно развалился на всю ее кровать. Аня невольно сглотнула, глядя на эту живописную сцену. Как бы сильно она ни боялась этого мужчину, а не смотреть на него с восторгом не могла. Он был красив, как бог. И если раньше она думала об этом, глядя лишь на лицо, то теперь могла сказать, что и все остальное не хуже. Широкие плечи и грудь с рельефными мускулами под едва загорелой кожей. Плоский живот с кубиками. Сильные руки и шея. Все, что ниже пояса – было спрятано под простынею, что несомненно радовало и без того смущающуюся Аню. Спокойное расслабленное лицо, без вечно холодных глаз и легкого прищура, выглядело моложе, как раз на свой возраст – двадцать девять. Легкие морщинки в углах глаз и губ расслабились, делая лицо почти юношеским. Девушка не заметила, как подошла впритык к кровати, чтобы рассмотреть мужчину. Она уже собралась уйти, но тут же решила, что не успеет заметить, как он снова исчезнет. Поэтому она аккуратно и тихо присела на край кровати, решив сейчас дождаться-таки его пробуждения. А не прозевать его появление, как вчера ночью. Неожиданно, мужчина резко повернулся на бок, оказавшись в опасной близости от Ани. Его лицо было почти рядом с ее ногой, а рука с другой стороны. Девушка чуть испугалась, поэтому попыталась тихо встать. Но не тут-то было. Стоило ей только пошевелиться, как сильные руки обхватили ее за талию и уложили девушку рядом с мужчиной. Она даже пискнуть не успела, как оказалась тесно прижата спиной к его широкой груди, которая равномерно и спокойно поднималась и опускалась, из чего девушка сделала вывод, что Руслан сделал все это во сне. Испытывая неловкость, Аня начала пытаться выбраться из его захвата, но руки на ее талии лишь сильней сжались, а на шее сзади она почувствовала очень близкое и горячее дыхание. Невольно поежилась, чувствуя, как бегут мурашки по всему телу. Впервые она находилась так близко от мужчины, в его объятьях. Это было даже ближе, чем тогда, когда во время привата Руслан ее целовал, укладывая спиной на диван. Было тепло и уютно, что заставило Аню задуматься – так ли сильно она боится этого человека, если рядом с ним чувствует себя в безопасности и почти спокойно, если не считать расшалившихся нервов и гормон. По мере того, как Аня лежала спокойно, руки Султанова немного ослабили свой захват. Но стоило пошевелиться, как она снова оказалась в крепких тисках. Оставалось лишь ждать, когда он проснется и отпустит ее сам. «Если отпустит» – мелькнуло в голове Ани, прежде чем она сама начала дремать под воздействием тепла и спокойствия. Сквозь сон Руслан чувствовал рядом очень знакомый и приятный запах. Он придвинул голову чуть ближе к этому аромату и вдохнул полной грудью. Аня. Его девочка. Так близко, как не была еще никогда. Его руки чувствуют под собой ее тонкую талию, а бедра прижимаются к округлой попке. Естественно, что такая близость в одну секунду завела его. Он еще теснее прижался к желанному телу, а его руки тут же заскользили по ее животику, чтобы найти край одежды и скользнуть под нее. А когда ладони легли на нежную кожу, он даже простонал от удовольствия чувствовать под пальцами ее быстрое дыхание. Его губы на ощупь нашли кусочек обнаженной кожи и тут же стали ласкать ее – нежно касаться, слегка покусывать и облизывать языком. Одна рука по-прежнему крепко обхватывала девушку поперек талии, а другая двинулась вверх, чтобы обхватить маленькую, но упругую грудь и приласкать пальцем сосок, который тут же среагировал на это. По-прежнему думая, что все это сон, Руслан пошел дальше. Он ловко и резко перевернулся, подминая под себя хрупкое тело. Его губы все так же вслепую нашли нежный изгиб шеи Ани и стали покрывать его поцелуями, легкими и