Хорошо, что тут русского никто не знает. И еще раз пополам, а потом полосы по краям… Перекидывая полосу и формуя кромку длинной “финки” на наковальне, я видел сапожок, отбивавший такт. Ловко, точно, явно с удовольствием. Ай-ай-ай, девушке аристократке как-то и не комильфо? Степенные танцы подобают даме, нет?
— На медведя, вепря пойдешь, госпожа, или на благородного оленя?
Вообще-то я спросил не по делу, а просто на заказчицу-хозяйку посмотреть.
— Потом подумаю. — брызнула девчонка зелеными искрами из глаз. — Куй!
— Твоя воля, госпожа.
Раз уж передышка, я размял плечи и поправил повязку — а то опять на лоб течет. Ну-ка а где у нас молоточек средний специальный нумер, скажем, три? Коим мы и делаем долы для понижения веса и повышения прочности, дурачками полагаемые за кровосток?.. Где у нас нужная фасонная вставочка для моей хайтек-мега-инновационной-супер наковальни?
“Там, где кончается ночь, обрывается дождь…”
Оно конечно, никому кроме меня непонятно, что это такое происходит — но для хорошей работы надлежит ей, работе, радоваться. Верить надо, что ты — лучше всех.
Калим клинок докрасна — и в воду его, а там в масло сразу. Кладем отдохнуть…
— Приложи, светлая госпожа, ручку к рукояти…
Алиенора всегда любила глазеть на работу кузнецов. В немалой степени потому, что возле кузни и зимой было тепло и сухо, а еще туда не сразу добегали няньки и фрейлины. Кроме прочего, работа старого Жюля и Доната была интересным зрелищем. Глядеть же на работу этого молодого парня было как-то… волнительно, а не только интересно. Голос его гудел ритмично и быстро, а блестящие от пота мышцы переливались как на плечах у рыцарского жеребца.
Будет рукоять у нас — ясеневая, тангенциального раскола. Обточена она в общих чертах, только подогнать. Как? А для того у нас имеется станочек. Конечно, до нормального-то токарника нам тут аки до звезд небесных, но кое-что мы можем?.. Я прошелся средним мейселем по отметкам и взялся за кожаную полосу — за неимением наждачки. А после втер воск, настоянный на своем адском перегонном зелье — пить нельзя, но растворить вполне можно. А теперь — кольца. Гарду тут делают не так — но на то ж я и дурачок несмышленый, чтобы все не как люди делать. У меня она будет еще и пальцем-креплением работать.
Ну и на круг. Само собой, основная заточка — как для всех булатов, делается напильником. Но кромочку вывести надо, а заодно и проверить. Блестит кромочка — но совсем не сразу, трудно такой нож точится. Волнами нож покрыт — но этого почти не видно, не протравил я его. Классический кузнечный сварной дамаск. Впрочем, это я знаю, что он классический. По-хорошему, надо было бы пакет торсировать — но ни сил, ни времени.
— Как-то так, госпожа. — сказал я ей, протирая клинок от воды. — Темляк ты, думаю, по своему вкусу и соизволению выберешь.
— Плохой нож! — что ж ты, пажик, все никак не успокоишься-то?
— Как ты, молодой господин, это определил?..
— Вот — хороший! — толще раза в полтора, короче и ручка неанатомическая — зато по клинку гравировка. И блестит. Ну, паренек, я тебя не трогал.
— Испытаем? Вот этим кинжалом. Он же тогда сломается, срежется? Коли плохой? Или опасаешься?
— Дай ему свой клинок, Гийом! Мне интересно.
Парень явно пожалел о своих словах — но слово не воробей. Отцепил с пояса и нехотя отдал мне кинжал.
Я не спеша — в этом-то и фокус! — снял с его клинка стружку. Ну, так примерно миллиметра на полтора в глубину. По обуху клинка — не по вваренной полосе же это делать. Дурак ты, паж Гийом. Я-то, в отличие от тебя, устройство твоего ножа вижу. Кромочку моему ножу подпортило… Но не сильно. Хе-хе.
Ахнувшая девушка — вот ради чего все это затевалось-то. Всегда работает. Всегда. На самом деле клинок так оценить нельзя — но уж совсем простенький кинжал у парня был. Был бы паж умный — предложил бы мне канат или кошму рубить. Хотя и тут ждали бы его сюрпризы.
Слова не говоря, я повернулся к кругу и доправил свой клиночек.
— Прими, светлая госпожа. — подал я ей клинок двумя руками.
— Ой. — она улыбнулась, и кузница как будто осветилась. — Но… клинки ведь не дарят? Я должна тебе выкуп.
— Твоя улыбка, госпожа, лучшая награда. Ею можно выкупить коня — не то, что кинжал.
— Ты льстец, кузнец Анри. Льстец не хуже менестрелей! — засияла Алиенора. — Гийом! Выдай кузнецу Анри пять серебряных су!