— Давайте так, сударыни. Защиту я обещал — обещание исполню. А потом поговорим.
Матерь Божья, я им мужа и отца убил на месте — а они уже меня оценивают на предмет дальнейших отношений. Ну и семейка была, я вам скажу.
— … и еще, Селье. У Марты завелся какой-то парень. Мне он что-то очень не понравился, проверьте, что это за личность.
— Мой господин?
Герцог поднял глаза.
— Вы представьте на минуточку — сколько и каких людей он может, например, отравить, просто заболтав её на кухне.
— Да, Ваша Светлость. Простите, мне следовало подумать об этом самому.
— Не нужно извиняться, просто проверьте… По возможности тихо — ну, вдруг я просто ревнив?
— Да, Ваша Светлость, конечно.
Только вернувшись в “Левую” башню, Селье позволил себе выматериться. Господи, дура, что ж ты сделала! КОГО и на кого ты променяла… Ну посмотрела бы глазами-то, пять лет он к тебе привыкал — и вот! Ах ты…
Марта не смела поднять головы. Как же так вышло?! Ведь он же был такой нежный, такой любящий, такой…
— Денег ты ему не давала? — спросил Кузнец
Марта молчала.
— Понятно. Много?
— Десять безантов… Еще собирала…
— В долги не влезла?
Марта помотала головой.
— Не таишь, точно? Уже хорошо. Думаю, что ты мне не поверишь — но я скажу для очистки совести. Он бабник. И не просто бабник — он тянет с женщин деньги. Ты у него не первая, и не единственная. Больше ты его не увидишь.
Останавливая ее вскрик, он поднял руку.
— Это не предложение. Мне крайне не нравится идея, что с моими людьми можно так обращаться. Господин Селье, каково ваше мнение?
— Совпадает с Вашим, монсиньор. Полностью. Я взял на себя смелость немного подготовиться.
— Очень хорошо. Позаботьтесь о том, чтобы этот господин больше не имел возможности так поступать.
— Что вы с ним сделаете?! Пожалуйста, не убивайте его! Это я, я виновата, он хороший, он просто…
— Хорошо, Марта, хорошо — только не плачь. Мы его не убьем, руки-ноги останутся при нем. Давай-ка отдохни денек и приступай к работе. А то из жалования вычту, орать буду и ногами буду топать. Честно, я умею.
Через голову Марты Анри посмотрел на Селье. Тот медленно прикрыл глаза в знак понимания.
… в отличие от обманутых мужей и их подручных, эти люди появились как-то вдруг. Они не кричали, не размахивали дубинками и кулаками- просто взяли его под руки на выходе из таверны четыре очень сильных человека и так же спокойно и деловито оттащили в какой-то подвал, где и подвесили к балке за руки. Подтянули — так, чтобы он мог только стоять.
Никто их и не думал останавливать — люди Кузнеца, все понятно. Зарвался парень, не на ту залез.
Рот ему они затыкать не стали, но все его мольбы, угрозы, просьбы, предложения и рыдания проигнорировали.
Потом пришел этот одышливый толстяк и обстоятельно разложил свои ножи и бинты.
— Хоть помыли? — спросил он, игнорируя его крик.
— Так сойдет, — ответили ему. — Щас обоссытся, заодно и помоет…
— Неси ведро, а то еще загнется от лихоманки. ОН, сам знаешь, такого не любит. Все в точности… — толстяк обтер лицо и лоб — Надо сделать. А ты, Красавчик, выбрал уже? Правое или левое?
Он закричал, но ему просто заткнули рот и… Его перевязали, все было сделано аккуратно.
— Стальной Вепрь, — сказали ему напоследок, вытаскивая из закрытой кареты где-то на площади Пяти Ветров. — Не одобряет тех, кто огорчает его близких. Еще раз тут появишься — мы и второе тебе отрежем. Намек понял? Вот и шагай. Это Сам бывает добрый. Мы — нет. А за Марту-то мы и от себя бы добавили. Прям с трудом держимся, понял? Деве Марии за неё молись. Она упросила. Плесень чернявая…
И уехали.
Она стояла передо мной — наверное, совсем не так, как в кино или книгах. На щеке ссадина, худая, русые волосы причесаные — но грязные, высоленные до прилипших кристалликов. Плохая кольчуга, медная брошка-застежка чиненного плаща. Меч — сколько лет этой железяке? Глаза серые.
— Скажи, ярл, могу я что-то сделать, чтобы мои люди остались жить?
Её люди… Господи, эта инвалидная команда отличалась от нее спутанными бородами, да ростом в среднем повыше. Грозные викинги, что сказать. Правда, они твердо сжимали бесполезные рукояти топоров и ножей, а в глазах их не было страха.
— Рани! Принесите этим людям теплой воды, мыла, полотенец и какие-нибудь рубахи. Покажи, как используют мыло. Я не знаю, как тебя звать, достойная женщина, но думаю, что вы не откажетесь от еды и пива. Тебя я жду через час за обедом, твоих людей накормят здесь.