- Не торопите события, - говорит Миранда, созерцательница со светло-рыжими волосами. - Вдвоём идти против дружинников Лайта было бы самоубийством. Застаньте его врасплох, когда он будет уязвим. Когда он будет спать в своей постели.
- Да, - рычит Кэш. - И когда вы с ним закончите, перережьте ему глотку.
Семь пар глаз тут же устремляются на него. Кэш смотрит на нас, созерцателей, но только когда Эрин тыкает его локтем в бок и кивком указывает на Пейшенс, он понимает насколько неуместными были его слова. Он поднимает верх руки.
- Это была всего лишь шутка.
Мы все знаем, что это не так, и он даже не пытается придать своим словам больше убедительности.
- Кто-нибудь еще будет чай?
Полли поднимает вверх старый чайник, из которого всё ещё поднимается пар. Никто не отвечает. Мы все погружены в свои мысли, размышляя о путешествии, которое нам предстоит. О будущем. О том, каким будет ощущение, больше не зависеть от чипов. Где мы будем, когда пройдет зима? Где тогда буду я? Эта мысль заставляет меня нервничать, и я отбрасываю ее прочь. Затем допиваю чай и встаю. Стало ветрено, а вдалеке бушует океан. Мне будет не хватать этого маленького острова, на который мы сбежали после битвы с нежитью. Зелени, нетронутой природы, отсутствие всего, что имеет отношение к мегаполисам. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь буду себя так чувствовать?
Я стряхиваю эти мысли и поворачиваюсь к Мали. Моя собака лежит в траве рядом со мной и дремлет. Я обнимаю ее за шею и целую в мех. С тяжелым сердцем мне придётся оставить ее здесь, потому что на этот раз дело не в защите Пейшенс и не в борьбе с купидами - те две вещи, которым ее обучали. Мали поднимает голову и облизывает мне лицо. Я взлохмачиваю ее шерсть, затем быстро прощаюсь с остальными.
Пейшенс и Сай тоже встают. Над Ланди начинают сгущаться тучи, и я хочу уехать, прежде чем начнётся дождь.
Глава 7
Океан разбушевался. Волны ударяются о скалы, обрушиваются вниз и исчезают в белой пене. Перед нами неподвижно лежит город, к которому мы с каждой минутой всё ближе и ближе. Промышленные башни, как всегда, устремлены в небо, а особняки промышленников ютятся на маленьких зелёных пятнышках газонов. Если бы было темно, и горели бесчисленные огни мегаполиса, зрелище было бы прекрасным. А сейчас Лондон лишь покрыт серым облачным покровом, который, кажется, исходят прямо из промышленных башен.
- Долго ещё? - спрашиваю я Скиннера.
- Примерно двадцать минут.
Он сидит возле меня и управляет самолётом так, будто ничего другого в жизни больше не делал. Не комфортно становиться лишь когда мы пролетаем над воздушными дырами.
Пейшенс позади меня снова заметно притихла. Наверняка, ей опять плохо, как и тогда, когда мы были в бегах. Я вспоминаю, как мы вместе сидели в машинном отделении корабля и пели эту старую детскую песенку.
«Спой песню за шесть пенсов...»
Я поворачиваюсь к Пейшенс и беру ее за руку.
- Когда меня не будет...
Мой голос звучит хрипло, и я откашливаюсь.
- Когда меня не будет, ты должна быть на чеку вместо меня. Как только почувствуешь или увидишь что-то странное, сразу иди к Саю.
Пейшенс долго на меня смотрит, в ее взгляде читается немой вопрос. Затем она сжимает мои пальцы.
- Почему ты такая грустная, Джо?
Сай, сидящий рядом с ней, поднимает взгляд и выглядит чуть ли не удивленным. Разве он не мог сам догадаться, что мне грустно? После всего того, что было, он всё ещё думает, что я холодная и бесчувственная. А ведь я уже давно переборола то, что мне столько лет внушал мой чип. Мои чувства по отношению к Саю сильнее, чем программа, которую когда-то ввели в крошечный кусочек металла над моим сердцем.
Хотя все мои чувства восстают, я вспоминаю те ночи на Ланди, когда он прокрадывался ко мне, если Пейшенс ночевала у одной из девочек-целительниц. Ощущение его тела, когда он просто лежал рядом со мной. Иногда он рассказывал мне о своей жизни, о том, что пережил в Ничейной Земле и перед вратами Вудпери. Во время таких рассказов я ждала того момента, когда что-то покажется ему смешным, и он начинает смеяться. Я всё ещё люблю его смех. И уже сейчас так сильно скучаю по нему, что не нужно быть целителем с тонким чутьём человеческих недостатков, чтобы заметить это. По Пейшенс я тоже уже скучаю. Всё же я заставляю себя улыбнуться.
- Мне не грустно, просто я волнуюсь.
- Не стоит, - говорит Сай вместо Пейшенс. - Я присмотрю за ней, пока ты не вернешься.
«Пока ты не вернешься». Услышав эти слова, я сглатываю. Всё же заставляю себя поднять взгляд и посмотреть на него. Я хочу, нет, я должна запомнить его лицо. Морщинки вокруг его губ, обнаруживающие добродушие, воинственное выражение в глазах. Его спутанные волосы, оттенок его кожи.
- Спасибо, - тихо говорю я.
