В поддержку от бойцов донесся гул неодобрения к ремесленнику.
— Д-д-да, — заикаясь ответил Алан и приготовился вновь говорить, как вдруг с задних рядов раздались хлопки, привлекающие внимание.
— Ну-ну, что вы творите, он же уже извинился, — заговорил Джино, проходя сквозь расступающиеся ряды подчиненных к стойке. — Не нужно больше издеваться над человеком. Горшок, убери оружие.
— Слушаюсь, сэр, — клинок с характерным звуком вернулся в ножны.
— Этот чароплет не химера, а такой же человек из плоти и крови, как и те, кого мы защищаем снаружи, — продолжил говорить Джино, обводя всех вокруг невидящим взором. — Какого хрена вы здесь творите? А ты, Горшок, кто тебе дал право обнажать меч на работника отдела снабжения? Или ты забыл закон? Человеческая жизнь высшая ценность в Луноцвете, и никому ее не дозволено губить.
Все бойцы тут же успокоились и с виноватым видом опустили взгляды.
— Простите, сэр, — промямлил Горшок. — Этот ремесленник оскорбил честь госпожи Доси, я всего лишь заступался за нее.
— Твои благородные намерения заслуживают похвалы, а вот угроза мечом безоружному, да еще и не в рамках дуэли, нарушение закона, — заложив руки за спину, сказал Джино. — Своими действия ты лишь еще больше ухудшаешь репутацию Фарша, как отряда состоящего из головорезов и отъявленных мерзавцев. За свой проступок понесешь наказание в виде внеочередного суточного дежурства на стене.
— Слушаюсь, — покорно ответил парень. На его лице не было гнева или обиды к своему командиру, лишь безоговорочное послушание.
— А ты Рори, — тем временем продолжил Джино. — Ты заместитель командира отряда. Твой подчиненный обнажает меч против обычного человека, а ты поддерживаешь его в этом. Где твой контроль за ним? Почему сразу не пресек его действия?
— Виноват, командир, — понурил голову старик.
— Объявляю тебе предупреждение. Еще раз такое повторится и отправишься на встречу с Гором.
— Слушаюсь.
На этом Джино перестал говорить. Бойцы Фарша облегченно вздохнули. Наконец-то командир закончил чихвостить провинившихся, но тут он вдруг обернулся и строгим слепым взором обвел их всех, ясно давая понять, что повторение подобных ситуаций недопустимо.
В зале отдела снабжения воцарилась тишина. Все присутствующие смотрели, как юный командир наводит порядок в своем отряде.
— Алан, не переживайте, больше никто из бойцов не посмеет угрожать вам оружием, — вскоре произнес Джино.
Отошедший от страха чароплет противно усмехнулся.
— Господин Джин, благодарю за помощь. Я так и знал, что никому из этих подонков нельзя доверять оружие. Правильно власти решили, что отправили этот сброд на стену кормить химер, — омерзительный хохот Алана огласил отдел снабжения. — Ах-хах-ха, ах-ха-ха!
Собравшийся отойти подальше Джино остановился и обернулся к ремесленнику за двенадцатой стойкой.
— Алан, вы видимо не поняли меня. Я остановил Горшка не потому что переживал за вашу жизнь или хотел помочь вам. Я просто не хотел, чтобы мой подчиненный пачкал свои руки об такую мразь как вы. А что касается подонков, — Джино выразительно поднял подбородок, как бы смотря свысока на прыщавого чароплета. — Так вот знайте, ради любого из них я готов отдать свою жизнь, и знаю, что могу рассчитывать на подобное от них. А если же на вас нападет химера, иногда они все-таки проникают в город, то будьте уверены, ради вашего спасения я и пальцем не пошевелю. И больше не разговаривайте со мной. Вы мне омерзительны.
Закончив говорить, Джино спокойным размеренным шагом вернулся на то место, где стоял ранее, подпирать стену. Он сложил на груди руки и со скучающим видом слушал как его подчиненные делают заявки на руны. Алан же остался стоять на месте в шоке переваривать услышанное. Вернувшаяся было радость на его лицо сменилась сожалением от того, что он посмел при командире Фарша оскорбить его подчиненных.
Через десять минут все сорок бойцов сделали заказы у Доси и передали ей свою боевую экипировку. После чего всей гурьбой покинули отдел.
В помещении с их уходом сразу стало тихо и свободно. Наблюдавшие за всем как зеваки ремесленники за остальными стойками вернулись к своим рутинным делам.
Дося облегченно выдохнула. Наконец-то передача этой тяжелой брони закончилась. Вытерев руки об передник, она открыла дверь стойки и, мерно стукая каблуками, направилась наружу. Прямиком по коридору ко второму выходу, ведущему во внутренний двор. Лицо ее выглядело каменно спокойным, будто и не было никаких заказов на четыре тысячи боевых заслуг.
Джино, который все еще стоял прислонившись к стене, решил проследить за ней. Только он вышел на веранду, подошел к крыльцу, как до него донеслись женские всхлипывания.