– Кирочку? – Грэй наморщил лоб. – Это такая миловидная рыжая вертихвостка с очаровательными формами и большими зубками?
– Она, – я кивнул. – Получше всех нас ведь бегала по заказам, а на том, самом дорогом, сломалась – на финише её уже поджидали. М-да, это жизнь… То что дорого стоит, не всегда пролазит в рот.
– Эк, расфилософствовался… – поморщился Грэй и взял с подноса ещё одну булочку. – Расскажи лучше анекдот какой-нибудь, дитя театра.
– Обойдёшься, не до анекдотов. Скажи: тебя только из-за того случая с Капитошкиным и Элечкой хотят под нож начальству пустить?
– Ну почему только из-за того… Поводов у Старика много, я ж с его точки зрения кулак-мироед, который только потребляет бесценные кредиты, а отдачи от меня якобы никакой.
– Ну да, – я кивнул, – совершенно «никакой». И особенно это должен понимать этот старый динозавр. А кто же ещё?
– Тихо, – Грэй поднял руку и прислушался.
Я моментально заткнулся и собрался с мыслями.
Где-то на пределе слышимости раздавался тоненький электронный писк.
– Именно так, Андрей, – сказал Грэй громким голосом. – Зизольдий Гурабанович требует результатов, причем не простых, а хороших результатов, вы меня поняли? Не лоботрясничанья и не балбесничанья, а нормальных хороших результатов. Так что будем вас воспитывать, отучать опаздывать на работу, будем учить вас правильному и вежливому обращению с начальством. А теперь простите меня, не могу я на вас больше времени тратить, мне работать нужно. Вирр я вам предоставил, ступайте к Грину и… постарайтесь не напортачить, как в прошлые разы.
Я разинул рот и тут же его закрыл, моментально всё поняв.
– Как скажете, мистер Аластор, – в свой голос я добавил щепотку зависти, карьерной тихой ненависти к более удачливому сотруднику и совсем немножко раболепства и услужливости и тут же заметил, как глаза Грэя вспыхнули радостным огнём, – я всё сделаю, как вы прикажете. До свидания, сэр.
– Идите и работайте, Андрей. Я желаю вам соответствующих успехов.
Я вынырнул из кресла, подошёл к двери, открыл её и тут же закрыл, постаравшись хлопнуть погромче. Потом сразу же повернулся. Грэй, судя по выражению лица, напряжённо вслушивался, затем он с облегчением вздохнул и откинулся в кресле.
– Сработал резервный канал, – сообщил он мне. – Видать этому безграмотному старому ослу очень приспичило послушать нас, если уж он через защиту Элечки пробился. Ладно, это как бы знак, так что давай закругляться со сплетнями, тем более что сегодня они поголовно хреновые, день какой-то несуразный выдался.
– Если тебя… – начал я.
– Если меня под нож начальству всё-таки сунут, – нетерпеливо перебил он меня, – то, будь уверен, нагадить им всем напоследок я сумею, припасена у меня где-то тут пара сюрпризов, аккурат для Старика с его драной жизненной логикой, которая вся выражена в его излюбленных словечках «Пр-р-рекратить!» и «Экономьте!».
Грэй замолчал и стал копаться в ящиках стола.
– На, держи вирр, – продолжил он через минуту и протянул мне небольшой диск, упакованный в чёрную непрозрачную коробку, сделанную из пластистали. – А заодно и распишись здесь и вот здесь, сам знаешь, правила такие.
Я взял у него ручку и расписался в заявлении, копии и оригинале, Грэй моментально сунул их в телепортатор и нажал на кнопку приёма, секунда ожидания, и бумаги исчезли; насколько я представлял систему документооборота на фирме, они уже наверняка лежали на столе у Кербера, который у нас заведовал безопасностью и документацией, связанной с ней.
– Хорошо, – Грэй удовлетворённо вздохнул и откинулся на спинку, кресло обиженно заскрипело. – Теперь действительно иди к Грину, а то как бы Старику не приспичило тебя и там проверить. Да кстати подготовься получше, в этот раз решили тебя хитро засунуть в один весьма любопытный темпоральный поток, чтобы ты смог подальше от конкурентов уйти до их появления там.
Я открыл дверь и вышел, плотно притворив её за собой. Вирр-диск был у меня на руках, оставалось зайти к Славену за мнемо-записью. К Кузьме мне идти не хотелось, он всё ещё дулся на меня за то, что я когда-то выиграл у него в ларст золотое кольцо и ожерелье, которые сразу же подарил Шеле, отчего она едва в обморок не хлопнулась, и из-за своей глупой обиды мог подсунуть что-нибудь, над чем успел поработать своими кривенькими ручками. На Кузьму жаловался весь персонал фирмы, инженер-техник он был превосходный, однако всё оборудование, которое проходило через его руки, соглашалось работать исключительно в его присутствии, стоило Кузьме выйти за двери, как часы останавливались, ручки переставали писать, компьютеры начинали барахлить и «зависать», а машины выдавали прямо в лицо густые струи выхлопных газов. Даже моторы двойного действия фирмы «Кортон Механикс», которые шли с тридцатилетней гарантией от магазина и от производителя, отказывались запускаться, пока Кузьма не запускал в их высокотехнологичное нутро свои «золотые» руки, после чего работали ровно пару часов и снова останавливались. Мистикой этих процессов когда-то занимался наш штатный психолог доктор Айдашев, однако сам чуть не свихнулся от переизбытка фактов, которые разговорчивый Кузьма вывалил ему на голову, срочно уволился и в целях самоутверждения на личные заработанные и честно украденные открыл свою клинику, где периодически проходил лечение сам у себя.