Куропаткин пишет:
«…с овладением китайцами Кашгаром борьба еще не была кончена.
…если в Кашгарии явится энергичный противник китайцев, он наделает им много хлопот и затянет замирение страны еще на годы…».
Отметим, анонсированные профессором кафедры военной статистики Академии Генштаба Куропаткиным 140 лет назад сложности при «замирении» мусульманского населения Синьцзяна так и не решены, по существу, до настоящего времени. Китайская империя, только уже не цинская, а красная, коммунистическая, и в XXI веке продолжает попытки наведения порядка в бурлящем с начала века XIX китайском Туркестане, однако центральное пекинское правительство по-прежнему весьма далеко от того, чтобы окончательно задушить продолжающееся два столетия сопротивление национально и конфессионально ориентированных уйгуров и дунган.
Примерно в том же методологическом стиле, что и «Кашгария», выдержана вышедшая из-под пера Куропаткина в 1879 году работа «Туркмения и туркмены». Небольшая по объему, всего 60 страниц с картой, она содержит военно-статистическое описание Туркменской степи, прилегающего к побережью Каспийского моря с востока Закаспийского края и бассейнов рек Атрек, Аму-Дарья, Мургаб и, частично, Герируд и Гюрген. Автор показывает возможные маршруты передвижения между населенными пунктами, расположенными в Закаспии, Хиве, Бухаре, Персии и Афганистане. Дана обобщенная этнопсихологическая характеристика коренных народностей, издавна населяющих Туркмению, – иомудов, текинцев, их обычаев, отношения к религии и, разумеется, к России. На основании личных наблюдений Куропаткиным отмечено, что в 1875 году в Красноводске текинскими представителями заявлено, «что все текинцы, кроме немногочисленного числа беспокойных и дурных людей, изъявляют совершенную покорность и преданность русскому правительству и готовы подчиниться всем нашим требованиям». Между тем данное утверждение Куропаткина расходилось с практикой: текинцы отчаянно бились с русскими за свою независимость и были окончательно усмирены только в 1881 году. Очевидно, научный метод личного наблюдения не всегда дает объективную картину предмета исследования.
Автор разделяет туркмен по образу жизни на кочевников и полуоседлых. Первые занимаются скотоводством, вторые, составляющие беднейшую часть населения, – земледелием. Помимо людей труда в описываемой местности широко распространены разбойные банды туркменских кочевников, для защиты от которых, по словам Куропаткина, «правительства Афганистана и Персии организовали в пограничных и внутренних местностях военную охрану, которая если и не всегда достигала цели, то все же во многих случаях туркменские шайки вернутся обратно не только без добычи, но даже с потерями».
Почетная и престижная служба в Северной столице на глазах у членов императорской фамилии, высокого военного начальства и ослепительная, под восторженные взгляды офицеров-слушателей профессорско-преподавательская карьера в Академии генерального штаба прервалась для сторонних наблюдателей, искренних доброжелателей и поедаемых собственной желчью завистников Алексея Николаевича неожиданно и на первый взгляд спонтанно.
Никак не вынужденно, не под давлением обстоятельств непреодолимой силы, а исключительно по собственному желанию и поддавшись на настойчивые уговоры командующего войсками Туркестанского военного округа и генерал-губернатора Туркестана фон Кауфмана, полковник генерального штаба Куропаткин, казалось бы, вопреки карьерной логике и здравому смыслу покинул центральный аппарат военного ведомства и стремительно зашел на свой третий среднеазиатский вираж, уйдя с генеральской должности в Главном штабе командиром стрелковой бригады за тысячи верст от дома, променяв изысканный и грациозный Петербург на изнывающий от зноя и пыли, негостеприимный для чужаков и совершенно некомфортабельный для европейского человека Ташкент.
Глава 8
Комбриг
14 августа 1879 года полковник генерального штаба Алексей Николаевич Куропаткин получает назначение на должность командующего Туркестанской стрелковой бригадой. Бригада – это тактическое соединение, занимающее промежуточное положение между дивизией и полком. В Российской армии стрелковые части, в отличие от пехотных, не образовывали полков; стрелковые батальоны, существовавшие на правах отдельных частей со своими боевыми знаменами, сразу сводились в бригады. Всего в Российской армии стрелковых бригад было восемь, из них шесть дислоцировались в западных военных округах, одна – на Кавказе и одна – в Ташкенте.