– Соединяй с коммуникатором, и… после разговора проверь, пожалуйста, мой счёт у Грина.
– Хорошо, сэ… Простите, Андрей, – поправилась она.
Я недовольно нахмурился: вроде бы половину её упрямства я одолел, когда требовал прекратить называть меня «сэр», но теперь оставалось ещё одно дельце: убедить её прекратить обращаться ко мне на «вы», каждый раз, когда она говорит «простите», «извините», я чувствую себя лет на сорок старше. Другое дело Шела, м-м-м… Я мечтательно закатил глаза – я хорошо помнил тот распрекрасный момент, когда мы орали друг на друга, срывая голос и не стесняясь в выражениях, после того памятного прыжка с парапета ресторанчика, и как я вдруг, оборвав свою пламенную речь на полуслове, внезапно обнял её и поставил перед фактом, что мы теперь вместе, и без всяких возражений! Эх, как давно это было…
Я фыркнул, загнал подальше и поглубже воспоминания и снова нырнул в шкаф, первую попавшуюся под руки коробку я выкинул прочь, остальные стал перебирать, пытаясь отыскать куртку потоньше и полегче – как-то холодновато уже в рубашке бегать.
– Связь установлена, – промурлыкала ЭлИн как раз в тот момент, когда я под грудой летних тапочек и туфлей – откуда они взялись в таком количестве?! – отыскал, наконец, заветный клад, который сразу же и напялил на себя, предварительно стряхнув с него всю пыль и громогласно чихнув при этом на всю комнату.
– Будь здоров, чертяка! – прорычал Грэй.
Я вылез из шкафа, распинав по пути раскатившиеся коробки, покрасовался секунду перед зеркалом, после чего посмотрел на его лицо и понял, что невзирая ни на что жизнь по-прежнему остаётся прекрасной.
– Хорош! – произнёс он. – Оч-чень, однако, хорош! На роль провинциального бомжа среднего пошиба подходишь идеально.
– Ничего себе «доброе утро»! – возмутился я. – А вдруг я обижусь?
– Во-первых, не «доброе утро» а «добрый день». А во-вторых, не обидишься, я тебя знаю – нет в тебе этой весьма полезной в иных случаях фиговины, – авторитетно заявил этот рыжий шерстистый мамонт, его лицо исчезло с экрана, через мгновение он чем-то там загремел, опять на кого-то из своих наорал, витиевато и многосказательно помянув его родню, после чего вернулся на экран.
– А-а-а… – замялся я не представляя особо, с чего начать разговор.
– Так, Андрюха, – нетерпеливо перебил он меня, – говори скорей, зачем позвонил, потому что времени на пустой трёп у меня нет, у нас тут ЧП случилось.
– Какое ЧП? – заинтересовался я.
– Приятеля твоего никак забрать не можем, его активатор не отвечает, а темпоральный маяк координаты сплошь и рядом бредовые выдаёт, – фыркнул он зло и вздохнул печально. – Грин с утра бегает как ужаленный, всех на уши поднял, но его можно понять, он за маяки и их работу головой отвечает, да и неизвестно, что с курьером случилось опять же… Хотя подозреваю худшее.
– Какого моего приятеля? – насторожился я, мысленно перебирая в голове список друзей и знакомых, которые могли бы попасть в такую вот ситуацию.
– Ну как «какого»? – всплеснул он руками и тут же отвлёкся:
– Эй, Роберт, стой! Иди сюда! Да иди сюда, не бойся! Держи, вот здесь последние координаты, отфильтруй по «треугольнику вариантности», после этого сверь со списком предыдущих. Если появится где-то совпадение, записывай строки и ряды и после этого пулей ко мне! Понял?! Всё, ноги в руки и темпом, темпом! – прикрикнул он.
– Так, о чём я говорил? – нахмурил он лоб, вернувшись на экран и посмотрев мне в глаза долгим пристальным взглядом.
– О приятеле моём, – напомнил я, снимая куртку и свитер и надевая поверх майки броню, – который…
– Всё, вспомнил, – с шумом выдохнул он с такой силой, что у меня, наверное, волосы зашевелились на голове. – Ковалёв на связь не выходит уже длительное время, его активатор молчит, лишь изредка посылает прерывистые сигналы по спецкоду, темпоральный маяк врёт в координатах, из-за этого не можем послать туда людей на выручку… Чтоб у них всё отсохло, кто эти маяки придумал! – рявкнул он так свирепо, что даже мне стало не по себе, а уж топот и торопливое шуршание на заднем плане вообще испарились.
– Ковалёв пропал? – я не поверил своим ушам. – Антон Сергеевич?!
Грэй печально кивнул.
– Не нравится мне эта срань, Андрюха, – произнёс он напряжённым сухим голосом. – То Капитошкин у меня над душой с веником стоял, то он теперь против меня многих настраивает, дескать, я «крот» и сливаю информацию направо и налево за хорошие бабки, то вот теперь Ковалёв ни к селу ни к городу на связь не выходит! Да что же это такое-то?!