Мэддокс никогда не интересовался строительством или компанией по недвижимости нашей матери. Он проложил свой собственный путь. Я всегда восхищался этим в нем. Мэддокс рисковал. И, черт возьми, все окупилось.
Тем временем мы с моим братом-близнецом Хитом оба обосновались здесь. Нам всегда нравилось ходить с папой на стройки и помогать ему раскладывать инструменты в гараже или сооружать наши собственные домики для игр. Работа в «Домах Холидэев» подходит нам обоим.
Хит предпочитал менеджмент, в то время как я просто хотел проектировать красивые здания.
Дом Мэддокса определенно попадет в эту категорию. У него были деньги на что-то великолепное, и я бы его не подвел. Папа был не единственным Холидэем, репутацию которого нужно было поддерживать. Я тоже делал себе имя.
— Хочешь кофе? — спросил я, ведя его в комнату отдыха.
— Конечно. — Он последовал за мной, по пути осматривая офис.
Проекту было всего три года, и он считался одним из моих любимых. Балки, которые я нашел для сводчатых потолков, были взяты из старого сарая на местном ранчо. Мне так понравился паркет из гикори, что я выбрал такой же для своего дома. От огромных сверкающих окон до деревянной отделки фасада, я бы ничего не изменил в этом здании.
— Здесь мило, — сказал Мэддокс.
— Ты знаешь маму и папу. — Они знали цену красивым зданиям и не возражали потратить немного денег.
Они упорно трудились всю свою жизнь, чтобы оставить наследство своим сыновьям. Они намного превзошли свои собственные ожидания и несколько лет назад заявили, что собираются пожинать плоды. Они это заслужили.
Огромный дом мамы и папы в предгорьях был еще одним моим любимым проектом. Они дали мне свободу творчества, поэтому я спроектировал дом, который вписывался в ландшафт и дополнял его.
Единственной просьбой мамы были спальни. Много-много спален. Одна была для Вайолет. А остальные для ее будущих внуков.
Думаю, скоро она сможет выделить еще одну комнату.
Для моего ребенка.
Свитер, который я натянул сегодня утром, стягивал мои ребра, как ремень, затрудняя дыхание, пока мы несли дымящиеся кофейные кружки в мой офис.
— Ты в порядке? — спросил Мэддокс, когда я сел за стол.
— Да, — солгал я, потирая бороду. — Отлично.
Мэддокс на это не купился. Он изучал мое лицо, совсем как вчера во время рождественских праздников в доме наших родителей. Вайолет была в центре внимания, развлекая нас всех, пока открывала свои подарки. Я надеялся, что с ней в центре внимания никто не заметит, что я был занят размышлениями.
Думаю, нет.
— Скучал по тебе на вечеринке в «Бакстере», — сказал он.
— Да. Кое-что случилось. — Надвигающееся отцовство убило мое желание танцевать и пить.
— Тобиас.
Я проглотил комок в горле.
— Что случилось? — спросил он.
— Ничего.
— Поговори со мной. В последнее время я был дерьмовым старшим братом. Дай мне шанс загладить свою вину.
В последнее время мы с Мэддоксом почти не разговаривали. Он был занят в Калифорнии. Я был занят здесь. Я с нетерпением ждал возможности снова пообщаться с ним. Кататься на лыжах по выходным или пить пиво в центре города.
Может быть, он научит меня менять подгузники.
— Ты помнишь Еву? — спросил я, тупо уставившись в стену.
— Я никогда не встречал ее, но да. — Он наклонился вперед в своем кресле, уделяя мне все свое внимание.
— Она приходила на днях утром. В Сочельник.
— Хорошо. Вы снова вместе или что-то в этом роде?
— Нет. — Я потер лицо руками, затем произнес слова, в которые все еще не мог поверить. — Она беременна.
— О. — «Дерьмо», которое должно было следовать дальше, повисло в воздухе.
— Мы переспали некоторое время назад. Презерватив порвался. Она беременна. И переезжает в Лондон. — Вот. Правда выплыла наружу. Теперь я хотел приступить к работе. Поэтому взял со стола карандаш. — Давай обсудим, что ты хочешь для своего дома.
— Мы можем сделать это в другой раз.
Я подсунул блокнот под графитовый наконечник и подождал.
— Нет, сегодня подойдет.
— Тоб…
— Пять спален? Или ты хотел бы шесть?
Мэддокс вздохнул, но не настаивал.
— Шесть. И одна в гостевом доме.
— Ванные комнаты?
После часа обсуждения его дома, когда я задавал вопросы, а Мэддокс отвечал, у меня было все, что мне было нужно, и я был готов вернуться домой на случай, если Ева появится раньше.