Крылов И. А., «Ворона и лиса»
Самым пренеприятнейшим в человеческом понимании поведением собаки является нанесение ею на свой шёрстный покров зловонных продуктов жиро-белкового метаболизма, из-за чего на Востоке собаку вместе со свиньёй считают «поганым» животным.
Эту реакцию псовых на запах «острых сыров», схожую с реакцией кошачьих на запах валерианы, тереться шеей о грунт, известный этолог С. А. Корытин назвал «террагоржевым» рефлексом от латинского корня terra (земля) и фр. gorge (шея).
Этологи объясняют эту реакцию «зверским» способом изгнания эктопаразитов, что, видимо, является её первопричиной, ибо блохи не выносят столь сильных запахов. Но если кошки в качестве репеллента предпочитают валериану, то у псовых для этих целей запаховый спектр значительно шире. Молодой волк, например, валялся на втоптанных в снег крошках ржаного хлеба, а шакал, в возрасте пяти месяцев, проявил эту реакцию на след губной помады.
Не исключено, что эта реакция многофункциональна, ибо пёс, принёсший на себе такие запахи, не вызывает агрессии собратьев, допустивших его на свою территорию. Так это происходит и у детей, когда малыш, оказавшись в кругу незнакомых ему сверстников, говорит им: «А у меня вот что есть!» и те будут отвлечены от своих недружелюбных намерений знакомством с игрушкой. Но ведь так ведут себя и взрослые (!), что и сближает природу поведения людей и животных.
Наше объяснение происхождения этой реакции исходит из того, что эволюционно она могла развиться у псовых в периоды их синантропии, из свойственной им копрофагии за человеком, став профилактикой не только от эктопаразитов, но и «гастрономических» интересов Homo sapiens.
Десятки тысячелетий первобытный человек, не имея дальнобойного оружия, добывал синантропов на мясо и шкуру с близкого расстояния, позволявшего ему не только разглядеть на них «знакомую субстанцию», но и почувствовать её запах. Как и теперь «человек разумный» тех лет брезговал заведомо непригодной добычей и оставлял «грязнуль» в покое. Добывая из своих «братьев меньших» лишь тех, кто отвечал всем его запросам, он в значительной степени их извёл.
А «вместо них» расплодились те, что «процветают» в настоящее время. И если диких псовых спасает врождённое «знание» дистанции убойного выстрела, то домашнего пса бережёт также и его «террагоржевый» рефлекс, позволяя ему избегать скорняжных устремлений современного человека, сохраняя при этом к нему свою лояльность.
Наряду с домашней собакой иногда подобным образом избегают промысла и песцы (Alopex lagopus), когда летом, кормясь мясом павших морских зверей, выброшенных приливом и «вскрытых» белым медведем, они успевают «проесть» в их тушах «норы». Песцов, попавших осенью в живоловушки, измазавшихся жиром и кровью, выпускают, не передерживая до созревания шкурки из-за её полной непригодности. В следующем году эти перелинявшие звери, не найдя спасительной туши, погибнут, попав в ту же живоловушку, где их передержат до созревания шкурки, а затем забьют, но за лето они уже успеют дать и потомство.
Таким образом, не только собака, но и все виды, прошедшие «синантропию», выработали для защиты от элиминации человеком конвергентный «террагоржевый рефлекс» с использованием пахучих продуктов метаболизма, отпугивающих не только эктопаразитов, но и самого Homo sapiens.
6.5. Половой отбор и родительское поведение
Едва ли не самым загадочным в поведении животных, в частности псовых рода Canis, является половой отбор, ведущая роль которого в их эволюции очевидна [37]. Чем руководствуются половые партнёры, отвергая предлагаемых им зоотехником зоопарка, вплоть до летального исхода, остаётся загадкой. Порой бывает легче подобрать партнёров для межвидового скрещивания, чем спарить ШПБ по «научно» разработанному зоотехническому плану их воспроизводства.
Далеко не все критерии зоотехнии соответствуют законам природы, и процесс возвращения к норме вида затягивается у собаки на неопределённые сроки. Если же не навязывать её природе свои решения, то естественный половой подбор порой настолько себя оправдывает, что кажется впору полностью отказаться от вмешательства в его процесс, если это не грозит засорением генофонда заведомо вредными признаками.
Подтверждением служит возврат облика у отдельных бесхозных метисов к «допородной» норме домашней собаки, напоминающих Canis familiaris dingo.
Восстановление нормы вида было бы у них успешней, не будь непрерывного засорения их популяций «свежими» метисами различных заводских пород.