– Ладно, горе моё, – проворчал Грэй, поднимая с пола листы с фрагментами некролога, – не хочешь читать, сам расскажу. Слушай сюда, истинная версия гласит: «… причина смерти – многочисленные пулевые ранения…» и всё, потому как сочинять дальше нет смысла! В фальшивке же чёрным по белому написано: «… причина смерти – многочисленные проникающие ранения, нанесённые оружием неизвестного типа, а также вызванная этим обширная кровопотеря…». В конце некролога добавлена ещё одна строчка: «Ситуацию, во время которой произошла гибель курьера Шамрина Владимира Витальевича, следует классифицировать как внештатную, надлежит расследовать её и причины, приведшие к её возникновению, всеми имеющимися способами, задействовав особые аналитические службы ЦеЗИТеК…», – Грэй швырнул обе бумажки на свой стол и брезгливо вытер руки о подлокотники кресла. – Вот так, Андрюха, дёшево и сердито.
– А?.. – отозвался я, заворожённый красотой Элечки и тем, насколько близко от моих губ были её губы.
– Ты что ничего не слышал?! – возмущённо всплеснул он руками и тут заметил моё состояние. – Чтоб тебе в чёрную дыру угодить, ты когда с бабами перестанешь флиртовать?!
Элечка укоризненно посмотрела на него, и я срочно вмешался:
– Бабы, Грэй, на базаре генномодифицированной квашеной капустой торгуют. Вот там истинные бабы! А здесь… Изящество, красота, нежность, ум, привлекательность – все те качества, которые я так надеялся найти хотя бы в одной женщине.
– Да, друг, заговариваться ты стал, – вздохнул Грэй. – Ладно, закругляемся на сегодня.
– Что уже всё? – вяло удивился я, полностью поглощённый прекрасным лицом Элечки.
– Шела, – вдруг ни с того ни с сего произнёс он.
– А?.. – встрепенулся я. – Что? Денег нет, и не проси! Что? – и тут я пришёл в себя окончательно, посмотрел на его довольное лицо и обиделся. – Иди ты знаешь куда с такими шуточками! И хорош ржать как невоспитанный слон – у меня в последнее время имя Шела ассоциируется либо с «Милый, купи мне это замечательное платье…», либо с «Дорогой, а когда мы с тобой пойдём в ресторан?..». Ну, разумеется, с вариациями.
– Бедный ты бедный, – притворно пожалел меня Грэй. – Ну как, уяснил нюансы?
– Честно говоря не все, – признался я, – слишком много всего навалилось. Грэй, я и без всех этих фактов верю, что ни ты, ни кто-либо из твоего отдела не занимается подлогами, и попробую это доказать Капитошкину.
– Не стоит, – поднял он ладонь. – Ты меня слушал, но не слышал. Продолжай верить в идеализм, романтизм и в сказки о хороших людях и недорогих красавицах, только запомни, Андрюха, когда на кону большие деньги, любой человек даже самый чистый, светлый и безупречный засомневается в своей непорочности, а грант от Центра – это действительно большие деньги. По стандартной процедуре общая сумма составляет порядка двадцати тысяч кредитов, в отдельных случаях она увеличивается вдвое. А теперь иди сюда, держи вирр, – он протянул мне коробочку с диском. – Ступай и победи всех!
– Грэй, – промямлил я нерешительно.
– Иди, иди – махнул он рукой. – Потом как-нибудь поболтаем, посплетничаем.
Я растерянно посмотрел на Элечку, однако та спешно отвернулась и принялась рассматривать свои ногти с новеньким маникюром. Я встал и подошёл к его столу, забрал вирр, и направился к двери. Потоптавшись немного у входа, я произнёс:
– Я поговорю с Капитошкиным, постараюсь его убедить, чтобы он не принимал всерьёз домыслы аналитиков Центра, заодно постараюсь выяснить у него насчёт деталей гибели Шамрина.
– Не советую, – резко оборвал меня Грэй.
– Почему? – спросил я, чувствуя, что задаю глупый вопрос.
– Потому что вскоре после этого тебя не станет, – отрывисто произнёс он.
– То есть?
– Случится то же самое, что и с Побережным, с той лишь разницей, что у тебя нет богатенького папаши, который всегда может прикрыть тебе спину. Я почти успел тогда переслать информацию о махинациях Старика отцу нашего богатенького карасика, но… Ущучин отреагировал быстрее, и послал тебя спасать его, зная откуда-то, что ты изменишь временной пласт, и Побережный забудет детали того, что он смог чисто случайно подслушать, и в душе надеясь, что ты не вернёшься.