Года два назад, когда я с ним познакомился, меня забавляли его насмешки. Но сейчас я был сыт по горло его мрачными вспышками, его грубостью и несносным характером.
Один или два раза я видел, как он стоял, вытянув вперед голову, оглядываясь в недоумении вокруг, словно бык, уставший бороться с куском тряпки. В такие минуты мне было жаль Грэнта, сломленного тем, что вся его великолепная мощь потрачена на нечто такое, во что он не смог вонзить свои рога. Но все остальное время я старался держаться от него подальше.
В раздевалку заглянул служитель и крикнул:
— Финн, тебя вызывают распорядители!
— Прямо сейчас? — Я был в кальсонах и рубашке.
— Немедленно! — ухмыльнулся тот.
— Ладно…
Я быстро оделся, пригладил волосы и, выйдя из раздевалки, постучался в комнату распорядителей. Мне велели войти, и я вошел.
Там собрались все три распорядителя, секретарь скачек и еще Корин Келлар. Сидели вокруг большого прямоугольного стола в неудобных креслах с прямыми спинками.
Лорд Тирролд потребовал:
— Закройте дверь поплотнее.
Я сделал это. Он продолжал:
— Я знаю, что вы были рядом с Мэтьюзом, когда он… э-э… Вы видели, как он это сделал? Меня интересует, как он вынул пистолет и навел его. Или вы взглянули туда, лишь услышав выстрел?
— Нет, сэр. Я видел, как он вынул пистолет и прицелился.
— Очень хорошо. В таком случае полиции могут понадобиться ваши показания. Пожалуйста, не уходите из раздевалки, пока они вас не повидают. Инспектор сейчас вернется из пункта первой помощи. — Он кивнул, отпуская меня, но когда я уже взялся за ручку двери, спросил вдруг: — Финн… вам известны какие-нибудь причины, побудившие Мэтьюза расстаться с жизнью?
Прежде, чем обернуться, я чуточку помедлил, и мое «нет» прозвучало неубедительно. Корин Келлар старательно изучал свои ногти.
— Мистер Келлар может это знать лучше, — попробовал я уклониться от прямого ответа.
Распорядители переглянулись. Баллертон, все еще бледный после недавнего приступа дурноты, отмахнулся:
— Не хотите же вы заставить нас поверить, будто Мэтьюз покончил с собой только из-за того, что Келлар был недоволен его ездой? — Он с жаром обратился к другим распорядителям: — Ну, знаете, если эти жокеи так заважничали, что не желают выслушать несколько вполне заслуженных замечаний, им надо менять профессию. Но считать, что Мэтьюз мог застрелиться из-за пары горьких слов — это легкомыслие, если не злонамеренность!
Тут я вспомнил, что лошадь, которую тренировал Корин, принадлежала Баллертону. Нейтральная фраза «Недоволен его ездой», которой он определил нескончаемые желчные препирательства между Артом и тренером, видимо, должна была все сгладить.
«Ты-то знаешь, почему Арт покончил с собой, — подумал я. — Ты тоже способствовал этому, а признаться не хочешь».
Я обнаружил, что лорд Тирролд задумчиво разглядывает меня.
— Пока все, Финн…
— Да, сэр, — ответил я ему и вышел.
На этот раз меня не вернули. Но прежде чем я пересек весовую, дверь снова открылась, и я услышал, что меня окликает Корин:
— Роб!
Я обернулся и подождал его.
— Огромное спасибо за ту бомбочку, что ты мне подбросил! — саркастически заметил он.
— Вы им уже все объяснили?
— Да, но это ничего не меняет.
Он все еще выглядел потрясенным, на худом лице обозначились беспокойные морщинки. Корин был исключительно знающим тренером, но человеком нервным и неустойчивым. Мог сегодня предложить дружбу до гроба, а завтра сделать вид, что знать тебя не знает. Сейчас ему хотелось, чтобы его успокоили.
— Не может же быть, что ты и другие жокеи считаете, будто Арт покончил с собой из-за того, что я… ну решил меньше пользоваться его услугами? Верно, у него была какая-нибудь другая причина.
— Но сегодня он в последний раз должен был выступать в качестве вашего жокея, не правда ли?
Корин помедлил, потом, удивленный моим знанием того, что еще не было объявлено, кивнул утвердительно.
А я не стал сообщать ему, как накануне вечером на стоянке машин наткнулся на Арта, и тот в порыве горького отчаяния, страдая от едкого чувства несправедливости, утратил свою обычную сдержанность и поведал мне: кончилась его служба у Келлара.
Я сказал только:
— Он убил себя из-за того, что вы его уволили. И сделал это у вас на глазах, чтобы вас сильнее мучили угрызения совести. Вот как все это было, если хотите знать мое мнение.