— Я желаю рискнуть за предложенный выигрыш! — человек в кожанке решительно раздвигал толпу могучим плечом, проходя к помосту.
Лорд обернулся, оценивая добровольца. Увидев девушку, которая медленно пробиралась следом за мужчиной, цепляясь тонкими пальцами за рукав грубой куртки, он усмехнулся.
— Прекрасно! — Лорд в самом деле был доволен.
Глашатай растерянно выдохнул, теряя вместе с воздухом все слова, которые должны были прогреметь набатом над площадью. Спасение было слишком внезапным.
— Прекрасный экземпляр! — продолжал восхищаться Лорд. — Глашатай, объяви о начале гонок! Это должно быть неплохим развлечением.
— Доброволец найден! — словно плавая в темном тумане, выкрикнул глашатай.
Он чувствовал, как черная вода Канала заливается ему в рот, злобно щиплет язык, проваливается мутным жгучим комком по пищеводу, не давая дышать. Глаза его превратились в гнойные язвы, выжженные этой водой. Но голос, как всегда, не подвел. Толпа вздрогнула от раскатов этого голоса, проникающего в каждое ухо, извивающегося в мозгу, забирающегося в самые отдаленные уголки площади.
— Доброволец найден! — еще раз крикнул глашатай, поверив наконец в свою удачу. — Гонки начнутся через пять минут!
Он посмотрел на Лорда, желая узнать, доволен ли его господин. Увидев усмешку, облегченно вздохнул. Всё было в порядке. Лорду нравилось развлечение.
Подбежали слуги, неся кресло для господина, установили его на помосте за спиной Лорда. Тот опустился в кресло одним изящным движением. Глашатай замер за спинкой, гордо выпрямившись. Ему было чем гордиться — он обеспечил своему Лорду развлечение на целый день! Возможно, его даже наградят. Может быть, наградой станет разрешение на пристройку еще одной комнаты в его маленьком домике. Это было бы хорошо. Тяжело жить с пятью детьми в трех комнатах. Но Лорд в милости своей всегда помнит о нуждах страждущих.
Человек медленно раздевался, блюдя торжественность момента, включая снятие одежды очередным пунктом в программу предстоящего шоу. Глашатай тонко улыбнулся, увидев, что Нижний, раздевшись полностью, натянул кепку поглубже на голову.
«Дикие люди! — решил он. — Голый мужик в кепке выглядит как минимум одиозно!»
Умиротворенное выражение лица Лорда наполняло глашатая благостным, теплым чувством удовлетворения от осознания хорошо выполненной работы. С невольным уважением он посмотрел на жилистую фигуру человека, переступающего босыми ногами по рассохшимся доскам причала. Переплетения мускулов, играющих под загорелой кожей, вызывали ощущение неуютности и неправильности происходящего.
— А ведь может и выиграть! — прошептал Лорд, так же внимательно изучая будущего пловца. — Это было бы любопытно…
— Он будет стараться! — тихим шелестом отозвался глашатай, на всякий случай подтверждая мысль своего господина.
Человек двинулся к воде, скользя жесткими подошвами ног по грязным доскам. Толпа затихла, только слышно было дыхание массы людей, клубящееся над площадью, и слабенькое поскуливание молодой жены, в котором звучали ужас и надежда. Расширившимися глазами глашатай вбирал всю картину: молчащую, затаившую свои мысли и чувства толпу; девушку, тянущую с головы чужую шаль и тут же испуганно кутающуюся в нее снова; обнаженного человека в кепке, замершего над темной водой Канала; хищные силуэты барж и катеров, присевших по обеим сторонам от причала; далекий вой подводных крыльев, взбивающих воду, готовящихся к старту.
Хрустящий кашель Лорда разбил тишину и ожидание. Глашатай опять почувствовал, как по шее потекли холодные струйки пота.
«Это только ветер, только ветер… — утешал он себя. — Ветер и дыхание Канала, не более! Я не боюсь… Мне нечего бояться…»
Лорд заулыбался и хлопнул в ладоши, подавая команду резким звуком. Ударил гонг, расплываясь медной ухмылкой по площади, злобно взвизгнули крылья «метеоров». Вода Канала вязко хлюпнула, принимая вошедшее в нее тело. Гонки начались.
Толпа взволнованно качнулась к причалу, аккуратно обтекая помост с креслом Лорда. Все жадно наблюдали за пловцом. Разнообразнейшие эмоции кружились над площадью, сталкиваясь туманными облаками злобы, зависти, пожеланиями удачи и смерти. Глашатаю казалось, что он видит мысли каждого человека так, будто головы стали прозрачны, а неведомые импульсы, составляющие мысль, внезапно сформировались в ясные образы. Над всеми взлетала мысль девушки, стоявшей на причале на коленях. Ярко-алого цвета, эта мысль полыхала тревогой с крошечными робкими звездочками желания, чтобы всё закончилось хорошо. Золотистые звездочки, горящие на алом полотнище ужаса, наводили на глашатая еще больший страх, чем если бы он увидел антрацитового монстра, тянущего свои щупальца прямо к его горлу. «Мне нечего бояться!» — еще раз напомнил себе глашатай, переводя взгляд на пловца.