- Не цепляйся к словам, - попросила я тихо.
- Нет, Лиза, ты не понимаешь, - настойчиво заявил Гера. – Это же принципиально все меняет. Разве ты не видишь? – он с надеждой смотрел на меня.
- Наверное, мне мешает предыдущий опыт, - нехотя признала я.
- А кто сказал, что опыт всегда полезен? – парировал Строгов.
- Не знаю, - я недовольно дернула плечом. – Никто. Но я не верю …
- Во что? – перебил меня Строгов. – Во что ты не веришь? Что несколько занятий по книге ничего не изменили в твоем брате?
- Ты ничего не знаешь, - сжав зубы, пробормотала я.
- Так расскажи мне, - попросил Гера. И было в его просьбе столько искренности и желания выслушать, что я сдалась.
- Да нечего рассказывать, - я шмыгнула носом, поставила чашку на стол и потянулась за пачкой бумажных платков. Строгов услужливо подтолкнул ко мне салфетки. – Это я нашла эти книги. Прилетела на крыльях. Думала, что родители оценят новый метод. Понимаешь, ведь это прорыв. Это принципиально новое направление в психологии. И не только, а в науке вообще. Первична информация, а не материя. Это ставит все с ног на голову.
- Или наоборот, - задумчиво вставил Строгов.
- Или наоборот, - согласилась я. Уже давно я не говорила с таким жаром. Гера увлек меня туда, куда я давно запретила себе входить. – Я поверила, понимаешь? Впервые в жизни я поверила. А потом… - я сделала паузу, голос прервался, но я справилась с собой и продолжила. – А потом родители сказали, что это все не подходит и уехали в Германию на операцию. Брату стало хуже, много хуже, чем было. А я ничем, совершенно ничем не могла помочь. А связь матери и сына сильнее, чем сестры и брата.
Я не плакала. Слез не было. Но на Душе почему-то стало легко. Я посмотрела на Строгова. Он сидел, отвернувшись к окну, по которому стекали тонкие струйки воды и тающего снега.
- Значит, ты так ничего и не прочувствовала? – отстраненно проговорил он.
- Нет, - вздохнула я. Мне хотелось, чтобы он посмотрел на меня, но Гера не повернулся. – Я просто бросила все. Занялась традиционными методиками. Я хотела помогать людям, Гера.
- Ну так помоги, - Строгов повернулся и посмотрел мне в глаза. Его взгляд был прямым и строгим, спокойным и уверенным. Но под этим взглядом мне стало не по себе.
- Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила я.
- Лиза, у тебя была мечта. Так реализуй ее сейчас. Есть ведь возможность заявить о себе. Я так понимаю, что твоя наставница не очень-то тебя контролирует.
- Вообще скрылась в тумане, - проворчала я.
- А зачем она тебе? – усмехнулся Гера.
- Как зачем? – удивилась я. – Я не знаю, как писать доклады на конференции.
- Много ума, я думаю, не нужно. Нужна просто идея, которую необходимо профессионально донести до слушателя. Проблема должна стоять, наметить пути ее решения, предложить новый, принципиально новый подход.
- Стой, - я выбросила вперед руку, а затем вскочила с дивана. – Кажется, я знаю, о чем будет мой доклад. Гера, ты - гений.
Я с восхищением смотрела на Строгова и готова была его расцеловать, но очень боялась растерять свои мысли. Я схватилась за голову, потом завертелась на месте. Мой взгляд упал на ноутбук.
- Гера, извини, мне нужно срочно записать … - договорить я уже не успела, так как погрузилась в поток мыслей, которые было просто необходимо срочно выстроить в форме доклада на тему: «Нравственное измерение человеческого бытия».
Глава 32
- Пожалуйста, успокойся, - в который раз повторил Строгов, бросая на меня встревоженный взгляд.
Я кивала, как китайский болванчик, плохо понимая, что вообще происходит. Время пробежало так быстро. Доклад мой Самойлова так и не посмотрела. Просто дала общий план выступления. Ни одобрения, ни критики – ничего. Я была в абсолютном неведении. Сама, один на один с новыми мыслями м каким-то неприятным чувством, которое не могла объяснить себе.
Волнение зашкаливало. Утром о завтраке я даже не вспомнила. Гера посмотрел на меня, но только едва заметно качнул головой и ничего не сказал, молча сжевав бутерброд, который мне приготовил. Он выглядел как обычно. Спокоен, уравновешен. Но ему-то доклад делать не нужно.