Мы привыкли думать о связи как о телевизионных каналах и радиовещании. Но «связь» означает любое движение информации, включая и тетушку Мэми, которая направляется в Калифорнию посплетничать. Паразиты захватили электронные средства связи, однако новости невозможно остановить одними только этими мерами; они лишь замедляют распространение новостей. Следовательно, если паразиты планировали удержать власть в занятых регионах, захват электронных средств связи — это лишь первый шаг.
Какой будет следующий? Они наверняка что-то придумали, и, поскольку я также попадал под определение «связь», мне следовало подумать о том, как их обмануть, иначе — прощай, свобода: Миссисипи и «красная» зона приближались с каждой минутой. Что, интересно, случится, когда кодовый сигнал моей машины уловит станция слежения, захваченная паразитами?
Я решил, что в воздухе будет достаточно безопасно. Главное — не дать им узнать, где я приземлился. Казалось бы, элементарно.
Но не все так просто, когда имеешь дело со службой транспортного контроля, которую иногда называют «воздушным ситом». Разработчики утверждали, что на всей территории Соединенных Штатов даже бабочка не упадет без того, чтобы не сработала автоматическая поисково-спасательная система. Это, конечно, преувеличение, но и я не бабочка.
Пешком я сумел бы пересечь, наверно, любую границу — ни заборы, ни электронные системы, ни патрули, ни комбинированные методы охраны меня не остановят. Но как сделать это незаметно, когда летишь в машине, которая каждые семь минут оставляет позади один градус долготы? Машина не может состроить глупую невинную физиономию. Однако если я отправлюсь пешком, Старик получит доклад дай бог к концу сентября, а он нужен ему к полуночи.
Как-то разоткровенничавшись, Старик сказал, что он никогда не дает агентам подробных инструкций. Человеку, мол, нужно дать задание, а там пусть сам барахтается. Я тогда заметил, что его метод, должно быть, очень расточителен в смысле людских ресурсов.
— Пожалуй, — признался он. — Но другие методы еще хуже. Я верю в людей и отбираю тех, кто умеет выживать.
— По какому, интересно, принципу, — спросил я, — ты их отбираешь?
Губы его изогнулись в зловещей ухмылке.
— Это те, которые возвращаются с заданий.
«Элихью, — сказал я себе, подлетая к «красной» зоне, — еще немного, и тебе станет ясно, умеешь ли ты выживать… И чтобы ему пусто было!»
Запрограммированный курс пролегал по дуге мимо Сент-Луиса и вел к Канзас-Сити. Но Сент-Луис находился в красной зоне. Карта показывала, что Чикаго все еще в зеленой. Янтарная линия уходила на запад где-то под Ханнибалом в штате Миссури, а мне хотелось пересечь Миссисипи на своей территории: над рекой шириной в милю машину будет видно на радарном экране, как осветительную ракету над пустыней.
Я просигналил в наземную службу, запросил разрешения на спуск до уровня местного движения и, не дожидаясь ответа, рванул вниз, затем перешел на ручное управление, снизил скорость и полетел на север.
На подлете к Спингфилду я, держась поближе к земле, свернул на запад и с выключенным ответчиком, медленно пересек реку над самой водой. Знаю-знаю, в воздухе сигнал ответчика не отключается, но у нас в Отделе не совсем обычные машины. Короче, я надеялся, что люди на местной радарной станции, если и засекут сигнал, то примут меня за лодку.
Я не знал, в чьих руках управление движением на этом берегу, и уже собрался включить ответчик, решив, что так будет легче вписаться в транспортный поток, но тут увидел впереди небольшой разрыв береговой линии.
Никакого притока на карте не было, и я рассудил, что это или залив, или новый, еще не отмеченный канал. Опустив машину чуть ли не на воду, я направился туда. Узкий приток петлял то влево, то вправо; местами кроны деревьев почти смыкались над головой, отчего я чувствовал себя, как пчела в тромбоне, но радарная «тень» получалась идеальная, и если меня кто и заметил раньше, то теперь след машины наверняка потерялся.
Правда, спустя несколько минут я и сам заблудился. Канал змеился, сворачивал, возвращался, и, управляя машиной вручную, я попросту потерял счет поворотам. Я чертыхался и жалел, что у меня не трифибия, которую можно посадить на воду. Однако вскоре в деревьях появился просвет, а за ним полоска ровной земли. Я рванул туда и так резко затормозил, что меня чуть не разрезало ремнем надвое. Машина приземлилась, и мне уже не нужно было изображать зубатку в мутной воде.