– У нас, как в анекдоте. Налогов надо заплатить сто пять процентов от прибыли. На эти пять процентов всегда не хватает.
Евгений по профессии был музыкант. Раньше он играл в оркестре на флейте. С тех пор как люди перестали тратить деньги на культуру и развлечения, оркестру пришлось прекратить свое существование. Коля тоже что-то рассказывал, но этого Света уже не помнила. С некоторых пор ее стал интересовать только Женя. Они еще сидели и болтали, когда Люда начала клевать носом.
– Ой, девчонка-то наша совсем засыпает – заметил Коля.
– Давай-ка ее уложим – предложил Женя. Он поправил постель на верхней полке и, слегка растолкав девушку-куколку, предложил. – Людок, давай-ка на полочку. А я тебе помогу.
Он, как перышко, поднял ее на вытянутых руках и, уложив на полку, окутал одеялом. Поправляя ей волосы, он приговаривал:
– Вот, как хорошо. Ночь длинная. Темная. Вагончик качает. А нам спешить некуда. Мы будем ехать и спать.
Света с удовольствием наблюдала за этой сценой. «Надо же, какой нежный» – подумала она, завидуя куколке и желая вместо нее оказаться на руках у парня. Он как будто прочитал ее мысли и, сев напротив, также заботливо предложил:
– Так, друзья, по последней и спать. Ночь, конечно, долгая, но по приезде нам ох как достанется. Надо хорошо выспаться.
– Да, ты прав – как-то уж чересчур сурово поддержал его Коля. Он разлил по стопкам водку, и все выпили. Света легла на нижней полке и вскоре уснула.
С тех пор как Светлана стала матерью, и у нее появилась дочь, она стала спать очень чутко. Еще, будучи беременной, она наслушалась от местных кумушек различных рассказов о том, как во сне на маленького ребенка нападает крыса, или кошка ложится рядом с малышом и своей лапой или хвостом нечаянно закрывает ему рот и нос, и тот задыхается, или как крепко спящая мать сама ненароком наваливается на младенца и губит его. Были и более реальные опасения, например, что ночью дитя раскутается и озябнет, или свалится с кровати, или запихает себе что-то в рот. Всем известно, что если за детьми плохо следить, то с ними может случится все, что угодно. А как следить за ними ночью, когда ты сама спишь? Не спать? Это невозможно. Света нашла компромисс и спала вполглаза, то есть очень чутко. Мирное покачивание вагона и выпитая водка не смогли повлиять на ее привычки. Ребенка рядом не было, но зато были двое чужих мужчин, и поэтому на время сна в эту ночь в подсознании была включена кнопка «вполглаза». Кнопка работала исправно. Кроме этого она знала способ, когда все думают, что ты пьешь, а на самом деле нет. В этот раз она тоже им воспользовалась.
Еще не проснувшись, она почувствовала запах мужского пота. В ее сознании была целая серия запахов, сопровождающихся словом опасность. В том числе и этот. Какое-то время она находилась в промежуточном состоянии, когда туман сна уже рассеялся и уже слегка осознаешь происходящее, но до конца еще не проснулась. Именно в такие минуты легко путается сон с явью. К тревожным сигналам добавился еще один – шуршание. Оно было легким и каким-то новым, неизвестным ее слуху. Это было ни царапанье по дереву, ни по железу, ни по другим привычным предметам. Непонимание увеличивало беспокойство и торопило пробуждение. Она уже проснулась, но лежала с закрытыми глазами, боясь их открыть. Прислушавшись получше, Светлана убедилась, что в купе что-то происходит, но не могла понять что. Сквозь веки она чувствовала, что слабое освещение есть, но где-то вверху. Она слегка приоткрыла глаза и стала оглядываться. Вокруг нее ничего не было. Шуршание усилилось. Вдруг на ее лицо упало небольшое количество каких-то крошек, сильно испугав ее. Сквозь ресницы она посмотрела в зеркало, находящееся на двери купе, и увидела странную картину, отраженную в зеркале. Вверху на третьем уровне купе, почти под самым потолком раздетые по пояс парни, повернувшись лицом к стене, что-то делали, энергично махая локтями. Приглядевшись, она поняла, что они что-то режут или скоблят. Что и зачем понять было трудно. Полежав еще какое-то время с почти закрытыми глазами, она решилась все-таки на более решительный маневр. Немного приподнявшись на локте и повернув голову, она посмотрела наверх. Рассмотреть она почти ничего не сумела. Зато услышала тихий, но сильно возмущенный голос Николая.