И вдруг мне так стало себя жаль, что по щекам быстро полились слёзы. Я вспоминала свой разрыв с «мужчиной моей мечты», чего не делала уже больше года, своё одиночество и тёмные вечера на диване, когда не хотелось включать свет и сил оставалось только на то, чтобы смотреть в окно на падающий снег и глотать слёзы. Тогда я поняла, что стойких железных леди не существует, просто у всех женщин разные уровни болевого порога. Но время прошло, и мне казалось - всё забылось. А нет! Всё ещё были живы обида и недоумение - почему я? Почему он ушёл? А я осталась одинока?
Я вытерла слёзы и повторила фразу, которую мне тогда сказала бабуля: - Я не одинока, я свободна! Одинок тот, кто остался без меня!
Всё, хватит! Приступ жалости и воспоминаний прошёл, всё равно ничего не вернуть, надо жить дальше. Я поднялась, умылась холодной водой и вышла на балкон. Как же отличаются эти южные ночи от наших северных! Звёзды такие яркие, и их так много, и они так близки, что кажется - протяни руку и собирай себе на память о южном небе, море и этой влажной тёплой ночи, что звенит невидимыми цикадами, тихим шумом листвы и плеском волн. Я села в кресло и глубоко вдохнула, наслаждаясь чистым воздухом и ароматом трав.
Кто-то рядом тихо кашлянул, и я испугано вздрогнула. Тьфу ты, это на соседнем балконе! Я забралась на кресло с ногами, удобно устроившись и прикрыв глаза. Как тихо и хорошо...
- Простите, - тихо произнёс невидимый мужчина, - я понимаю, что мешаю вам, но... разрешите мне с вами поговорить.
Я открыла глаза. В мерцающей темноте на меня внимательно смотрел мужчина в светлой футболке, немного перегнувшись через перекрытие, разделяющее наши балконы. Голос приятный, будто знакомый. Я согласно кивнула и качнулась вперёд, готовясь встать, но тут же отпрянула назад, потому что мой нежданный гость лихо перемахнул через ограждение и уже через секунду стоял рядом с моим креслом. Я выпрямилась и опустила ноги на пол, но он успокаивающе протянул вперёд руки с раскрытыми ладонями и тихо проговорил:
- Вы только не волнуйтесь, я... Я хочу извиниться перед вами за сегодняшнее утро. Я был неправ, я не разобрался и не выслушал вас до конца... А следовало бы...
Я присмотрелась и узнала в моём ночном госте мужчину с пляжа, отца малыша, о которых я думала весь день. Я показала ему рукой на соседнее кресло, он кивнул и сел, глядя куда-то вдаль. Мы молча сидели в темноте и каждый думал о своём. Мы не были знакомы, мы и видели-то друг друга второй раз в жизни, но наше молчание было таким уютным и правильным, хотя и немного напряжённым.
- Маша... Простите, я узнал ваше имя у регистратора, Маша. Александр. Александр Буткевич.
- Мне очень приятно, - тихо произнесла я, сознавая, что мне действительно приятно и это неожиданное знакомство, и этот мужчина, и его голос, и что это правда, которой давно не было в моей жизни.
- Спасибо, - всё так же тихо проговорил он, потом усмехнулся и мотнул головой, - а то я боялся, что вы меня пошлёте далеко и надолго... после сегодняшнего.
- Послушайте, Александр, я не имела права...
- Нет, Маша, это вы меня послушайте.
Его голос прозвучал так резко и отрывисто, как приказ, что я сжала зубы и приготовилась выставить его вон. И из моей комнаты, и из моей жизни!
- Я хочу попросить у вас прощения за ту безобразную сцену, что устроила... Не важно, этой женщины уже нет в моей жизни! Маша, я понимаю, что моя жизнь не касается вас, я не хочу жаловаться, но клянусь вам, я не думал, что моего Даньку могли ударить! И кто? Женщина, которая, по её словам, хотела быть ему мамой.
- Александр, простите, а где Данькина мама?
- Не знаю.
- Не понимаю. Что значит - вы не знаете?
- Потому что это правда. Я не знаю, где она, да и знать не хочу. Когда сыну исполнился год, она уехала к своей матери, по её словам, и пропала из нашей жизни.
- Господи, а может, с ней что-то случилось?
- Да, случилось. Другой мужик у неё случился. О чём меня информировали в письменном виде. С тех пор сын - единственный родной мне человек на этой планете.