Пока только один “Пёс войны” покинул грузовую колыбель.
– Бой закончится раньше, чем они будут готовы, – пробормотал он, когда инфопланшет загудел, возвещая о появлении нового символа готовности.
Рота “Химер”. “Лима Тао Секундус”.
– Сверхтяжёлая техника, – проворчал он младшим офицерам, которые следовали за ним по пятам, словно верные гончие. – Мне нужна чёртова сверхтяжёлая техника.
“Гибельные клинки” и “Штормовые молоты” ещё не выдвигались, потому что следуя своему распорядку, Механикус отложили их развёртывание. По сути 71-й являлся моторизованным пехотным полком, а протоколы Механикус отдавали приоритет БМП.
Пытаться объяснить техножрецам, что Хокинсу требовалась боевая техника, было всё равно, что пытаться вырвать у змеи жало. Никакие крики или доводы о потере корабля не убедили главных палубных магосов изменить предписанные процедуры. Как заместитель по тылу Коллинс с большим уважением относился к регламентам и типовым распорядкам действий, но происходящее почти свело это уважение к нулю.
Ещё один символ вспыхнул на планшете. Приказ об изменении задачи и маркер нового местоположения.
– Какого чёрта?
Он нажал на символ и посмотрел на обозначенное местоположение.
– Вы шутите, – произнёс он, наблюдая как три “Гибельных клинка” покачнулись в противоположную сторону на укреплённых подвесных путях и зафиксировались на прежнем месте. – Они возвращают их?
Коллинс побежал к кранам, игнорируя линии безопасности и вызвав с десяток сигналов тревоги, пока пересекал транзитные маршруты, считавшиеся небезопасными для пешеходов. Техножрецы в красных мантиях жестами отдавали приказы крановщикам, переключая их на округлую технику с паучьими ногами.
Коллинс заметил высокопоставленного магоса, который командовал операцией.
– Атреан, – выдохнул он. – Мог бы догадаться.
Этот конкретный техножрец являлся поборником правил в самом худшем смысле этого слова, человеком, для которого здравый смысл, к сожалению, являлся органическим понятием. Они и прежде сталкивались лбами, но этот раз обещал стать самым худшим.
– Атреан! – зло крикнул Коллинс. – Вы собрались потерять корабль?
Магос повернулся, и Коллинс пожалел, что у техножреца не было органической части лица, по которой он мог бы ударить.
– Запущены абордажные протоколы, майор Коллинс, – произнёс Атреан. – Техника скитариев обладает приоритетом над техникой пассажиров.
Коллинс показал на “Гибельные клинки”:
– Капитану Хокинсу нужны эти танки. Если он не получит их, то тренировочная палуба падёт. Если падёт тренировочная палуба – падёт корабль. Вы понимаете это?
– Я понимаю, что должен следовать приказам. Как и вы.
– Ваши приказы не имеют никакого чёртового смысла, – сказал Коллинс и посмотрел на прокручивавшиеся строки текста на планшете. – Они направляют технику на нижние палубы для защиты периметра. А мне нужны сверхтяжёлые танки на линии фронта и нужны прямо сейчас!
– На “Сперанце” храмы-кузни Механикус обладают приоритетом над сооружениями с более низким рейтингом, – ответил Атреан и отвернулся, словно вопрос был закрыт.
Прежде чем Коллинс успел ответить, новые сигналы тревоги разнеслись над палубой, и в поле зрения появилась почерневшая от огня ревущая “Химера”. Её корпус был опалён и покрыт вмятинами от попаданий. Она повернула прямо к ним, чудом по пути избежав столкновения с парой тележек, загруженных канистрами с прометием для роты “Адских гончих”.
Водитель бросил “Химеру” в занос, остановив на границе зоны отсеков хранения. Несколько секунд спустя кормовая штурмовая рампа с лязгом опустилась, и появились две фигуры: женщина с угловатыми узелками аугметики в виде железных косичек на голове и самоуверенный позёр, который явно ни дня не провёл на передовой.
Мужчина посмотрел на титанов легио Сириус и, не сказав ни слова, побежал к ним. Женщина держала инфопланшет и была одета в потрёпанную форму с нашивкой кадианского технопровидца.
– Вы Коллинс? – спросила она.
– Да, а кто вы?
– Каирн Силквуд, последнее место службы – “Ренард”, – сказала она, коснувшись нашивки. – Но в прошлой жизни я была с 8-м.
Коллинс был впечатлён. Каждый кадианец знал боевой путь 8-го и его прославленного командующего.
– Что вы здесь делаете?
– Меня прислал капитан Хокинс, – ответила Силквуд, вытаскивая большой хеллпистолет, модификацию “Триплекс-Фолл” с нагнетателем в силовой ячейке для стрельбы очередями.
Она прицелилась в голову Атреана и спросила:
– Вы тут главный?
– Я, – ответил он.
Силквуд посмотрела на свой планшет:
– Получается, это вы возвращаете “Гибельные клинки” в места хранения?
– Да. Протоколы Механикус однозначно предписывают что…
Каирн Силквуд выстрелили магосу Атреану в грудь, и Ян Коллинс почувствовал, что немного влюбился в неё. Расположение раны было тщательно выбрано, поэтому она не была смертельной, но Атреан на некоторое время выйдет из строя. Силквуд прицелилась в группу техножрецов, выполнявших приказы Атреана.
– Кто теперь главный? – спросила она, переключаясь на стрельбу очередями.
Один за другим они указали на Яна Коллинса.
– Правильный ответ, – сказала Силквуд.
Маглев остановился на платформе станции на опорах и простоял достаточно долго, чтобы потрёпанные члены экспедиции высадились на краю площади, откуда Телок повёл их под поверхность планеты.
Котов подумал об этом моменте, вспоминая перспективы, которые он тогда чувствовал. Перспективы и беспокойство. И как он подавил это беспокойство амбициями и желанием верить во всё, что олицетворял Телок.
Серебристый купол, некогда заполнявший площадь своей необъятностью, исчез. На его месте появилась зияющая пропасть, ведущая в сердце Экснихлио. Дыхание Богов стало пятном света в небесах, новой и ужасной звездой.
Без серебристого купола площадь выглядела пустой, и окружавшие её высокие здания заставили Котова почувствовать себя так, словно он находился в глубоком кратере огромного ледника. После столь долгого пребывания среди промышленности мира-кузни Телока гулкая пустота нервировала. Исчез характерный для мира-кузницы вездесущий грохот машин, рёв печей и электрический гул глобальной инфраструктуры.
Фактически Экснихлио выглядел покинутым.
Аттик Варда вёл их через площадь, обнажив чёрный меч. Танна, Яэль и Иссур шагали рядом с чемпионом Императора, кадианцы и скитарии держались ближе к Котову. Последними шли Робаут Сюркуф и магос Павелька.
Телок ждал их.
Потерянный Магос стоял на поднятой над площадью посадочной платформе. Он выглядел огромным, враждебным и безумным. Как Котов не разглядел поселившееся в его сердце сумасшествие?
При их виде на лице Телока появилось выражение приятного удивления – хотя он, разумеется, не мог не знать о приближении группы.
– Ты можешь отсюда попасть в него? – спросил Танна Яэля.
– Могу, брат-сержант, – подтвердил Яэль, заряжая охотничий болт.
– Не тратьте зря боеприпасы, – сказала Павелька. – Телок защищён слоями энергетических щитов. Я их не вижу, но чувствую пустотную вспышку.
– Она права? – спросил Танна.
Котов сверился с авточувствами и кивнул:
– Потребуется макропушка, чтобы достать его, – ответил он.
– Архимагос Котов, – произнёс Телок, его громкий голос отразился эхом от окружавших зданий. – Какими бы надоедливыми вы и ваши странные друзья не были, должен признаться, что рад, что вы ещё живы. Прямо сейчас творится история, а за творением истории надо наблюдать, иначе, в чём смысл? Дыхание Богов приближается к “Сперанце”, а этот мир всё быстрее идёт к своей гибели. Вы что-то хотите сказать на прощание?
Котов знал, что не было никакого смысла пытаться уговорить Телока передумать, но всё же решил попробовать: