Ну так вот. С собой берем Бесполезную вещь, которая нам дорога и бутерброды. Прибыв на место, осматриваемся. Что, сильно тут все изменилось? Может, уже и сарая-то нет никакого? Может же быть так, что вы приехали, а там теперь стоит дом, пруд осушен, поворот направо, который так манил, уходя в чащу леса, заасфальтирован и ведет к торгово-развлекательному центру или, того паче, к храму. Вот это жестокий облом, ха-ха. А ты чего хотел-то? Все меняется. И чаще всего к худшему. Ну что же, походи вокруг, развлекись в ТРЦ, зайди в РПЦ. Надо было раньше думать, когда было одиннадцать. Но ты же тогда думал, что вся жизнь впереди, да? А вот уже ее впереди гораздо меньше осталось, и ты никогда не узнаешь, что там было. Так-то ты бы и не вспомнил, но теперь уж точно себе не простишь. Но самое обидное, вот просто до слез обидное, что из-за этой ерунды тебе теперь придется бросить «Квартал». Понимаешь, ведь так всегда: один дурак построил дом на месте сарая, и он вообще с тобой не знаком, посторонний какой-то совсем человек, про «Квартал» знать не знает, и знать не хочет, и не хочет знать, хочет ли знать. А у тебя из-за этого всё насмарку. И никто опять-таки не виноват. Не повезло просто. Но тут же надо понимать: настоящее невезение — это не тогда, когда ты в самую медленную очередь встал, не когда ты вещь присмотрел, долго колебался, решился, пришел, а ее уже купили. Короче, это не то что у Пьера Ришара: Пьер Ришар — вообще, с позволения сказать, детский сад. Настоящее невезение — это когда из-за чьей-то левой ноги вся жизнь теперь пойдет не так, как хотелось. Можно расценивать это всё как Божий промысел, чертов умысел, замысел, заговор, приговор, пример пионерам, художественный прием. А ты уж было загордился, читая предыдущий абзац: я, мол, не лох, меня жизнь уберегла для «Квартала», вот он, мой сарай, щас я тута всё быстро сделаю и стану богат. Теперь жалеешь, поди, что не переехал куда-нибудь в Находку: сейчас бы изучал какую-нибудь наугад выбранную поляну, нашел бы таинственную пещеру, выполнил бы задание и с чистой совестью отправился домой. А вот тебе: не радуйся раньше времени, новые условия могут разрушить всё.
До свидания.
Что бывает с тем, кого «Квартал» вытеснил, а он все равно остался, вы уже знаете. Но если не знаете, то скоро узнаете.
Я сказал, до свидания.
Если очень захочется, начните все опять год спустя, уже зная, к чему готовиться.
Всё, я занят.
…Но вот, допустим, вам повезло, и сарай цел. Непонятно, как уцелел, вот же люди на века строили, будто вечно жить собирались. Ну, или не сарай, а что там у вас было. Перекусите бутербродом и действуйте. Тут вам полная свобода, разумеется, в рамках Уголовного кодекса или совсем чуть-чуть за рамками. Главное — войти в Состояние. Те два неудачника — кто переехал и у кого построили ТРЦ или РПЦ — им с тобой не по пути. Ты, конечно, осторожен: помнишь, что было со вторым. И пока особо не радуешься. И правильно делаешь. Потому что твое Состояние — разочарование. Таинственный сарай пахнет пылью и плесенью, из артефактов только осиное гнездо или крысиное говно, никакой романтики. Загадочная тропинка через триста метров кончается таким местом, куда все бегают облегчаться. За гаражами, куда всегда было страшно, — а говорили, что там штаб шпионов, — тупо свалка. И ты об этом знал, так? Конечно, знал, тебе ж давно не одиннадцать, какие, к черту, шпионы? Но надо убедиться. Теперь ты понимаешь, насколько лучше первым двум? У них мечта осталась мечтой, а у тебя? Больной, измученный человек без иллюзий. Чтобы тебя как-то утешить, скажу, впрочем, что тот, первый, сейчас проклинает все на свете по колено в незнакомом болоте и страшно тебе завидует.
И не без оснований. Все-таки ты это сделал. Закрыл гештальт, поставил точку. Перевернул страницу. Хорошая была страница, но нельзя же вечно держать там закладку. Поезжай домой. Артефакт выкинь. После развенчания сарая он тебе уже не так и дорог — ты же видишь теперь, что все крючки прошлого гроша ломаного не стоят. Остаток дня ни с кем не разговаривай и не наступай на стыки плит, а в остальном можешь делать, что хочешь.