Но такой «хвост-ручка» прочный только у корня и на протяжении, равном захвату в кулак, дальше его прочность ненадёжна и, как полагают «знатоки», она только «мешает».
У русской псовой борзой название хвоста «правило», с ударением на звуке «и», приписывает ему рулевую функцию, что должна оправдывать и его длина, далеко превышающая норму. И, наоборот, хвост («гон») «вукороть» у русской гончей, подчёркивает специфику её работы в зарослях, где длинный или высоко поднятый «свечёй» «гон», как у англо-русских гончих «крутогонов», служил бы помехой, о чём говорят и короткие хвосты у рыси и опущенные «поленом» у ОШ и ОВ, обитающих в кустарниковых зарослях и лесах таёжного типа, а не лесопаркового, как в Западной Европе.
Однако у современного служебно-декоративного отродья немецкой овчарки хвост уже достигает земли и массивностью напоминает хвост кенгуру. Тем не менее «знатоки» и ревнители всех её статей еще не остановились на «достигнутом». А всё началось с того, что первые заводчики-селекционеры этой породы, скрещивая её с волком, пытались закрепить у неё «волчью стать», и в манере держать хвост висячим, в форме так называемого полена. Но если ОВ это требует его лесная стация и в его семейной стае ему нет надобности неустанно напоминать каждому о своём ранге, он без напряжения может держать хвост опущенным, в то же время в его сигнальной функции специалисты насчитывают около десятка фиксированных положений хвоста.
Собаке же, в её постоянных перемещениях по воле человека приходится быть всегда готовой к «выяснению отношений» с сородичами, охраняющими свои угодья от вторжения чужаков, поэтому её хвосту, выполняющему роль боевого знамя, постоянно требуется быть высоко поднятым, а лучше лежащим на спине, позволяя сородичам доступным образом ознакомиться с запаховой информацией её прианальных желёз.
За время отлучки пса, не превышающего нескольких дней, его статус бывает так «крепко забыт» «корешами», что по возвращении ему заново приходится его утверждать, в чём хвост играет первостепенную роль. При каждой встрече с сородичами, манерой держать хвост, подобно «боевому знамени», пёс всех предупреждает о решимости за себя постоять и, тем самым избавляет всех от лишних «выяснений отношений», что становится единственным спасительным блефом малорослой оленегонной лайки, оказавшейся со стадом на чужой территории в окружении крупных ездовых сородичей.
В этой ситуации её хвост говорит «языком», понятным каждому нормальному псу, о высоком статусе «знаменосца». Поэтому у аборигенных пород собак, сопровождающих хозяев в кочевьях, хвосты в функциональном состоянии подняты вверх [39], что относится ко всем, начиная с австралийского динго, включая овчарок и оленегонных лаек и кончая ездовыми и промысловыми лайками.
Иначе держат хвосты псы пород, постоянно пребывающих в сплочённой стае. Это русские гончие и отчасти ездовые лайки, способные постоять за себя вместе перед любым противником.
Им, как и в стае ОВ, нет необходимости блефовать, тем более, что ещё по свидетельству А. Брема, в чукотских ездовых лайках предостаточно и «крови» ОВ.
Но у волчье-псовых отродий старонемецкой овчарки, разводившейся обратным поглотительным скрещиванием на собак, хвост, по мере убывания генетического материала ОВ, «стремился» вернуться к собачьей норме вида, т. е. закрученному вверх, и лишь увеличение его длины и массивности позволяло ему сохранять висячую форму.
Однако не следует забывать, что манера держать хвост опущенным не соответствует высокому социальному рангу собаки, её бойцовскому настрою. Поэтому в единоборстве с псами даже меньшего веса, среди немецких овчарок не часто встречаются те, что способны за себя постоять, в отличие от охотничьей лайки, сопоставимой с ними величины, и они пасуют даже перед фокстерьером, защищающим своего хозяина.
Если у ОВ зоопсихологи выделяют около десятка сигналов, передаваемых движением и фиксированным положением хвоста, то у собаки часть их утрачена, а повреждение хвоста лишает и того, что осталось, затрудняя контролировать у таких собак их психическое состояние.
В стандартах ряда короткошёрстных пород купирование хвоста и его полное усечение чаще всего основано на приписываемой ему неприглядной форме, если он остаётся таким, как есть. Но в английских стандартах легавых и гончих, чтобы он не был удручающе «безобразным», к нему выработано упоминавшееся выше требование.