Я попытался урезонить бывшего управляющего и отказаться от столь радушного гостеприимства, которое больше напрягало, чем радовало, но старичок был непреклонен. Он даже начал сильно обижаться, о чем не переминул сообщить вслух. Такое чувство, будто, отказавшись от «прекрасного швейцарского шоколада», я плюну ему в душу и нанесу тяжёлую психологическую травму. Возможно, не просто так пожилых людей сравнивают с детьми. Есть что-то похожее.
Пришлось смириться, что чаепитие неизбежно и согласиться на чашечку горячего ароматного напитка. Насчёт аромата это меня тоже просветил Ганс. Он с таким восторгом описывал характеристики чая, будто речь идёт о божественной амброзии, собранной лично им.
Хотя, если честно, чая обдудолился еще у Чеховой. И я вас уверяю, слово «обдудолился» подходит как нельзя лучше. Я по-прежнему напоминал себе некий сосуд, в котором плещется жидкости больше, чем ее должно быть в человеческом теле. Даже гонки с мальчишкой Подкидыша не помогли.
Прямо повальная страсть к этому напитку наблюдается у жителей Берлина. Не Германия, а Китайский квартал какой-то.
— Хорошо. Давайте ваш прекрасный чай и не менее прекрасный шоколад. — Согласился я в итоге наших переговоров.
Дельбрук обрадовался, замахал руками и сразу испарился в районе того самого коридорчика. Я угодал. Там у него кухня.
Надо отдать должное, ждать мне пришлось недолго. Успел только оглядеться по сторонам, оценить интерьер, который выглядел вполне достойно, а хозяин квартиры уже вернулся с подносом. Будто он готовился к приходу гостей. Хотя, старик ведь сказал, что ждал Эльзу. Надеюсь, я своим внезапным появлением не лишил человека шанса на личную жизнь.
— Пожалуйста, угощайтесь. Вот — конфетки. Угощайтесь, не скромничайте. Скромность, конечно, похвальное качество для молодых людей, но только не в тот момент, когда вам предлагают настоящий шоколад. Да. И чай… Это великолепный сорт. Мне привез его товарищ из Индии. Он часто ездит туда по делам. Листочек к листочку. — Бубнил Ганс без перерыва, продолжая при этом улыбаться и заглядывать мне в глаза. — Как вас зовут, кстати?
Текст лился сплошным потоком, поэтому я не сразу осознал последний вопрос. Понял, что хозяин квартиры соизволил поинтересоваться моим именем, только по его взгляду и затянувшейся паузе, которая за этим последовала.
— А… Да. Извините, что не представился сразу. Алексей. Алексей Витцке.
Стоило мне произнести фамилию, как улыбку с лица бодрого дедули в один момент смыло. Не в том смысле, что с фамилией что-то не так. Он просто ее узнал. Имею в виду, фамилию.
— Витцке… Вы русский? Ах, да. Ну зачем я спрашиваю. Конечно, русский. Просто ваш язык настолько идеален, я ни на секунду не усомнился, что вы — немец. Витцке…Позвольте узнать, а Сергей Витцке, он вам кто? Или это просто совпадение?
Дельбрук высказался, налил чаю, подвинул красивую фарфоровую чашку ко мне поближе и снова подсунул конфеты. Очевидно, если я не съем хотя бы парочку, он не успокоится. Учитывая мою цель, что я пришёл за информацией, разумно порадовать человека. Поэтому я взял шоколадное лакомство и сунул его в рот. Судя по горчинке, которая сразу ощущалась на языке, конфеты были с коньяком или чем-то таким.
— Он нам отец. — Ответил я Гансу, прожевав шоколад. — А мы ему, соответственно, сын. Позвольте и мне узнать. Вы помните отца? Моя фамилия сразу вызвала у вас ряд вопросов, осмелюсь предположить, ответ будет положительный?
— Конечно. — Дельбрук несколько раз кивнул головой. — Конечно помню Сергея. Вы не смотрите, молодой человек, что я выгляжу слабым стариком. Мой ум еще при мне и он не утратил своей остроты.
Я конечно мог бы сказать, насчёт «слабого старика» много чего. Например, что слабостью в поведении Ганса и не пахнет. Наоборот. Он очень даже резвый тип. Но скромно промолчал, позволив себе только лёгкую улыбку.
Дельбрук устроился ровно напротив меня, в кресле. Нас разделал только небольшой столик на изогнутых ножках, на котором стояли чашки с чаем и лежала коробка с конфетами. Соответственно, мы смотрели друг другу в глаза, не имея возможности отвернуться.
— Ваш отец, молодой человек, был весьма интересной личностью. Вот, что скажу. Начитанный, умный, безгранично образованный. Каждая наша встреча, как и каждая беседа, приносили мне огромное удовольствие. Я мог разговаривать с ним часами. Без ложной скромности скажу, Сергей тоже испытывал ко мне симпатию. И дело не только в сотрудничестве.
Немец замолчал, задумавшись. Мне показалось, он собирается погрузиться в воспоминания о беседах с отцом. Это, конечно, очень мило, но в данный момент меня волновали конкретные вещи.