3
«Случайностей не бывает»
— Третий случай, — сказал архивариус Фудо.
Ну как сказал — просвистел. К писклявому голоску архивариуса, которым Фудо обзавёлся в результате давней стычки, в управе давно привыкли. А если не в управе, и если кто-то не привык, так насмешник сперва внимательно смотрел на архивариуса, бумажного червя, способного голыми руками задушить тигра, а потом быстро шёл прочь, дожёвывая непроизнесённую шутку.
— Третий? — не понял Сэки Осаму.
Мы сидели в кабинете старшего дознавателя. Ели лапшу с креветками. Сперва я счёл это высочайшей честью: сам господин Сэки приглашает меня отобедать! Увидев архивариуса и секретаря Окаду, я вспомнил, что старший дознаватель ничего не делает просто так — и высочайшая честь вдруг стала дурно попахивать.
Зато лапша пахла восхитительно. Когда разносчик, кланяясь, внёс короб с едой, доставленной из лапшичной дядюшки Ючи, я чуть слюной не захлебнулся. Было и саке, но мне налили на донышке.
— Третий, если считать с прошлой осени, — уточнил Фудо.
Перестав жевать, все ждали продолжения.
— Красотка встречает на улице пьяного самурая. Дело происходит после заката. Они незнакомы, вспыхивает страсть, — архивариус тоненько хохотнул. — Избегая встречи со стражей, красотка ведёт самурая к себе. Увы, там уже сидит другой гость в ожидании неземных наслаждений. Ярость, ревность, драка. Убийство. В течение трёх дней, как полагается по закону, убитый в теле убийцы является в управу и делает заявление о фуккацу. Оба заявителя отмечали, что и они, и их противники были разгневаны сверх всякой меры, потому и не убереглись. Дело обычное, в дополнительной проверке не нуждается. Личность подтверждена, выписывается документ о перерождении…
— Значит, дом заброшен? — обратился ко мне господин Сэки.
Я кивнул.
— А раньше там жила какая-то банщица?
Я кивнул ещё раз. И гаркнул, вспомнив о том, кто здесь начальник:
— Да, Сэки-сан!
Надо же такому случиться! Изо рта у меня вылетела креветка. Описав дугу, она шлёпнулась под стену, украшенную изображением карпа, плывущего против течения. Хорошо хоть ни в кого не попала! Тройной смех был мне наградой: дружелюбный у Фудо, осторожный у секретаря и укоризненный у господина Сэки.
— Креветки тоже иногда рвутся в драконы, — остроумие старшего дознавателя задушило веселье на корню. Было ясно, кто здесь эта самонадеянная креветка, и ладно ещё, что не лапша. — Фудо-сан, места проживания первых двух женщин были установлены? Или это одна и та же красотка? Один и тот же дом?
Архиварус разлил саке в пустые чашки. Мне, опять же, чисто для вида. Ну и пусть! Не больно-то хотелось.
— Кажется, в архиве сведений об этих жилищах не сохранилось. Увы, Сэки-сан. Я подозреваю, что проверка не проводилась. Или проводилась, но результат не был подан в письменном виде.
Брови Сэки Осаму сошлись на переносице:
— Кто проводил дознание?
— В обоих случаях — господин Абэ.
Фудо вздохнул и уточнил:
— Покойный господин Абэ.
Дознаватель Абэ скончался в конце зимы. Я не был с ним близко знаком, да и никто, по-моему, не был. Сухой, замкнутый человек, Абэ держался особняком. В памяти остался только его кашель — сперва ты слышал этот кашель, а потом уже видел, как из-за поворота коридора выходит дознаватель: бледный как призрак, а на щеках цветут розы болезненного румянца. Шептались, что зимы он не переживёт, так и случилось. Деньги на погребальные обряды Сэки Осаму выделил из средств управы, что само по себе было делом невероятным. Семью Абэ не без оснований считали состоятельной, в пожертвованиях они не нуждались. Вдова отказывалась, но старший дознаватель настоял. Кажется, он с большим уважением относился к покойному сослуживцу.
Обряды провёл лично Иссэн Содзю, настоятель храма Вакаикуса, и это тоже говорило о значительности усопшего.
Многие не пережили зиму: лютую, морозную, ветреную. Холод убивал человека за человеком, собирая урожай мертвецов прямо на улицах. Трупожоги с ног сбились, стаскивая окоченевшие, твёрдые как брёвна тела для костра. По большей части умирали дети; наш дом беда тоже не обошла. Скончался мой маленький брат Мигеру: захворал и сгорел в три дня. «Хорошее имя, — помнится, сказал настоятель Иссэн, когда я назвал ему имя ребёнка. — Сильное». И спросил: «Вы будете его менять в день совершеннолетия?» Я тогда ответил: «Мы оставим это имя как взрослое». Я не знал, что до взрослого имени Мигеру-второй не доживёт.