Мне хочется прибавить «за всё», но это выдало бы меня ещё больше. Я заставляю себя взять себя в руки. В конце концов, мы ещё увидимся, прежде чем я расстанусь с ними навсегда. Если все пойдет по плану, то мы скоро снова встретимся.
Остальную часть пути в кабине жутко тихо. Город перед нами всё растёт и растёт, и вот мы уже пролетаем над первыми предместьями. Больше нигде девиз мегаполисов – «Вся власть капиталу!» - не осуществлялся так последовательно, как в Лондоне. Нет более высоких инстанций, чем промышленники, поэтому нет никого, кто мог бы контролировать воздушное движение. Тем не менее мы не решаемся приблизиться к центру города.
Мы летим над гигантскими парками Веалда и медленно снижаемся, когда они постепенно заканчиваются. Скиннер садит «Сессну» на проселочную дорогу, и она катится так тихо, будто мы все еще в воздухе. Сай и Пейшенс выходят вместе с нами, и я поворачиваюсь к Саю, в поисках подходящих слов, подходящего жеста. Какое-то мгновение мы молча стоим лицом друг к другу. Он первым делает вдох, чтобы что-то сказать, и по его взгляду я понимаю, что это будет. Он снова попытается удержать меня. Но прежде, чем ему удается произнести хоть слово, Пейшенс бросается мне на шею.
- Я боюсь за тебя, - шепчет она. - Я молюсь о том, чтобы когда мы вновь увидимся, с тобой всё было в порядке.
Она научилась этому у Сая. Я не уверена, действительно ли она понимает значение слова «молитва», но я ценю то, что она делает это ради меня.
Я коротко обнимаю её в ответ, затем отпускаю.
- Оставайся рядом с ним, - быстро говорю я и поворачиваюсь к Саю. По крайней мере, я думаю, что Сай все еще стоит позади меня, но я ошибаюсь. Он уже залез внутрь и готовит все для обратного полёта. Я долго смотрю в его сторону, и это время кажется мне часами, но он игнорирует мой взгляд.
- Будьте осторожны, - говорит Пейшенс Скиннреу. - И если встретишься с моим... нашим отцом, не позволь...
- Себя убить? - с ухмылкой спрашивает он.
Сай всё ещё не обращает на меня внимания. Даже когда Пейшенс занимает рядом с ним место и закрывает дверь. Его взгляд устремлен вперед, и он ждет, когда уже можно будет взлететь. Сначала я думаю, что он просто упрямится - упрямится и злится. Но когда «Сессна» проезжает мимо, я вижу, что на его щеках блестят слёзы.
Глава 8
- Несанкционированная посадка в парке Севеноукс. Повторяю, несанкционированная посадка в парке Севеноукс.
Я осторожно высвобождаюсь из объятий Скиннера. Он как раз вовремя оттащил меня за упавший дуб, когда появились дружинники со своим комбикоптером. Я заглядываю за гнилую крону дерева и вижу, как они обыскивают шоссе. Должно быть, они прилетели сюда сразу же, как только увидели наш самолет. Так что я была неправа - кто-то из промышленников, может быть, даже само объединение промышленников, теперь уже следит за воздушным пространством. Кто-то за это платит. А это означает, что теперь богатые бояться больше, чем раньше. Возможно, из-за событий, связанных с Дарианом Ли, возможно из-за растущих волнений на Ничьей Земле. Надеюсь, они не станут отслеживать наш самолет на обратном пути к острову. Это также означает, что когда Сай и Пейшенс вернутся сюда по происшествии двух дней, чтобы мы могли синхронизировать наши чипы, то могут попасть в ловушку.
- Нет никаких следов самолёта, - говорит дружинник, судя по всему, обращаясь к самому себе.
Лишь присмотревшись, я замечаю у него в ухе кнопку. Он анализирует всё вокруг с помощью цифровых очков, а затем обыскивает землю.
- Но на земле присутствуют значительные изменения температуры. Недавно здесь стояло что-то с теплым двигателем.
Следует пауза, затем он быстро говорит:
- Так точно, будет сделано!
В следующий момент он зовёт своего коллегу, который осматривает улицу немного ниже.
- Осмотреть окрестности, немедленно!
Я встревоженно перевожу взгляд на Скиннера, но он не смотрит на меня. Он уставился вперёд, в его руке поблёскивает лезвие длинного ножа. Из того, что я узнала о нем, подозреваю, что он без колебаний убьет двух дружинников. Нас, созерцателей, обучают определенным принципам. Один из них: созерцатель не убивает людей. Но Скиннер не был в школе созерцателей. В качестве меры предосторожности, я крепко хватаю его за руку. Я не хочу проливать кровь. Скиннер смотрит на меня, я взглядом указываю на нож и слегка качаю головой. Затем меня отвлекает шелест шагов в траве. Снова посмотрев на дорогу, я понимаю, что оба дружинника разделились и обыскивают правую и левую стороны. Один из них, тот, кто, похоже, поддерживает радиосвязь с кем-то в центре города, идет прямо в сторону нашего укрытия. Мой пульс ускоряется. Если хочу предотвратить драку, которая была бы совершенно нечестной, поскольку у дружинников есть только электрошоковый пистолет, я должна что-то придумать.
Я указываю налево. На четвереньках Скиннер и я пробираемся вдоль ствола упавшего дерева, используя его в качестве прикрытия. Затем я затаскиваю Скиннера за разросшийся куст.