нежными. Одна рука скользила в волосах, удерживая голову девушки, а друга вновь была под одеждой на животе, спускаясь в этот раз вниз, а не вверх. В ту же секунду тело под ним окаменело. «Черт! Даже во сне я не могу сделать все так, как мне хочется!» – мысленно ругался Руслан. И чтобы дальше не мучить свое воображение, он открыл глаза. Аня, уже почти проваливаясь в сон, почувствовала, как мужчина зашевелился. Она уже собралась было попросить, чтобы ее отпустили, как ее сжали ее крепче и стали ласкать. Нежно, удивительно приятно и так же пугающе. Девушка не знала, что делать. Не получалось и слова вымолвить – настолько она была ошарашена таким резким поворотом событий. А ласки тем временем становились все настойчивее. К своему ужасу она почувствовала, как рука мужчины забралась ей под футболку, коснулась живота, а потом груди, которая тут же болезненно напряглась. Губы ласкали ее шею сзади. И так это было необычно и сладко, что Аня позволила себе на мгновение расслабиться и наслаждаться происходящем, забыв обо всем и чувствуя только нарастающую негу во всем теле, описать которую она не смогла бы никогда. Но стоило ей оказаться под ним и почувствовать, как сильная ладонь скользит вниз по животу, Аня будто пришла в себя и снова застыла. Тело продолжало мелко дрожать от того, насколько приятны ей были эти ласки. А вот разум взбунтовался. Мужчина будто почувствовал это и резко распахнул свои горящие серые глаза. Мгновение он просто смотрел на нее. Потом нахмурился и непонимающе окинул их обоих с ног до головы. – Черт! – рыкнул Руслан и резко подскочил с кровати. Он едва успел поймать простынь у талии, чтобы не остаться голым перед покрасневшей Аней. – Ты что здесь делаешь?! – Это вообще-то моя комната, – сказала Аня тихо, но ее голос почти не дрожал. Она села и отвела смущенный взгляд от мужчины, поправляя низ футболки. Только теперь до нее дошло, что все только что случившееся мужчина воспринимал как сон. И явно был удивлен тем, что это не так. Это давало девушке определенную надежду на то, что у нее еще есть время. Она-то думала, что время расплаты пришло. – Я же отнес тебя в свою спальню? – Я проснулась и пришла к себе, – по-прежнему не поднимая взгляда, объяснила Аня. – А потом решила дождаться вас. Мне нужно поговорить. – И дождаться решилась лежа рядом? – не удержался от язвинки Султанов. – Нет, – тихо прошептала Аня, краснея еще больше. – Вы меня обняли и уложили около себя. И встать я не смогла. – Почему не разбудила? – хмыкнул мужчина. Ему казалось, что краснее уже быть не может, но опущенное личико Ани стало почти свекольного цвета. – Я задремала, – призналась девушка. Руслан только головой покачал. – Попроси приготовить завтрак. Там и поговорим. Ане не нужно было повторять дважды, она пулей вылетела из спальни. Руслан же, глубоко вздохнув, глянул вниз, где, казалось, еще вчера уставший орган, вновь требовал своего. Жестко и твердо. Кое-как натянув брюки, мужчина вышел из спальни Ани, направляясь к себе – принимать холодный душ. Было несколько неловко вот так сидеть за одним столом с мужчиной, который вызывал в ней противоречивые чувства и желания. Аня по-прежнему боялась Руслана. Он всем своим видом подавлял и смущал ее. Его снова нахмуренное лицо как всегда ничего не выражало. – Я бы хотела съездить к подругам, – решилась начать разговор девушка, когда кухарка поставили перед ней чай, а перед мужчиной большую чашку черного кофе. – Сегодня? – Наверно, – пожала плечами девушка. – Я сам тебя отвезу. Аня была несколько растеряна, но ничего не сказала. – Когда я могу приступить к работе? – задала она еще один мучивший ее вопрос. – Не торопись, я еще не решил, какую именно ты будешь выпо