Димка испуганно переводил глаза с матери на отца. Андрей пальцами потушил окурок и положил себе в карман. На жену он старался не смотреть.
— Ты не ответил, — Елена повернулась к нему всем корпусом. Один глаз у нее был недокрашен, и лицо выглядело странным, асимметричным, как у камбалы. — А новый сервант, тахту ты тоже на шифоньер поставишь?
— Все. Баста! Никого мы не берем! Раздевайся, Димка!
Андрей, бледный, трясущимися руками, путаясь в шнурках и срываясь, снимал ботинки.
— Да ты что, Андрюш, я же так просто…
Громко, как сирена, завыл Димка. Андрей стоял на кухне и пустыми глазами смотрел на стену.
Елена из коридора, одетая, плача звала его:
— Андрюша, пойдем… Ну перестань, я же шутила… Ну чего ты, ну извини…
22 июля 1976.