- На стыке ваших графств! – вместо заготовленного поздравления, неожиданно для себя спросил король, – Но, а как же, ваше лордство, куда ты меня завез! А, главное, с какой темной целью? Гавани отсюда как раз в противоположном направлении!
- Виноват, сир, - покаянно наклонился к гриве своего коня Рик, – Но зато теперь мы совершенно точно знаем куда идти.
- Если позволите, сир, - взял слово Рональд. – Маделен…
- Лионель, - вежливо поправил его Лесли.
- Дженевьева, - решительно вмешался Фредерик.
- А! Да, вы, разумеется, правы, господа, - уныло отозвался король и все собеседники разом вздохнули. Король обреченно, Рик облегченно, остальные, каждый в меру своего темперамента философски смиренно. Жены ждали каждого из равных с первым среди равных, а служба внешней разведки при дворах дам была налажена не в пример любым другим спецслужбам. У женщин, слух тоньше, наблюдательность острее, ум изощреннее во всяких шпионских хитростях. Молодые графы уже успели убедиться в этом за первые две недели своих счастливых браков.
Фредерик, втайне от своих домочадцев, стал наводить справки об уставе мужского монастыря. Рональд забросил молитвенник и взял в привычку, шокируя конюхов, каждое утро отводить душу на конюшне, в совсем иных словесных упражнениях, от которых, что называется, лошади шарахаются. А Лесли клялся, что слова такого – поэзия, знать не
знает и знать не хочет, и теперь употреблял в своих очень немногословных речениях сугубо прозаические обороты, самой длинной его фразой была «передайте солонку».
Но сегодня все молодожены совершенно напрасно оглядывались, озирались и ежились. Тот путь, который был бы нипочем любому проворному мальчишке из их свиты, для челяди их жен оказался непреодолимым. Ни капризные фрейлины, ни избалованные сладкоежки пажи не пожелали пачкать в осенней раскисшей от дождя глине свои тонкой выделки сафьяновые туфельки и сапожки. Пришли бы в ужас при мысли о необходимости подставлять потокам немилосердного ливня шелка, парчу, тафту и прочие прелести из своих гардеробов. Ну, а кроме прочего, гром! Молнии! Осенняя гроза! Помилуй нас, всевышний.
Графы и не подозревали о том, что могли бы наслаждаться в своем любимом трофейном лесу полной, неограниченной, столь ненавистной им еще совсем недавно, свободой. Король же хорошо знал своих сестер и быстро сообразил, как ему избежать ненавистного официоза приемов, да еще трехкратного.
- Ну, что ж, ваше лордство, куда же вы посоветуете нам направить стопы, э-э-э копыта наших лошадей?
- Мне придется углубиться в дебри придворного этикета и сравнительной генеалогии трех домов сэра Рональда, сэра Лесли и сэра Фредерика…
- Нет, нет, во имя создателя, - взревел король, – Или мы простоим тут до следующей осени!
В королевской библиотеке золотообрезные, в драгоценных переплетах фолианты, посвященные исключительно тонкостям придворного этикета, занимали целый этаж, причем с той стороны фасад здания заметно просел.
- Тогда я просто ознаменую свое восшествие на ступень лордства изобретением нового правила.
- О господи! – ужаснулся король.
- Оно будет несложным, - возразил Рик.
- И никому не в ущерб?
- Я приложу все усилия, сир. Итак, мы не можем кинуть монету, у нее, как известно, две стороны. Мы не можем спросить совета у мудрецов, хотя их тоже всего лишь двое, но они уже полчаса как собирались разойтись, и, как слышно, с блеском привели свое намерение в исполнение – разошлись не на шутку…
Отдаленное эхо множило и раскатывало над долиной веские и красочные аргументы, которыми мотивировали друг друга участники теологического диспута.
- Но тут перед нами три дороги, - возобновил свою неспешную речь Рик.
- Да, да, и потоки дождя сверху! – прикрикнул король.
- Это кроны кедров отрясают свои ветви…
- Рик!
- Пусть кони решат, сир.
- Ф-фух! Когда-нибудь нарвешься! – пригрозил король.
- Позвольте дополнить его лордство, сир? – рискнул вступить в диалог Лесли.
Король нахмурился, но не нашел повода для отказа.
- Лесли? Только покороче, пожалуйста.
Лесли изысканно поклонился, приложив руку к сердцу.