Когда он вернул мне поднос, я жалобно всхлипнула, а потом сказала ему, что люблю его.
Он сидел рядом со мной во время того завтрака, и после того, как я съела свои блинчики, пригласил меня на свидание.
В ту же ночь он забрал меня из моей комнаты в общежитии. Ужин. Кино. Типичное свидание для двух студентов колледжа. Затем он проводил меня до двери и поцеловал на прощание.
Но в этом поцелуе не было ничего типичного. Потому что после того свидания мы не провели порознь ни дня. По крайней мере, до расставания.
Мы были неразлучны. Ненасытны.
Влюблены.
Мы вместе справлялись с жизнью.
Пока… у нас ничего не вышло.
— Угощайся. — Тобиас кивнул в сторону плиты. — Если только ты не плохо себя чувствуешь.
— Нет, я в порядке. Пока утренней тошноты нет. — Я соскользнула со стула и взяла пустую тарелку, которую он оставил для меня. Затем я положила себе на тарелку яйца и сосиски, заглянула в холодильник за кетчупом, прежде чем вернуться на свое место.
Мы ели в тишине.
Мы не говорили о вчерашнем поцелуе.
Я все еще чувствовала его язык на своем, настойчивый и твердый. Этот мужчина жаждал контроля во всех отношениях, но особенно в спальне. Когда свет был выключен, а наша одежда валялась на полу, он всегда был главным. И никогда не разочаровывал.
Тобиас был лучше вибратора со свежими батарейками.
В восемнадцать лет, когда я была неуверенной девушкой с нулевым опытом, за исключением нескольких неловких поцелуев в выпускном классе средней школы, Тобиас был мечтой. Он заставил меня почувствовать себя желанной. Он рассказал мне о моем теле и его желаниях. Он дал мне свободу отбросить все мои запреты и просто чувствовать.
Мы были вместе бесчисленное количество раз, и каждый раз лучше предыдущего. Тобиас, казалось, всегда учился новым трюкам.
Как вчерашний поцелуй. Его язык скользнул по моему, и я чуть не кончила.
Может быть, это были просто гормоны. Может быть, это было потому, что прошло много времени с тех пор, как я в последний раз испытывала оргазм — последняя любезность Тобиаса. Он был моим единственным.
Я отказывалась думать, что другая женщина научила его так работать языком.
Ревность пробежала у меня по спине, когда я брызнула кетчупом на тарелку. Иррациональная, зеленая ревность.
Это был мой выбор — уйти. Я не могла винить его за то, что он двигался дальше. И все же… еда потеряла вкус у меня на языке.
— Все в порядке? — спросил он.
— Отлично. — Я откусила еще кусочек.
Жевание стало желанным спутником, поэтому я отбросила мысль о другой женщине в постели Тобиаса.
Сейчас было не время для ревности. Сейчас было время поесть.
Я подцепила вилкой кусочек яйца и обмакнула его в кетчуп.
— Вкусно.
— Ты сегодня работаешь? — спросил он, относя свою тарелку в раковину, пока я поглощала еду.
— Немного. Я, наверное, разобью лагерь прямо здесь, если ты не возражаешь.
— Дерзай.
— А ты? Ты собираешься в город? — Скажи «да».
— Да.
Я старалась не позволить своим плечам опуститься от облегчения.
Если бы он остался здесь, я не была уверена, что произошло бы. Этот стул между нами оставался бы пустым очень долго, прежде чем один из нас уступил. Он был просто слишком… простым. Слишком аппетитным.
— Наш офис закрыт на этой неделе, — сказал он. — Но у меня больше работы, чем я могу успеть, поэтому я, вероятно, зайду ненадолго. Дам тебе немного пространства.
Даст нам немного пространства.
— Хорошо. — Я встала и отнесла свою пустую тарелку на кухню, стараясь не подходить слишком близко, пока ополаскивала ее в раковине и ставила в посудомоечную машину.
— Чувствуй себя как дома, — сказал он, затем достал маленький черный пульт дистанционного управления из ящика рядом с холодильником. — Вот запасной пульт от гаража, чтобы ты могла приходить и уходить, когда тебе нужно.
— Спасибо. — Я взяла его, затем отступила на шаг.
Он сделал то же самое, проведя рукой по бороде.
— Насчет прошлого вечера. Прости.
— Это был просто поцелуй, Тобиас. Не то чтобы мы раньше не целовались, верно?
— Да. — Его глаза встретились с моими, выражение его лица было непроницаемым. Прежде чем я смогла что-либо понять, он вышел из комнаты. Затем дверь гаража открылась, и он исчез.
Почему он поцеловал меня? И почему это выглядело так, будто он сожалеет об этом?
— Уф. — Я обхватила себя руками за талию, когда мой желудок скрутило.
Может быть, это были гормоны, может быть, это был стресс от неизвестности, может быть, это был кетчуп, но я бросилась в ванную, когда волна тошноты обрушилась на меня подобно цунами.