– Присаживайтесь, – прошелестел Лилий Атравис. – На основное блюдо вы, увы, опоздали, но скоро будут сладости.
Позволив Чарли и Мангустине сесть на скамью с краю одного из столов, директор направился к возвышению, где располагались взрослые, на лицах которых читалась присущая всем учителям властность. Одна из преподавательниц, тучная дама с ёжиком седых волос, строго поглядела на вновь прибывших, однако, несмотря на насупленные брови, было видно, что лицо у неё доброе.
– Это Кипунья, – прошептала Мангустина на ухо Чарли. – Наша надзирательница. Она уже здесь работала, когда я сбежала.
– Она добрая?
– Нормальная, но следует правилам.
Тут на столы поставили миски с яблоками. Чарли скорчил гримасу: яблоки были с бочка`ми.
Кипунья встала и объявила:
– По четвертинке на человека, не больше. Если что-то останется, сложите обратно в миски.
Нарезка яблок вызвала небольшой ажиотаж. Чарли с облегчением понял, что встретившая их гнетущая тишина была вызвана отсутствием директора и его приказом вести себя тихо, пока он не приведёт новеньких. Улучив момент, Чарли прошептал на ухо Мангустине:
– Этот директор… его зовут Атравис, как того капитана патрульных. Они из одной семьи?
– Родные братья. Лилий руководит Святыми Розгами, а Сухостой занимается поддержанием порядка в городе. Ещё у них есть сестра Мина, она заправляет Чистилищным, куда заперли учителя Лина. – Тут девочка осеклась и с опаской покосилась на проход между столами. Мимо них прополз шептун с большим жёлтым бантом, насторожённо вертя головой. Наконец рептилия утопала к другому концу стола, и, воспользовавшись этим, какой-то мальчик, сидящий чуть в стороне от Чарли и Мангустины спросил:
– Ну что, Мангуст, скучала по нам?
Это был увалень с копной рыжих волос, вздёрнутым носом и наглой кривоватой ухмылкой – казалось, всё его лицо говорит «А что такого?». Вообще-то, кривоватыми были все черты его лица, даже зубы. Эта деталь придавала ему какое-то необъяснимое злодейское очарование. Ещё в его физиономии было что-то диковатое. Впрочем, Мангустина ничего не ответила и уставилась в свою тарелку.
– Ты ещё и приятеля с собой привела? Какой милый малыш!
Чарли не привык, чтобы его называли малышом, и приподнял бровь. Несмотря ни на что, ему не хотелось в первый же день ссориться со здешними обитателями.
– Меня зовут Чарли. Приятно познакомиться.
Обескураженный дружелюбием Чарли, парень некоторое время молчал, похоже, раздумывая, какой тон выбрать для дальнейшего общения, потом всё-таки решил сразу на рожон не лезть:
– Я Панус. – Он поочерёдно кивнул на двух сидящих рядом с ним мальчиков – видимо, это были близнецы, с одинаковыми тёмными кудрями. – А это Кариб и Силас.
Чарли подумалось, что братья похожи на двух больших сторожевых собак, которых держат на коротком поводке. Вдруг ему в физиономию прилетело несколько капель. Какая-то девочка с длинными золотисто-каштановыми волосами и раскосыми глазами только что обмакнула пальцы в свой стакан с водой и брызнула ему в лицо.
– Я – Клафиди, – сообщила она Чарли, потом повернулась к Мангустине: – Итак, маленькая принцесса посчитала, что слишком хороша для нас? Видимо, патрульные иного мнения. Жду не дождусь поглядеть, какое же наказание ты получишь.
– Да брось, – вмешался Панус. – Разве так положено встречать людей, Клафиди? Особенно теперь, когда нам так нужны новые рекруты.
Мальчик, которого представили как Кариба, глуповато засмеялся:
– Точно, я уже задолбался в одиночку тырить еду из кладовки.
– Кариб, сзади! – прошипела сквозь зубы Клафиди.
Все сидящие на скамье как по команде обернулись. За спиной у Кариба стоял шептун с красным бантом и смотрел на мальчика алчным взглядом.
– Я… просто пошутил, – промямлил Кариб.
Напрасный труд. Шептун со всех ног помчался к помосту, забрался на него и прошипел что-то на ухо хозяину. Чарли ясно видел, как раздвоенный язык рептилии щекочет мочку директорского уха.
– Как-как, Бубу? – воскликнул Лилий Атравис преувеличенно изумлённым тоном. – Что ты только что узнал? Среди нас завёлся воришка?
До сих пор ученики, занятые десертом, тихонько болтали, но после этого возгласа все голоса мгновенно умолкли.
– Кариб Истин, встань! – На лице директора отражалась глубокая скорбь, словно его только что подвёл родной сын.
Кариб подчинился. Кровь стремительно отливала от его щёк, в мгновение ока он побелел как полотно.
– Но это ведь не такой уж страшный просту… – пробормотал Чарли. И тут же осёкся, потому что Мангустина яростно зашипела на него: