Я прошла к столу и села, придвигая к себе чистую тетрадь. Строгов бросил взгляд на пустые листы, ничего не сказал, а прошел к дивану и сел, облокотясь на спинку. Я решила молчать. Пусть сам проясняет ситуацию.
- Я, пожалуй, вздремну с вашего позволения, - сказал Строгов и уютно растянулся на диване. - Чего зря время терять? - спросил он и зевнул.
- Действительно, - фыркнула я.
А мой клиент спокойно закрыл глаза и, по-видимому, решил отправиться в страну Морфея. Мысленно я ему аплодировала. Каков молодец! И здесь нашелся. И главное, придраться не к чему. Я только открыла рот, хотела что-то сказать, а потом махнула рукой и углубилась в бумаги, на которых никак не могла раньше сосредоточиться. Это были отчеты по Каори и другим клиентам. Но сосредоточиться на делах у меня получилось не более пяти минут. Звенящая тишина и присутствие Строгова быстро отвлекли меня. Он был так спокоен во сне. Безмятежное лицо, ровное дыхание. Я рассматривала его сначала с осторожностью, а потом подошла ближе и остановилась в паре шагов от дивана.
Строгов даже пиджак не снял, только галстук немного ослабил, чтобы не стягивал ворот. Одна рука покоилась на животе, а другую он закинул за голову. Пальцы вплелись в черные волосы. Прическа как всегда растрепалась, но эти беспорядочные пряди так шли к его образу. Он, казалось, мог стать украшением обложки любого журнала, быть спортсменом, пловцом, например, или боксером. Астеничной его фигуру назвать было нельзя. Но и представить его в роли манекенщика было проблематично. Я хихикнула, а Строгов задвигался во сне. Я затихла и присела на корточки.
Что-то в нем было неумолимо притягательное для меня. Мне хотелось смотреть на его лицо, наслаждаться правильностью его черт. Для меня он был совершенством. И хотя я уже сталкивалась с его непростым характером, тем больше мне хотелось узнать об этом человеке.
Я наклонила голову и длинные волосы заслонили от меня Строгова. Мне вдруг захотелось, чтобы он именно мне все рассказал о себе. Но совсем не как психологу, а как женщине, самой близкой на свете. От этих дерзких мыслей я вскочила и, стараясь не шуметь, нервно заходила по кабинету. Я убрала рукой волосы назад и прикрыла другой рот, будто боялась, что позову его. Он ведь мой клиент, да что же это?
Я подошла к дивану и беспомощно опустилась на краешек рядом со Строговым. Потом вдруг неожиданно для себя я протянула руку и убрала со лба непослушные пряди, а потом прислонила дрожащую ладонь к его щеке.
Строгов отреагировал почти сразу. Он взял мою руку и открыл глаза. Я хотела отдернуть свою, но он удержал мою ладонь на своей щеке.
- У вас хорошие руки, Лиза, - проговорил он, серьезно глядя мне прямо в глаза.
Я моргнула.
- Вам пора, - тихо сказала я.
Строгов встал одним движением, выпрямился и потянулся. На тыльной стороне моей руки все еще горело его прикосновение.
- Увидимся через неделю? - спросила я, подходя к столу.
- Нет, - ответил он. Я со страхом посмотрела на него. Я не могу, чтобы он ушел просто так. Эта связь, которая образовалась между нами... Не может быть, чтобы он ничего не чувствовал. Наверное, ему передалось мое беспокойство, потому что он поспешил добавить:
- Я уезжаю в командировку. Увидимся через две недели.
- Но это слишком большой перерыв между беседами, - с облегчением заметила я.
- Я тоже буду скучать, - с насмешливой улыбкой сказал Герман Эдуардович.
Я улыбнулась. На него невозможно было обижаться сейчас. Его умиротворенное лицо, когда он спал, до сих пор стояло у меня перед глазами.
Неожиданно он подошел ко мне очень близко. Его глаза буквально впились в мои. Наши лица почти соприкасались. Я чувствовала его дыхание. Мне жутко захотелось прижаться к нему. Почему-то у меня было такое ощущение, что он сможет защитить меня от любых невзгод.
- Надеюсь мое время останется за мной? - тихо спросил он. У меня было чувство, что он испытывает меня на прочность, что-то проверяет во мне. Но сил сопротивляться не было.
- Конечно, - еле слышно выдохнула я.
- Прекрасно, - громко сказал он и не прощаясь стремительно вышел из кабинета.
Я добрела до двери и закрылась на ключ, потом медленно подошла к дивану и легла на него также, как и Строгов, а потом вдруг заплакала.