Ялта-Евпатория, 2014-2016.
Лекция 1.
Введение в Восточные философии (ориентософию)
Дисциплина "Восточные философии" выступает новым и во многом еще необычным явлением для образовательного пространства Российской Федерации. В России имеются солидные традиции преподавания "Китайской философии", "Индийской философии", "Философии Японии", "Арабо-мусульманской философии", "Индийской эпистемологии", "Введения в восточные философии" , но вот целостного курса, в котором бы осваивалась специфика именно Восточной формы понимания Бытия как предельной формы существования и пространства, и времени, и движения, и Человека, и общества, короче, всего того, что называется философским освоением мира - все еще нет. По сути, даже сама возможность объединения, скажем, Китайской и Арабской философий в рамках единого смыслового образования: "Восточная философия" вызывает скепсис у тотального большинства профессиональных арабистов и синологов . Но более того, в отечественном философском сообществе, все еще весьма сильны позиции тех, кто считает, что понятие "Философия" принципиально неприменимо к интеллектуальным, духовным или специфическим ментальным практикам Восточных искателей истины и мудрости. Об этом красноречиво свидетельствуют великая палитра учебников по истории философии, где восточным практикам отведено лишь несколько страниц в разделе "Древняя философия". И обозначенный скепсис не лишен основания. Слишком уж странная и ни на что, кроме как на себя, не похожая реальность восточной мысли смущает интеллектуала, воспитанного на шедеврах классической Западной философии. Но разве инаковасть собеседника может служить поводом к отрицанию его правды? Разумеется, если мы признаем в другом со-беседника, а не покорного и угодливого слушателя великого, и могучего Себя. Именно переступить через эгоцентризм собственной правды, воспитать в себе желание услышать иного, является главным барьером для западного философа в отношении достойной оценки философии Востока. Разумеется, не у всех и не всегда . Но речь идет не об отдельных великих именах, а об основной, если угодно, критической массе студентов, преподавателей, писателей, мыслителей, относящих себя к категории "Философы". Будь иначе, Российские философские конгрессы демонстрировали бы солидные секции по Восточным философиям (а они демонстрируют один из самых мизерных по количеству докладчиков показатели), будь иначе, всероссийские съезды востоковедов имели бы серьезные блоки по восточным философиям (а они отсутствуют вовсе, при изумительном количестве секций филологического, исторического, археологического или культурологического характера), будь иначе, учебники по восточным философиям написанные в России и для россиян, заполняли бы полки книжных магазинов наравне с историями западной философии (а этого нет и в ближайшие десятилетия вряд ли будет). В тех же случаях, когда барьеры преодолены, вдруг, оказывается, что существует особая, удивительная и поучительная правда интеллектуально-духовных исканий народов Востока. Правда поиска и осознания, освоения предельных оснований Бытия, Времени, Пространства, Человека... Бога. Эта правда иная, нежели правда народов Запада. С большим смущением можно зафиксировать, что правда Восточно-христианская, Православная как никогда ближе к правде народов Востока, нежели к правде народов Запада. Не идентична Востоку, но близка, понятна, как хоть и двоюродный, но, все-таки, родственный дядюшка.
Да, безусловно, термин "Философия" применительно к ментальным исканиям Востока - неудачен. Но другого пока нет . Реальность предельности мысли в познании мира есть - а обозначения Восточной специфики этой мысли - нет. Не лишать же реальность прав на существование, лишь из-за неудачно проведённого спора о словах? Поэтому соглашаясь на неудачность обозначения реальности интеллектуально-духовных исканий Востока термином "Восточные Философии", стоит все таки, применять его для идентификации такой ситуации, когда будет фиксироваться: "Ментально-духовная практика народов Востока с древнейших времен до наших дней в постановке, поиске и ответах на вопросы о предельных основаниях Бытия\Небытия, о взаимосвязи этой практики с пониманием должного в сфере политики, искусства, экономики, этики и т.п.". Пожалуй, стоит расшифровать приведенную фразу. Под "Ментально-духовными практиками" понимается спектр освоения окружающего мира и внутреннего личностного "Я" мыслителем Востока. Где речь идет не только о стандартных шаблонах логики (которой достаточно много и в Китае, и в Индии), но и об интуитивных озарениях, выводах из житейских наблюдений, религиозных переживаниях. Это такой спектр знания, который, например, неизбежно связывает ответ на вопрос: "Что есть истина?" с конкретной задачей: "Никогда не лгать в разговоре с учеником". Другими словами, любое теоретическое изложение, самых, казалось бы, отвлеченных вопросов, с железной необходимостью проецируется на повседневную практику. Причем учитывается триада: должное-возможное-существующие. Комплекс этих метаний души, ледяной работы разума, практических опытов и полета фантазии представляет собой феномен Восточных философий, не сводимых к формально-рациональному дискурсу и игре в дефиниции.
Не случайно, мы не раз и не два ставили словосочетание "Восточная философия", во множественное число. Ибо философские искания Востока насчитывают несколько тысяч лет и, в своей протофилософской стадии, начались на несколько столетий раньше, нежели протофилософия Эллады родившая классическую Западную философии (разошлись пути Востока и Запада в философских исканиях около 4-3 вв. до н.э., ранее хоть и были видны отличия, но они имели характер скорее стилистического, нежели принципиально-родового формата). За прошедшие тысячелетия многие народы Востока создававшие свои системы поиска предельных оснований бытия исчезли с лица Земли, их духовные искания либо стали собственностью их соседей, либо стали достоянием небольшого круга специалистов-историков... Бурлящий котел духовных поисков Востока занимает не только значительный временной отрезок но и внушает трепет своей географией: от моря Средиземного - до Тихого океана, от моря Каспийского - до океана Индийского, на всем гигантском материке от Палестины - до Японии. Раз появившись в Египте, никогда полностью не прекращался опыт восточного философствования. Никогда не угасала тяга к знаниям. Но все же говорить о некой одной единственной - Восточной философии это попросту интеллектуальный моветон. Конечно, философий было множество, но это не должно нас смущать. Ведь и единой Западной философии - по сути, не существует. И если, подойти с позиций гиперкритицизма, то придётся сказать о существовании отдельных, очень личностных философий Платона, Боэция, Ф. Бэкона и Ж. Дерриды. В которых мы, тем не менее, упорно видим некий единый если и не стержень, то некое, скорее угадываемое, нежели тщательно формулируемое единство. И в тотальном большинстве учебников даже не стремимся доказывать и накидывать на это нечто сеть понятий и категорий, довольствуясь принципом Буддизма: "Что самоочевидно, то не нуждается в исследовании. Ведь имея нужду выйти из комнаты и зная, где выход из нее, нет большого смысла изучать ее мебель, достаточно просто выйти через дверь". А раз множественность Западных философий допускает возможность определения их в рамках одного поля, следовательно, то же самое вполне подходит и для множественности философий Востока, не правда ли? Единственный реверанс скептикам это наделение понятия множественным числом, дабы более уверенно себя чувствовать, анализируя изумительное многообразие Восточных философских традиций .