2‑ю тд планировалось использовать во фронтовом контрударе по прорвавшемуся неприятелю 23 июля в полосе 8‑й А на таурагенском направлении. Но этот контрудар провести не удалось. Дивизия попала в окружение в районе Россиены, в ее расположении находилось и управление 3‑го мк, который к тому моменту был практически полностью разгромлен. 26 июня прорвались автоматчики противника на танках и атаковали штаб дивизии и корпуса. В этот момент в его расположении находился лишь мотоциклетный полк. Бой был ожесточенный и неравный, погибли ряд офицеров, в том числе и командир 2‑й тд. Связь с 11‑й А была потеряна. В сложившейся ситуации командир корпуса принял решение уничтожить все танки, автотранспорт и прорываться из кольца.
«…Тяжелые испытания выпали на нашу долю, — вспоминал П. А. Ротмистров. — Около двух месяцев продвигались мы через леса Белоруссии и северной Брянщины на восток, обходя ночами города, деревни и села, занятые крупными гарнизонами врага, уничтожая тыловые подразделения гитлеровцев, колонны их автомашин с боеприпасами и различным снаряжением. Несмотря на все тяготы и лишения, наши люди не пали духом, не теряли облик советских воинов. Они вышли у линии фронта в военной форме, имея при себе личное оружие и документы, а коммунисты — партийные билеты.
После выхода из окружения из танкистов группы генерала A. B. Куркина были сформированы и направлены на заводы за получением новой техники танковые экипажи. Старшему командному составу, в том числе и мне, было приказано следовать в Москву»{136}.
Выйти из окружения удалось лишь 28 августа. После перехода через линию фронта весь личный состав подвергся жесткой проверке органами военной контрразведки. В то время это было обычным делом, но в то же время очень серьезным испытанием. П. А. Ротмистров относительно быстро прошел ее. Тот факт, что бойцы и командиры вышли компактно, сохранив документы и оружие, сыграло важную положительную роль. Вероятно, повлияла и давняя дружба Павла Алексеевича с заместителем наркома обороны и начальником ГАБТУ генералом Я. Н. Федоренко. Тогда же Яков Николаевич предложил [190] ему должность начальника штаба управления, но, по словам П. А. Ротмистрова, он отказался и попросился на командную должность. И уже 9 сентября 1941 г. вступил в командование формировавшейся в с. Костерево (120 км юго–западнее Москвы) 8‑й тбр. Это соединение для будущего командарма стало настоящей школой боевого опыта и командирского мастерства.
Обстановка поджимала, и комплектование проводилось в ускоренном темпе. Уже во второй половине месяца бригада была направлена на Северо — Западный фронт, в Новгородскую область на ст. Валдай. После разгрузки, практически с ходу, она приняла участие в боях совместно с войсками 11‑й А. В начале октября 1941 г. враг овладел г. Калинин{137}, тем самым перерезал Ленинградское шоссе, а 13 октября было получено распоряжение начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова о переброске бригады в район Торжка для атаки в направлении Калинина. Но, несмотря на принимавшиеся меры, город отбить не удалось.
Здесь, на родной тверской земле, в течение двух тяжелейших месяцев битвы за Москву П. А. Ротмистрову предстояло защищать от захватчиков не только страну, но и свою малую Родину. В этот период у Павла Алексеевича произошли две примечательные встречи. Первая — с человеком, под непосредственным руководством которого он будет сражаться в качестве командарма в Курской битве, Николаем Федоровичем Ватутиным. Впоследствии командующим Воронежским фронтом, а осенью 1941 г. — начальником штаба Северо — Западного фронта. Причем это было не мимолетное знакомство. В начале октября 8‑я тбр была включена в состав оперативной группы фронта, которую возглавил генерал–лейтенант Н. Ф. Ватутин. Поэтому уже в ходе боев за г. Калинин комбригу‑8 выпало сражаться под его началом. Вторую встречу можно назвать заочным знакомством двух противников. На северо–западном направлении действовала, в том числе и против 8‑й тбр, вместе с 9‑й полевой армией генерала Штрауса 3‑я тг генерала Гота. Того самого Германа Гота, будущего командующего 4‑й ТА, с гренадерами которой сойдутся в жестоком сражении под Прохоровкой гвардейцы танковой армии генерала П. А. Ротмистрова в июле 1943 г.
С ходу отбить Калинин не удалось. Ситуация продолжала ухудшаться, и 17 октября войска, действовавшие в этом районе, Ставка выделяет в самостоятельное оперативное направление — создается Калининский фронт под командованием генерала И. С. Конева. В его состав была передана и 8‑я [191] тбр. До начала декабря бригада вела бои совместно с войсками 30‑й А, обороняла подходы к каналу Москва — Волга на рубеже р. Лама южнее Иваньковского водохранилища. А во второй половине ноября была подчинена оперативной группе генерала Ф. Д. Захарова 16‑й А, которая обороняла г. Клин. Однако удержать город не удалось.