— Сестра, прекрати тратить силы, это бессмысленно, — забеспокоился первый страж, наблюдая, как сирена раз за разом пытается исцелить песней всеми любимого Данте.
— Я уже чувствую, как ему становится лучше, — монотонно ответила девушка и снова запела.
— Ты перепробовала все возможные тональности, мотивы и ритмы, — покачал головой страж.
— Нет, не все, — снова пробубнила сирена, нехотя отвлекаясь от пения.
— А я говорю — все! — настаивал первый страж.
— Нет! — уже с досадой огрызнулась сирена и прекратила петь. — Что ты пристал ко мне? У тебя с третьим других дел нет? За пределами дворца ещё столько неоплодотворённых самок!
— А это тут при чём, — смутился страж.
— При том. Почему вам можно и нужно оставлять потомство, а мне нет? Неужели я оставлю после себя плохих детей? Я не понимаю, — сирена сдалась, перестала донимать Данте пением, села возле него, поджав ноги под себя и просто гладила демиурга по чёрным волосам.
— Если б я знал... — пожал плечами первый страж. — У Королевы есть все ответы, но она спит. Народ в городе рассказал мне, ценой скольких жертв далось наше рождение — неудивительно, что Её Величество не может пробудиться.
— Брат, а ты не задумывался?
— Над чем?
— Что мы вообще такое?
Первый страж скривился от странного вопроса, но в то же время сам призадумался на какое-то время.
— В смысле? — решил спросить он.
— Мы родились — сразу кинулись в бой, будто ничего другого не умеем. Мы не охотимся, как другие абисы, пищу нам приносят прямо во дворец. Наша речь изобилует преданностью Королеве, которую даже не знаем, а видели единожды. Мы постоянно её упоминаем, чтим и боготворим. Однако, всё выглядит иначе, когда я смотрю на Предка...
— Ты разве не испытываешь к Предку тех же чувств, что и к Королеве Асхане? — искренне удивился страж.
— Это другое, — замотала головой девушка, отчего её бледные светящиеся волосы вздыбились на манер щупалец. — Если перед Королевой я ощущаю долг, то при виде Предка... я не нахожу подходящих слов. Это что-то сравни с личным желанием или симпатией. Лично мне хочется о нём позаботиться, а не потому что так продиктовано моей кровью и плотью. Понимаешь меня, брат?
— Честно говоря, не особо, — угрюмо опустил голову страж. — Для меня Королева и Предок находятся в одинаковом приоритете.
— Жаль... а поговорить мне о таком сложном чувстве, по сути, не с кем, — скорбно сказала сирена.
Двое стражей прекратили беседу, так как почувствовали возвращение третьего стража. Тот явился во дворец весь усталый и в какой-то степени измученный.
— Так понравилось оставлять потомство, брат мой? — колко сказал первый страж, на что получил от третьего взгляд полный негодования. — Нет, не угадал?
— Не понимаю, о чём ты. Я закончил удовлетворять просьбу наших самок ещё вчера, если тебе интересно.
— Так, где ты был, старший братик? — поинтересовалась сирена.
— Я? — немного замешкался третий страж, на нюх отыскал огромную ракушку с подношениями для стража и принялся восполнять силы с особым аппетитом. Когда страж немного насытился и перевёл дыхание, он решил ответить: — Я отстраивал город.
Сирена и её братец синхронно распахнули глаза от удивления.
— Что-что ты делал?! — переспросил первый страж.
— СТРОИЛ! — нехотя отрываясь от еды, ответил брат.
Двое стражей озадаченно переглянулись.
— Старший братец, но ты же понимаешь, что нам такого не поручено? — с интересом спросила сирена.
— Да, — лаконично ответил третий и продолжил лакомиться.
— И ты не видишь в этом проблемы? — нахмурился первый страж.
— Нет, — чавкая, отозвался брат.
— Во, дела... — растеряно сказал первый. — Сначала сестрица странные вещи говорит, теперь и брат ведёт себя девиантно. Остаётся мне только что-то вытворить. Скажем, притащить морскую корову в крепость и объявить её своей избранницей.
Сирена громко и звонко расхохоталась, отчего во дворце завибрировали стены. Третий страж чуть не подавился от таких умозаключений.
— Да-да, смейтесь, обормоты! — обиделся первый страж. — Я тут самый нормальный, но смеются лишь надо мной!
— Мы не со зла! — попыталась успокоить его сирена, не прекращая хихикать.
Девушка смеялась с такой тональностью, что произошло неожиданное: троица стражей вдруг вскочили как ужаленные и ринулись в покои королевы. Они почувствовали, как Асхана начала шевелиться и звать своих детей. Стражи предстали перед пробуждающейся королевой в напряжённом ожидании. Больше всего волновалась сирена, так как считала себя ответственной за внезапное пробуждение матери. Других причин она почему-то, не рассматривала.