Или же дело в чем-то другом? Почему он считает ее красивой?
В конце концов Акаше надоело думать над образом мыслей всего лишь какого-то презренного мужчины. Убрав косметические принадлежности, она надела маску и вышла из комнаты. Сейчас у нее было еще одно дело.
Джино все еще сидел на полу в коридоре стены, размышляя над тем, что только что произошло. С одной стороны он был рад увидеть Алисию, но с другой стороны ему не давало покоя ее поведение. В этот раз она совсем не походила на себя.
Эта облегающая одежда, соблазнительная походка, манера улыбаться, говорить с флиртом… Она никогда не вела себя так раньше. Сколько бы он с ней ни общался раньше, девушка всегда разговаривала отстраненно и холодно с мужчинами, да и одевалась скромно. К тому же, после того, как он ее отверг в прошлый раз, она должна была вести себя с ним по-другому. Ее как будто подменили.
Или же… тут его словно озарило… Хранитель знаний говорил, что цена за вход в Хроники Муэрто — разум! Неужели войдя туда, девушка стала безумной? Джино сухо сглотнул. Алисия… можно ли как-то это исправить?
— Вот ты где, а я тебя уже обыскался, — прервал его мысли мужской голос. — Ты чего тут расселся?
Джино поднял голову. С другого конца коридора к нему направлялся Джеймс, молодой помощник начальницы гарнизона.
— Отдыхаю, — ответил Джино, с трудом вставая и отряхиваясь. Каждое движением отдавалось болью в перегруженных меридианах.
— Больше похоже на то, что тебе кто-то намял бока, — Джеймс с сомнением окинул внешний вид Джино и осыпавшуюся штукатурку. — Бран велела тебе явиться к ней.
Больше не тратя время на обмен любезностями, Джино согласился и в сопровождении Джеймса дошел до кабинета начальницы. После одиночного стука и короткого «войдите» изнутри, он зашел.
За массивным деревянным столом сидела здоровенная чернокожая женщина. Ее руки подпирали подбородок, а суровое лицо выглядело сосредоточенно и мрачно. Сегодня она была явно не в духе.
— Командор, вызывали? — вежливо спросил он после официального приветствия вышестоящего по должности.
— Садись, — указала Бран ладонью на кресло напротив. — Мне нужно с тобой поговорить, Джино.
— Простите? — переспросил Джино, присаживаясь. Он вправду услышал свое имя или ему послышалось?
Вместе с этим вопросом он почувствовал, как внутри него возникло напряжение.
— Можешь не притворяться, я знаю, что ты Джино Найт. Тот, которого ищет весь Луноцвет, — Бран сделала паузу, пристально глядя на Джино, тот же с нарастающим беспокойством слушал, что она скажет. Его секрет был раскрыт, и теперь он не знал, чего ожидать. Выждав несколько секунд, женщина продолжила. — Но не переживай, я не собираюсь тебя сдавать и знаю, что это не ты убил Гилберта.
— Для чего же вы тогда меня вызвали? — Джино уселся поудобнее, закинув ногу на ногу.
— Твой отец попросил меня позаботиться о твоей безопасности, поэтому предлагаю тебе перевестись в более безопасное место. Пойдешь работать инструктором городских стражей?
— Хм… — Джино стукнул пальцами по столу, словно задумавшись, хотя он уже заранее знал, что ответить. На мгновение он отметил, что отец даже на случай своей смерти принял меры на его счет. — К сожалению вынужден отказаться. Это слишком скучно.
Глаза Бран холодно сузились.
— Что ж, у меня были на твой счет подозрения, и, похоже, они подтвердились, — вздохнула она.
— Что вы имеете ввиду?
— Скажи мне, что такое культивация?
— Что за нелепый вопрос. Все практики это знают. Это процесс совершенствования тела путем взращивания внутренней силы для обретения могущества.
— Ты заблуждаешься, — зацокала Бран, покачав головой. — Культивация — это поиск собственного пути и восхождение по нему как личность. Если личность не будет расти, то ни силы, ни могущества не будет.
— Допустим, но к чему эта мини-лекция? — ухмыльнулся Джино.
— Я все никак не могла понять причин твоего поведения. Почему ты пошел служить в отряд с самой высокой смертностью, почему всегда в одиночку бежишь в бой в самую гущу химер… И много еще почему. Внешне ты кажешься храбрым, безбашенным, тем, кто не боится смерти, но твой отказ наконец разложил все по полочкам, — начальница гарнизона поджала губы. Она говорила о том, что решила загадку, но на ее лице не было никакой радости от этого, скорее наоборот — легкий налет сожаления. — Ты не не боишься смерти, ты жаждешь ее!
Бран сделала усиленный акцент на последней фразе.
— Это бред, — Джино откинулся на спинку кресла, сложив на груди руки. — Я, что, по вашему, самоубийца? Если бы я хотел умереть, то давно бы уже сделал это.