— Он не получает урона?! — удивилась огненная дева.
— Получает, — отречено ответил Данте, — нужно куда больше усилий, чтобы пробить его оболочку.
— Так это оболочка? Она цельная или... — уточнил Бальтрейд.
— В ней нет отверстий, если ты об этом, — быстро ответил Данте. — У меня получилось разок ранить его собственной атакой.
— Если ранил — прекрасно! Шансы уже не нулевые, — похвалил его Бальтрейд и тоже опробовал свои силы на пришельце.
Хозяин камня коснулся дна океана и превратил пол под монстром в острые шипы, которые должны были пронзить его насквозь, но чудовище повторило тот же приём, что и с Данте: понаделало отверстий в собственном туловище.
— Ага, он избегает прямого урона, — сделал вывод Бальтрейд. — Альма!
Девушка поняла с полуслова: вторглась в безводную сферу пришельца и залила его огнём в тех точках, где больше всего скопления глаз-маяков. Пришелец пытался отмахиваться, брыкаться, однако возможность видеть ему преграждало непрерывное алое пламя.
— Вайз, ты с нами? — спросил Бальтрейд, уставившись наверх.
— Да, — сдавленно ответила девушка, а потом скривилась от морской воды во рту.
— Пора!
Вайз толком не поняла, чего хочет Бальтрейд, но всё равно атаковала воздушными лезвиями поперёк тела пришельца: монстр привычно расслоил тело, чтобы не соприкасаться с губительной атакой, но лишь в последний момент понял — площадь пореза слишком огромна, уклониться не выйдет!
Лезвие ветра врезалось в тонкую уязвимую часть демона, но не разрубило, а только оставило порез, прежде чем развоплотиться. Чудо-покрытие, служившее пришельцу кожей, тут же регенерировало, а взамен вытолкнуло из себя крохотный потухший маячок.
— Он теперь ещё сильнее разозлиться...
Только и успел вымолвить Данте, когда раздался звериный рёв, сотрясающий океан на многие километры. Одной только силой звука демиургов отбросило в разные стороны, а тело пришельца вновь изменилось: он превратился в огромное лезвие циркулярной пилы, чтобы снизить зону поражения по себе, а потом начал вращаться, вспенивая кручением воду вокруг себя.
— Да что он такое?! — не переставала удивляться Альма. — Би, мне снова атаковать глаза? Но... а где теперь глаза?
— Альма, берегись! — Вайз создала мощную волну воздуха, чтобы откинуть девушку со смертоносной траектории пришельца.
Озверевший демон, принявший облик круглой пилы, двигался хаотично, но осторожно: совершал выпады на демиургов, но потом сразу отступал, будто прощупывал границы их возможностей.
Бальтрейд первым заметил повторяющийся паттерн действий и самодовольное лицо Альмы, когда та хотела напасть:
— Нет! Стой на месте!
— Дамочка, он меня так успел поймать на ошибке, — крикнул ей Данте. — Монстр умнее, чем выглядит!
— Ха... — выдохнула Альма с горящим взглядом. — Я знаю, могли бы не подсказывать. Поиграем на его условиях!
Огненная дева безрассудно бросилась на вращающийся диск смерти с голыми кулаками, закономерно получила выпад в лицо, но...
Раздался взрыв, отбросивший пришельца. Удивились все, включая демона. Альмалексия хитро улыбнулась и позвала:
— Ну? Как насчёт ещё одной атаки?
Но демон понял — где-то явно подвох. Быстро сменил форму на изначальную, в какой встретился с Данте.
— Он ещё и дистанционно может атаковать! — Данте бросился на врага, чтобы перенаправить взрывную силу детонации, но получил хлёсткий удар по щеке, будто плетью.
Вспышка боли отпустила, демиург увидел тонкий хлыст вместо кисти левой руки пришельца. Демон поднял руку, сложенную в виде пушки, на Альму:
*Бах!*
Ещё мгновение назад Альмалексия была тут, но сейчас её и след простыл!
Кошмарный пришелец быстро адаптировался к способностям демиургов и мгновенно готовил контратаки. С каждой секундой бой затягивался не в пользу четвёрки.
— Рыжая!
В испуге выкрикнул Данте, но хозяин камня покачал головой:
— Она жива, сосредоточься.
Пришелец переключился снова на Данте — уж очень был зол на него за прошлую выходку.
*Бах!*
Невидимая пуля отправилась в парнишку, но тот не уклонился: создал вихрь из водной стихии и отправил всю мощь демона в небо. Бальтрейд заметил, почему он поступил столь опрометчиво: на линии выстрела позади находился подводный город. Навряд ли там сейчас остались его жители, если у них есть инстинкт самосохранения, Данте всё равно защищал своих подопечных.