— Хорошо, сейчас приду.
— Нет, Саша, не сейчас! Минут через 10-15. Мне одеться надо. Я же говорю - я в ночнушке.
— Хорошо! Я приду через 10 минут.
Ровно через 10 минут раздался стук в дверь. Лариса уже оделась. Надела белые брючки, светленькую кофточку. Он зашёл, держа в руках бутылку охлаждённого шампанского и шоколадку.
— У тебя ничего нет! А, у меня кое-что есть!
В углу её номера, наискосок от кровати, стояли два небольших кресла и перед ними маленький журнальный столик. Александр сел в кресло, поставил бутылку шампанского, зашелестел фольгой, разворачивая шоколад и ломая его на кусочки.
— Хозяюшка! Фужеры под шампанское есть?
Она поставила фужеры на стол. Села на свободное кресло, потом встала. — Давай посидим на балконе! Не хочется сидеть в номере. Я хочу дышать свежим морским воздухом, любоваться чёрным, точно тяжёлый бархат, небом. Смотреть на звёзды.
— Как скажешь! На балконе - так на балконе. Они вышли на балкон, сели на белые пластиковые кресла. Он откупорил шампанское, разлил по бокалам. Выпили. Помолчали какое-то время. Он первым нарушил молчание:
— Как хорошо! — произнёс он, — какое звёздное небо. Лариса, ты знаешь, где большая Медведица? Где малая Медведица? Где Сатурн?
Она отрицательно помотала головой:
— Нет! Я знаю только Луну.
— Ну и ладно, потом когда-нибудь покажу.
Они потихоньку потягивали шампанское, закусывали шоколадом. На балконе было так хорошо, романтично. Не хотелось ни о чём говорить. Просто сидеть, любоваться южной ночью, слушать дыхание моря.
Допили шампанское. Лариса ополоснула фужеры, поставила туда, где они стояли. Саша вышел следом за ней, сел в кресло, следя за её действиями. Она занесла в комнату недоеденный шоколад, положила на столик. Тоже села в кресло. Помолчали.
— Ну, я пойду? — полувопросительно произнёс Саша, намереваясь подняться с кресла.
Она не задерживала его:
— Ты ещё будешь работать или спать?
— Работать сегодня уже точно не буду, — он встал, подошёл к двери, взялся за ручку, она пошла закрыть за ним дверь. Он, вдруг, резко обернулся, прижал её к себе и впился губами в её губы. Она не сопротивлялась.
Они проснулись ближе к обеду. Проспали не только завтрак, но и поздний завтрак. Ночь любви отняла у них силы. Первым проснулся он. Приподнялся на локте и наблюдал за ней: чуть вздрагивали ресницы, русые волосы разметались на подушке, на плечах уже чуть тронутых загаром, выделялись две белые тоненькие полоски - следы от бретелек купальника. Солнечный луч пробрался в щель между двумя половинами плотных тяжёлых штор, укрывающих номер от палящих лучей солнца. Пробрался и заплясал на лице спящей женщины. Она, сквозь сон, пыталась укрыться от надоедливого солнечного зайчика, зарывалась лицом в подушку, пыталась отвернуться, в конце-концов, вздрогнула и проснулась. Увидела перед собой мужчину, наблюдающего за ней.
— Доброе утро! — она только сейчас заметила, что покрывало сползло и обнажило её правую грудь. Она поспешно прикрылась - не привыкла ещё к мужчине - стеснялась.
— Доброе утро! Выспалась? Или ещё часика два-три? — пошутил он.
— Я ужасно хочу есть. Завтрак, наверное, проспали? — она взяла телефон, посмотрела время, — ну, да! Проспали. А я ужасно голодная! Хотя бы пару чашек кофе выпить.
Он легко спрыгнул с кровати, принёс ей остатки шоколада:
— Не умирай, пожалуйста, от голода! Живая ты мне нравишься больше!
Он внимательно смотрел, как она ест шоколад, точно увидел её первый раз в жизни.
— Что? — беззвучно спросила она его, подразумевая: «Почему ты так внимательно рассматриваешь меня?»
— Я жду, когда ты поешь, и у тебя появятся силы. До обеда в нашем с тобой распоряжении больше двух часов! И я хочу, чтобы мы их максимально использовали. Он притянул её к себе и прильнул жарким, страстным поцелуем, — ах, какая же ты сладкая! Шоколадка моя вкусненькая!
— Саша! — шутливо отбивалась она от его настойчивых ласк, — а как же рыбки и коралловый риф.
— Подождут твои рыбки! У нас с тобой есть дела поважнее.
***
Неделя отпуска пролетела незаметно. Каждый день был наполнен любовью. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой счастливой как сейчас. Казалось, для неё открылся неиссякаемый источник любви и чем больше она черпает из него, тем быстрее он наполняется. Они почти не расставались. Ночевали то у него в номере, то у неё (по настроению). Ей показалось, что Саша почти забросил работу, редко вспоминал о ней. А, когда она время от времени спрашивала, не отвлекает ли его их связь от программирования, отмахивался: «У меня программ на десять лет вперёд написано. Успею».