Ситуация была так себе, но новичкам, как известно, везет. Как будто в ответ на мои молитвы, именно в тот момент, когда это было так нужно, в двух соседних домах на Малой Грузинской улице появились в продаже две альтернативные квартиры. Альтернативные – это значит, что они тоже не просто продавались, а хотели поменяться на что-то. Однако две квартиры рядом – это тоже своего рода маленькое чудо. Хотелки, которые удалось воплотить.
– Мы согласны, на сто процентов согласны, – радостно кивнула Софья Павловна, а Марфа просто подписала бумагу. Мы раздали авансы, и пока наши контрагенты искали варианты для своих клиентов, я подбирала квартиру для папы. Она тоже вскоре нашлась – в районе метро «Кунцевская», как он и хотел, достаточно далеко от любимой жены и все же не на другом конце города. Нормальный метраж, приличный вид из окна, хорошие документы и свободная продажа.
Проблема была только одна. Продавалась эта квартира за долги. Хозяин ее, печальный осунувшийся товарищ в хорошей одежде, кажется, занимался бизнесом. И бизнес его прогорел. Что он делал и каким боком оказался замазанным в криминале – не знаю и знать не хочу. Выглядел он очень приличным, только очень грустным человеком. Вместе с ним на принятие аванса приехали еще трое, строгие, коротко стриженные мужчины. Забрали наши деньги, дали нам две недели на сделку, что нас устраивало, и уехали. Мужчину мне было жалко. Смутно я догадывалась, что бизнес его прогорел не без помощи криминального элемента, иными словами, скорее всего, его банально развели на квартиру. Тогда это тоже практиковалось очень широко.
Мои клиенты несколько нервничали по поводу всей этой ситуации, но Юра сказал: его долги – не наше дело. Квартира чистая (тогда я еще не понимала, о чем он, так что просто приняла это на веру), один взрослый собственник, которому есть куда выписаться еще до сделки. Какая нам разница, что с ним станет потом? Не будем думать о нем, лучше подумаем о комиссии. А она у нас ожидалась большая, порядка тридцати тысяч долларов. Нереальные деньги для меня, да и для опытных бывалых риелторов огромная комиссия. Новичкам везет. И я с удовольствием выкинула из головы все сомнения, стала думать только о хорошем. А зря.
Беспредел
За годы работы под бескрайним московским смогом я видела много разного, в том числе и совершенно незаконного и теоретически уголовно наказуемого. У нас вообще эта грань крайне размыта – между законом. Порой доходит до идиотизма. Была у меня такая история: продавали квартиру на Онежской улице. И все с ней было хорошо, если, конечно, не обращать внимания на крайний к дороге подъезд. Нормальная двухкомнатная квартира на первом этаже пятиэтажки, три квартиры на площадке. Короче, квартира как квартира – усы, лапы, хвост – все при ней. Даже санузел раздельный, чего ты, по-честному, от пятиэтажки не ожидаешь. Состояние, правда, так себе. Зато квартира теплая, но ремонт последний раз делался еще при Хрущеве, строителями коммунизма. Видимо, основные стройматериалы тоже туда ушли – на постройку этого утопического идеологического сооружения. Во всяком случае, квартира отделалась легким испугом и дешевым линолеумом – клетчатым, светло-коричневым, лежащим на полу красивыми волнами. Обои тоже имелись, хотя и норовили переехать вместе с собственниками, для чего отходили от стен целиком огромными кусками. Ну да кто в Первопрестольной смотрит на состояние квартиры? Вы смотрите? Зря.
У нас тут, знаете ли, значение имеют только квадратные метры. Многих это удивляет и даже оскорбляет до глубины души, однако реальной разницы в цене квартиры с так называемым «евро» и стандартным «требует косметики» не будет. Потому что, во-первых, и «евро» может оказаться таким, что вы содрогнетесь, а «требует косметики» окажется вполне приличным чистеньким уголком со встроенной кухней. А во-вторых, такие факторы, как местоположение, размер кухни, изоляция комнат, чистота документов в своем общем сочетании все равно в итоге перевесят ваше отвращение к прокуренным серым стенам и замшелому, покрытому грибком кафелю в ванной. Так что есть ремонт или нет – без разницы. В нашем случае ремонта не было на корню, не было до такой степени, что штукатурка с потолка отпадала кусками с риском для жизни сидевшего внизу. Но мы вдохнули поглубже и написали в объявлении «требует косметики», тем самым взяв на душу грех беспардонного вранья. Ибо надо было писать, конечно же, «требует ремонта». Одно слово – а разница огромная. Все более-менее профессиональные риелторы знают, что если уж в объявлении честно признались, что требуется полный ремонт, это значит – квартира практически разваливается на куски. По такому объявлению лучше и не звонить.