< Возможно, именно поэтому у меня немного друзей в нашем ордене. >
< Это помогает? >
< В чём? >
< В сохранении некоторой… связи, скажем так. Насколько я понимаю, именно поэтому вы предпочитаете компанию вольного торговца? >
< Нет, > ответила Павелька. < Я путешествую с Робаутом, потому что он спас мне жизнь. Потому что я должна ему больше, чем смогу когда-либо вернуть. >
< Звучит как история, которую я однажды хотел бы услышать. >
Присутствие Павельки внутри машины слегка уменьшилось, и Котов задумался, не перешёл ли он какую-то неизвестную черту. Затем внимание Павельки вернулось к текущим вопросам:
< Если мы проживём дольше, чем вы прогнозировали, то я могу рассказать её, > ответила она.
< Ловлю на слове, магос Павелька. >
< Вы понимаете, что если нам удастся активировать эту машину, то Телок немедленно узнает об этом? >
< Едва ли это имеет значение, > сказал Котов. < Главное успеть отправить сообщение Блейлоку. >
Павелька показала, что понимает, и Котов был рад, что она видела логику в его решении отослать “Сперанцу”.
< Посмотрите на машину, архимагос, > произнесла Павелька.
Котов почувствовал, как необходимые коды поднялись к поверхностным уровням центра, паутины логарифмических последовательностей для активации расположенного далеко внизу оборудования. Он изучил каждую и любые надежды на то, что их отчаянный план сработает, пошли прахом, когда он увидел, что их окутывали нелинейные блокировки.
< Вы видите? > спросил он.
< Вижу, > ответила Павелька. < И что теперь? >
< Ничего, > сказал Котов. < Эти блокировки отключаются только с помощью правильной бинарной последовательности паролей. Нет никакой возможности преодолеть их без прерывателей криптос класса. >
Котов почувствовал виноватое колебание Павельки. Мало что можно было скрыть друг от друга в пространстве общения разумов.
< Магос Павелька? >
< Есть один способ, > сказала она, < но сначала вам нужно отключиться от центра. >
< Что? Почему? >
< Потому что это будет опасно, > пояснила Павелька.
< Я готов встретиться с опасностью, магос Павелька. >
< Опасно для меня, архимагос. >
< Разве я не могу помочь? >
< Нет, вы должны разорвать соединение. Другого способа не существует. >
< Вы можете взломать эти нелинейные блокировки? >
< Могу, но вы не должны быть соединены с машиной, пока я делаю это. >
< Я не понима… >
< Просто сделайте это! > сказала Павелька и связь Котова с машиной резко оборвалась, а разум вышвырнуло в пространство высших чувств. Механодендриты выскользнули из консоли, и он отшатнулся, внезапно почувствовав опасность в плане Павельки и желая немедленно использовать своё право увидеть первопричину её осуждения.
– Всё в порядке, архимагос? – спросил Робаут Сюркуф.
Котову потребовалось некоторое время, чтобы перестроиться и вернуть способы общения к голосу из плоти.
– Не уверен, – ответил он.
– Вы сказали, что можете заставить эту машину работать, – заявил Танна.
– В обрядах активации оказались блокировки, сержант Танна, – сказал Котов. – Надёжнее всех, что вы можете представить. Я не могу взломать их, но магос Павелька уверяет, что может.
– Вы не можете взломать их, а она – может? – переспросил Танна.
– У Иланны много козырей в рукаве, – произнёс Сюркуф, и Котов задумался, знал ли вольный торговец, какие тайны скрывала Павелька.
Не успел Сюркуф договорить, как панель управления заработала, разразившись взрывом ревущей статики и мерцающего света. Искры вырвались из загрузочных разъёмов, а в ноосфере раздался неистовый вой обманутых духов-машин.
Котов покачнулся. Резкий шип боли пронзил его затылок. Он опустился на колени, испытывая головокружение и дезориентацию от внезапной бинарной атаки.
Павельку отбросило от панели управления, за механодендритами протянулись потрескивающие дуги молний. Сюркуф подбежал к ней, когда она врезалась в перила.
Если бы он не схватил её за мантию, Павелька упала бы.
Котов сморгнул потоки искажённого бинарного кода, изливавшиеся водопадом перед его зрением, подобно цифровым слезам. Он чувствовал себя так, словно всё тело пронзил случайный разряд электрического тока. Возникло болезненное ощущение тошноты.
– Что вы сделали? – потребовал ответа Котов. – Аве Деус Механикус, что вы сделали?