Думаю, мы так бы и просидели в полной тишине, но тут вдруг отец закашлялся кровью. В этот момент меня охватил не столько страх, сколько ужас. Моя направленность далека от медицинской, но я ясно осознавала, что харканье кровью – не норма, и далеко не признак здорового человека, как меня совсем недавно пытались убедить родители.
Отец стал бледнее смерти. Если раньше он хоть чем-то был похож на человека, то сейчас, кроме как, ходячим мертвецом его назвать было трудно.
Практически сразу я набрала номер скорой и уже через десять минут они прибыли к нам. Доктор осматривал отца не больше пяти минут, а по окончанию осмотра попросил меня выйти из комнаты. Я, конечно же, пыталась возразить, но на этом же настояла и мама. Не привыкшая отказывать своим родителям, я вышла и прикрыла за собою дверь. Они ещё о чём-то недолго разговаривали, но вскоре доктор покинул квартиру, в спешке бросив короткое «до свидания» и ушёл восвояси.
Мама, недолго думая, позвала меня в комнату, где находился отец. Они сидели вместе на диване и о чём-то напряжённо думали, попеременно переглядываясь друг на друга. Я села напротив них на свободное кресло и стала ждать, пока они хоть объяснят зачем позвали меня. Ждать долго не пришлось, они одновременно подняли на меня свои взгляды и решительно сказали:
- Нам нужно тебе кое-что рассказать…
Глава 3. Что-то не так, доктор?
- Дочь, ты, наверное, уже заметила, что твой отец немного… болен… Нет, даже не немного, он сильно болен… смертельно… - не зная, как лучше начать, сказала мне мама.
- Почему вы не сказали мне раньше…? Разве я чужой для вас человек? Почему вы пытались сделать вид, что всё хорошо, когда я и сама вижу, что всё не просто плохо, а отвратительно? До каких пор вы собирались скрывать это от меня? До тех пор, пока мне не придёт приглашение на поминки?!
- Понимаешь… это началось уже давно, около пяти лет назад, и мы думали, что ты ещё слишком мала, и не знали, как эта новость на тебя повлияет… Потом ты уже пошла в старшую школу, а там экзамены, и мы не хотели, чтобы ты отвлекалась на наши проблемы…
- «Наши проблемы»… Почему вы продолжаете говорить так, как будто бы меня это совершенно не касается? Я ведь ваша дочь… Ладно! Я понимаю, почему вы не сделали этого тогда, но почему не рассказали, когда я уже поступила?
- Мы были так рады, когда ты сдала вступительные экзамены, мы не хотели, чтобы ты переживала, — наконец вставил своё слово отец.
- А сейчас я как будто бы спокойна! Ну почему мне нельзя было рассказать зимой, когда я приезжала?
- Мы боялись… — не успела закончить предложение мама, как отец болезненно захрипел и рухнул навзничь.
Мы оторопело взглянули на отца, но не успела я подбежать к телефону, чтобы уже второй раз вызвать скорую помощь, как неожиданно на пол упала и мама. Я незамедлительно набрала номер скорой и стала ждать… это не заняло больше пяти минут, но для меня они казались вечностью. Если в самом начале я не растерялась, то сейчас начался мой личный кошмар. Я не медик и понятия не имею, что нужно делать в таких ситуациях, да если бы и знала, вряд ли бы что-то изменилось… Для меня вид родителей, которые только что сидели напротив меня, разговаривали и ужасно нервничали, пытаясь объяснить что-то, но уже лежащих на шерстяном ковре неподвижно и, как казалось, бездыханно, заставлял меня сходить с ума. Я никогда не проявляла каких-либо эмоций по отношению к мертвецам, это казалось чем-то отдалённым и естественным одновременно, чем-то неизбежным и умиротворяющим. Но оказавшись в такой ситуации, сковывающие меня чувства не позволяли мне сдвинуться с места. И так я просидела эти пять минут в ожидании, не отводя взгляда от тел родителей, надеясь на лучшее…
Уже в больнице доктор рассказал мне, что отец был болен туберкулёзом на протяжении долгих лет и в любой момент мог попросту умереть. Не буду говорить об этом слишком много. Да и зачем, когда уже всё случилось? Да, отец умер еще тогда, в квартире. Наверное, я должна чувствовать боль, тоску, горечь об утрате… но я совершенно опустошена. Мама в тот момент сильно перенервничала, и у неё случился сердечный приступ. Сейчас она находится в реанимации, и врачи делают всё, что в их силах, но на лучшее я уже не надеюсь. Все чувства, будто бы смешавшись, приобрели совершенно непонятную и чуждую для меня форму, которая застряла внутри меня и мешала сделать даже один маленький вдох. С этими мыслями я заснула, сидя на лавочке в зоне ожидания.