- И это самые светлые и солнечные комнаты в замке, миледи.
Горничная переминалась у двери, не спеша уходить.
- Его высочество встретил нас в условленном месте и провел известным ему ходом, - решилась «признаться» Мирабель, - Горы кишат этими никчемными женихами. Я расцениваю это как месть волхва нашему дому.
Горничная торопливо перекрестилась и клятвенно заверила Мирабель.
- Никому, миледи! Ни единой живой душе, отдыхайте спокойно. Челядь Замка Сумерек умеет держать язык за зубами. Позвольте, я соберу ваше дорожное платье… и … белье. Его нужно вымыть.
- Оставьте! Не нужно… На нем запах леса… Оно пропитано целебными травами, я имею в виду.
- О! Приношу свои вины к вашим стопам!
- Доброй ночи, милая, я лягу пораньше и не выйду к столу. Застолье в присутствии дам нестерпимо скучно.
- О! Вам случалось участвовать в застольях без дам, миледи?
- О, милая, как вы услужливы!
- Виновата
- Доброй ночи!
Мирабель опустилась в кресло, но перевести дух не успела, настырная горничная вновь постучалась в дверь.
- О! Ну, что там еще? – вспылила Мирабель.
- Я только хотела заверить ваше высочество,- театральным шепотом засвистела горничная от двери, - Что все свои открытия я держу при себе. Ни слова, ни звука…
- Надеюсь на ваше благоразумие.
***
Мажордом возвестил, что ужин подан, стража в полной боевой готовности, но враг по-прежнему не в виду, горничная, представленная для услуг принцессе Мирабель, просила передать от ее имени, что госпожа утомилась и к застолью не выйдет. Они, де, очень скучны, застолья с дамами.
Дик сказал на это «Ох!», а Грейсдир улыбнулся.
- Хорошо, мой друг, пусть на стенах останутся обычные дозорные и оставьте в покое мою племянницу. Она не любит не прошенных услуг, это старшая, не вторая, вы их перепутали.
- Как можно, милорд!
- Тогда уйми свою женщину!
- Ох, если бы я только мог это сделать!
Грейсдир строго нахмурил брови.
- Это еще что за речи?
- Милорд, бесконечно виноват, приму любую кару от Вашего высочества, покаяние в самом дальнем скиту…
- Ишь, чего захотел! Сам же ее выбрал, кто тебя неволил?
- Я?! Сам, изволили вы сказать?
- Ах, да, я было подзабыл, что окошко твоей желанной выходило в тот же переулок... Ладно, не горюй, судьбу не обманешь. Прошу вас, рыцарь, нам придется скоротать этот вечер без женского общества, но зато к столу можно будет подавать рейнское и чесночные соусы…
- Ты слышал, трактирщик, чесночный соус с диким тимьяном – это как раз то, что нам нужно к нашей форели.
- Она еще не уснула, я не могу ее жарить живьем!
- Ах, ты старый пройдоха! Ты это слышал, Эрмий!
- Неужели ты снова голоден, старик?
- Не знаю, но вот что я хотел бы знать, так это успеем ли мы позавтракать к тому времени, когда они обзаведутся наследником?
- Вряд ли, как видишь, солнце ещё далеко не приблизилось к зениту. Время утренней прохлады еще не минуло, а ты опять о еде.
- Так я как любой природный язычник завистлив, а они без конца то едят, то пьют. Куропатки, кстати, на вид были весьма аппетитны!
- Нет, нет! Перепелки певчие!
- Ишь, затрепыхался! Готовить шашлыки раззявам туристам из контейнеров глубокой заморозки это он горазд! Форель ему, видите ли, не уснула, а Терсит, Аякс и, наконец, Полифем падали тебе на руки полусонными?
- Это было так давно…
- А, погибели на тебя нет! Выпусти наш улов в реку, Эрмий, пусть плещется…
По-моему эта троица будет отныне сниться мне всю жизнь. Подумал Дик и с трудом приподнял тяжелые веки. Грейсдир во главе стола, улыбнулся сотрапезнику и Дик, спохватившись, вытер полотняной салфеткой руки и губы. То же самое сделал и хозяин и они поднялись от стола.