Среди этих разговоров никому в голову не пришло назначить Мастером Поваром Ученика. Конечно, он немного подрос, но выглядел еще совсем юным да и прослужил всего лишь три года.
В конце концов, за неимением никого лучшего, люди доверили высокий пост одному односельчанину, который стряпал вполне прилично. В молодости он, случалось, помогал на кухне в самое хлопотливое время, но Мастер относился к нему с прохладцей и не хотел брать в ученики. Теперь у него уже были жена и дети, он отличался плотным телосложением и осторожностью в денежных делах.
— Этот по крайней мере не сбежит, — говорили люди, — и уж лучше плохая стряпня, чем вообще никакой. До следующего Праздника еще семь лет, а за это время он чему-нибудь да научится.
Нокс (именно так звали нового Мастера) был очень рад подобному обороту дела. Он давно мечтал стать Мастером Поваром и не сомневался в своих способностях. Иногда, оставшись на кухне один, он надевал белый поварской колпак и любовался на себя в начищенную до блеска сковородку.
— Как поживаете, Мастер? — говорил он своему отражению. — Этот колпак вам очень к лицу, сшит как будто по вашей мерке. Надеюсь, и дела у вас пойдут недурно.
Поначалу дела и впрямь шли недурно. Нокс старался изо всех сил, а Ученик помогал ему. Мастер не раз исподтишка подглядывал за своим Учеником и многое перенимал у него, хотя ни за что бы в этом не признался даже самому себе. Время шло, приближался Великий Праздник, и Нокс все чаще стал задумываться о Большом Пироге. В глубине души он был очень обеспокоен. Конечно, он многому научился за эти семь лет, и у него получались вполне приличные торты и пирожные, но ведь Большой Пирог — совсем другое дело, его ждут так долго, что потом придираются к каждой мелочи. Да и судят не только дети; обычно для тех, кто приходил помогать во время Праздника, пекли пирог поменьше, но точно такой же, как большой. Каждому новому Большому Пирогу полагалось отличаться от предыдущего и удивлять всех чем-нибудь необычным.
Нокс считал, что самое важное для пирога — быть как можно слаще и затейливей, и он решил целиком покрыть его сахарной глазурью (она так хорошо удавалась Ученику). «Это украсит пирог и придаст ему волшебный вид», — думал Нокс. Он знал, что дети любят все сладкое и все волшебное. К волшебному, правда, быстро охладевают, а сладкое любят до старости. Нокс и сам был сластеной. «Постойте, постойте! Волшебный вид… Это наводит меня на мысль!» Вот так случилось, что Нокс решил посадить на верхушку Пирога куколку, одетую в белое, с волшебной палочкой в руке, на конце которой сияла бы звезда из фольги, а у ног ее написать розовой глазурью: «Королева Фей». Однако не успел он замесить тесто, как понял, что имеет весьма смутное представление о том, что нужно класть в Пирог. Нокс полистал старые книги с рецептами, оставленными прежними поварами, но, даже когда удавалось разобрать почерк, смысл написанного ускользал от него. О многих специях он никогда раньше не слышал, о других же просто забыл, и отыскивать их теперь было слишком поздно. Все же он решил, что Пирогу не повредят некоторые пряности, о которых говорилось в книгах: и тут, почесав в затылке, он вспомнил о старой черной коробке из нескольких отделений, в которой прежний Повар держал приправы для особых случаев. С тех пор как Нокс сам стал Поваром, она ни разу не попадалась ему на глаза, но теперь, поискав, он обнаружил ее в кладовой, на верхней полке. Но когда он открыл коробку, предварительно сдув с крышки слой пыли, то оказалось, что пряностей внутри почти не осталось, а те, что были, высохли и заплесневели. В одном из отделений в углу Нокс нашел маленькую звезду едва ли больше монетки. Она была совсем черная и казалась сделанной из серебра и покрытой патиной.
— Забавно, — сказал Нокс, поднося звезду поближе к свету.
— Это вовсе не забавно. — Голос за его спиной прозвучал так неожиданно, что Нокс даже подпрыгнул. Это был голос Ученика.
Никогда еще раньше он не разговаривал так с Мастером. Он вообще редко обращался к Ноксу первым, лишь отвечал, если его спрашивали. Так и надо вести себя со старшими. Возможно, глазурь у него и неплохая, но вообще ему надо еще учиться и учиться, таково было мнение Нокса.
— Что ты хочешь этим сказать? — Нокс был раздосадован. — Разве она не забавная?
— Она волшебная! Она из Волшебной Страны.
Тут Повар рассмеялся.
— Ну ладно, ладно. Разница не велика, называй это, как тебе хочется. Вырастешь — поумнеешь. А теперь ступай чистить изюм и, если вдруг тебе попадутся волшебные изюминки, не забудь сказать мне…