Вероятность мгновенных необратимых последствий в текущих координатах — 41%.
Прочел. Закрыл глаза, убедился, что надпись никуда не пропала, снова открыл. Мыслей не было. Нет, они были, но ни одной более-менее здравой. Все больше о съехавшей все-таки кукухе. А почему собственно нет? После того, что пережил я и не такое может случиться. Сначала смерть родителей, а затем это долбанный случай с Настей буквально на следующий день после похорон. Я ведь на какое-то время просто выпал из жизни, часами лежа на полу и воя в стену квартиры. Потом вставал, бесцельно ходил туда-сюда, наливал себе кофе и курил, курил, курил…
Мотнул головой, отгоняя мрачные воспоминания и снова посмотрел на надпись. Секунды и минуты изменились, таймер обратного отсчета неумолимо тикал, уменьшая время до неведомого катаклизма. А если с моим чердаком все в порядке? Что это может быть? Подумал немного и решительно достал смартфон. Так сеть все еще была, но уже на последнем издыхании. Быстро набрал в поисковике слово «катаклизм» и принялся за изучение данных. Не успел, смартфон в руках завибрировал, сообщая о входящем звонке.
— Да, Вить, привет, — отозвался я, приняв звонок.
— Димон, мля, ну ты че? Сел в поезд, не? Че не звонишь? — голос одноклассника и друга пылал эмоциями.
— Забыл. Да и история тут со мной приключилась странная. Ты не поверишь, когда расскажу. И да, я в поезде еду, так что встречай.
— Ну и зашибись тогда. Все, скоро поляну начну накрывать. Все будет как в аптеке! Отоспись там давай, а то ночью мы не уснем, гарантирую! Все, пока! — радостно поведал товарищ и прервал связь.
Виктор сразу после окончания школы умотал поступать в Новосибирск, поступил в НГТУ, закончил его и после этого умотал в Норильск. Где и работает до сих пор инженером по автоматизации технологических процессов. И все это время зазывал меня к себе, мотивируя тем, что работа вахтовая и денег куры не клюют. Я же все никак не мог покинуть отчий дом. И когда он приехал на похороны моих родителей и стал свидетелем измены Насти, то я вдруг осознал, что надо что-то менять. И решил принять предложение друга и хотя-бы на годик уехать на Север. Работа должна была меня заставить забыть все-то плохое, что грызло сердце и душу.
Связи друга позволили быстро продавить мою кандидатуру в отделе кадров, и уже на следующий день я отправлял свои документы в Норильск. Купил билет до Новосиба, а оттуда мы должны самолетом прибыть на место работы. Друг попросил приехать на два дня пораньше, чтобы хорошенько оттянутся перед двухмесячной вахтой. Причин чтобы отказать я не нашел и вот теперь ехал в поезде.
И тут вдруг такое. Связь пропала и загруженной осталась только одна страница. Википедия гласила, что катаклизм — это резкий перелом в характере и условиях органической жизни на обширном пространстве земной поверхности под влиянием разрушительных атмосферных и вулканических процессов. И что мне это дает? Вулкан проснется? И даже если и так, вопрос-то совсем не в этом. Откуда эта надпись у меня перед глазами?
Пока размышлял, смотрел, как время от времени меняются проценты в надписи. А потом вдруг вместо процентов возникло «не определен». Что-то новенькое! Но надпись пропала через две минуты. Перебирал в голове варианты, иногда даже самые фантастические. Хотя чего еще можно было придумать в такой ситуации? И сам не заметил, как уснул.
— Мужчина! — мою ногу с силой дернули.
Мгновенно проснулся и приподнял голову. В вагоне сумрак, горит только ночное освещение.
— Чего вы спите? У вас через пятнадцать минут Новосибирск,— передо мной стояла проводница явно недовольная тем, что меня пришлось будить.
— Понял, спасибо, — коротко отозвался я и принялся слезать.
А дальше мне пришлось потревожить спящую мамашу с ребенком, дабы вытащить свой рюкзак. Наслушался о себе много чего, но обиду на эту женщину не затаил. Люди ущербны сами по себе, а уж думающие, что жизнь им досталась несладкая и винящие всех, но только не себя, так вообще достойны жалости. Как недоразвитые.
Вышел в тамбур, когда поезд уже останавливался. Проводница открыла дверь, и я вышел на перрон, поежившись от холода. И ведь конец мая, чего такой дубак? А ведь в Норильске еще холоднее, пришла мысль. Там и в это время минус в ночное время совсем не редкость.
— Димон! — откуда-то слева раздался крик Витьки.
Мы обнялись, радостно похлопывая по спинам и направились по лестнице вверх в переход, ведущий на вокзал. Быстро пройдя контроль, товарищ повел меня до своей машины и уже через пятнадцать минут после моего прибытия мы выезжали со стоянки.
— Куда мы сейчас? — рассматривая город через стекло поинтересовался я.
— За город. Там уже все подготовлено. Баня, шашлык, дамы… — последнее слово он выделил особо. — Или ты не дееспособен?
— Давно не проверял, — улыбнулся я.
— Ну так и проверишь. В этом деле, брат, хватку терять нельзя. Это как с тренировками, забросил на месяц, считай полгода работы коту под хвост!
Так болтая и ехали. Я запретил себе думать обо всем и просто наслаждался общением с другом. Все вопросы буду решать завтра с утра. Наивный. Как же сильно я ошибался…
Продрав веки, невольно застонал от вспыхнувшей в голове боли. Твою мать, чего так хреново-то?! Перед глазами был потолок. Деревянный и с большими щелями между досками. Ага, мы все еще за городом. Потихоньку приподнялся на кровати и осмотрел комнату. Ничего знакомого в ней не нашел, кроме своих вещей разбросанных по всей территории. Сполз с кровати и увидел тумбочку, а на ней бутылку минеральной воды. Вскрыл, присосался как вампир после сотни лет воздержания и за минуту выдул все. Легче не стало, но немного стало влажно во рту, а не как до этого, Сахара отдыхает.
Встал, собрал вещи, нацепил кое-как на себя и вышел через дверь. Как оказалась комната, где я спал располагалась на втором этаже. Прошел по коридору и спустился по винтовой лестнице вниз. Оглядел открывшееся взору и в голове начали пробуждаться смутные воспоминания. Добрался до кухни, отыскал холодильник и выудил из него еще одну бутылку минералки. И уже вместе с ней принялся за поиск Виктора.
Друг нашелся на улице. Он самозабвенно вбивал пудовые кулаки в висящую на ветке дерева боксерскую грушу. Увидев меня, остановился, улыбнулся и выдал:
— Ты в следующий раз предупреждай, что пар тебе выпустить надо. А то я немного прибалдел, мля, с тебя вчера.
— И чего я вытворил? — присев на крылечке дома я отпил холодной живой воды.
— Кроме того, что чуть не спалил дом, купался голышом, увел от меня барышню и кувыркался с нею и ее подружкой полночи? Дай-ка подумать…
— Прости, Вить… Видимо чего-то накатило.
— Да нормально. Главное ты отдохнул. Состояние, как я понимаю, не айс? — я только согласно кивнул, о чем тут же пожалел. — Ладно, пошли отмораживать тебя будем, герой-любовник, мля.
— А девушки?
— В обед по домам укатили. Тебе приветы шлют. Пламенные, — хмыкнул Виктор.
Отмораживали меня долго. Два часа в бане просидели, если не больше. И никакого алкоголя. Я пил минералку литрами, а Виктор больше наседал на квас. И только в бане я сообразил, что время двигалось уже к пяти часам вечера. Ну капец погулял. У нас же вылет завтра в шесть утра! Опасался я зря, друг все учел и предусмотрел. Все давно уже было готово и торопиться смысла не было.
А еще после первого часа в бане я поведал ему о странной надписи, так и висящей перед глазами.
— И сколько там до глобального кабздеца осталось? — бросив очередную порцию воды на камни, лениво поинтересовался он.
— Шестьдесят восемь часов, — сверившись с таймером, поведал я.
— Жаль… — медленно протянул друг, раскинув руки в стороны и наслаждаясь накатившим паром.
— Что так мало осталось? — решил уточнить я.
— Не, — мотнул головой Виктор. — Что это все херня, вот чего жаль. А так бы я посмотрел на все это. Постап это же охренеть как круто! Ни законов, ни ментов, только право сильного! — и он сжал перед собой пудовый кулак, а бицепс на его руке вздыбился как маленькая гора.